Если ты будешь рядом...

* * *

Проснулась от громко звучащих за дверью голосов. Уже знакомый женский голос спорил с мужским, приводя всё новые и новые доводы. Где-то посреди спора я поняла, что говорят обо мне. Прислушалась и внутренне возмутилась бессердечности второго спорщика.

— Эррия, ты же знаешь, что Он этого не одобрит…

— Ну, чем девочка ему помешает? Она и говорить-то не может, потому как немая. А я уж постараюсь, чтобы она и на глаза ему не попадалась.

— Хм. Но есть ли у тебя уверенность, что эта побродяжка не является воровкой? Или, вообще, преступницей? Ты слишком доверчива, Эррия…

— Ну, сами взгляните на девочку, — дверь еле слышно приоткрылась, — какая ж из неё преступница?!

— Эммм, внешность обманчива, — протянул мужской голос.

«Вот гад», — мысленно выругалась я. — «Он ведь меня совсем не знает».

— Ладно, — всё же согласился мужчина. — Но окончательное решение за Каййерином.

Дверь снова закрылась, но разговор за ней продолжился, и мне было всё отлично слышно. Даже странно, насколько обострился слух.

— …думаю, эта невзрачная мышка не помешает моему другу. А ты уж обучи её чему-нибудь.

— Конечно-конечно. Вот как отёки да ссадины заживут, будет мне по хозяйству помогать.

— А кто ж её так… изукрасил?

«Зря тебя, гада, никто не разукрасил», — мысленно негодовала я, хотя сама ещё и не видела, что со мной.

— …злые… И как только рука поднялась? А тут ещё и мы на всех парах неслись. Я ж думала, Каййерин вот-вот приедет, спешила…

— Да нет, он вряд ли раньше недели вернётся. Сначала ребят на практику пристроит, а потом ещё хотел к Синим горам слетать, так что, да, неделю, не меньше ещё будет отсутствовать.

— Но уж вы-то до его приезда останетесь? — с надеждой спросила женщина.

«Только не это!» — взмолилась я.

— Нет, я потом приеду. Домой надо, родители какой-то праздник устраивают, так что не обижайся. Вот твоего пирога отведаю, да и в дорогу…

Говорившие, наконец, ушли, а я попыталась приподняться. Природа требовала своего, и надо было срочно решать эту проблему. Кое-как удалось разлепить глаза, и, хотя, всё немного расплывалось, я могла чуток оглядеться.

М-да, комнатка, действительно, была небольшая. Наверное, для той женщины. Для меня же она по размеру казалась почти в полтора раза больше, чем моя комнатка дома.

Откинув одеяло, с трудом подняла тело и с удивлением уставилась на свои все в кровоподтёках ноги. Но не синяки и ссадины вызвали удивление. Я-то помнила свои ноги достаточно полными, хоть и столь же длинными, а тут… как бы по точнее сказать… ровные, стройные, красивые. Когда это я так похудела?

Опустив ступни на немного прохладный пол и держась за спинку кровати, кряхтя, поднялась. Постояла пару минут, пережидая, когда кончится головокружение. И по стеночке пошла к стоящему на комоде зеркалу. Колени подрагивали от слабости, но я продолжала упорно двигаться.

Всё-таки хорошо, что я человек спокойный, и там, где другие обычно вопели, сохраняла видимую невозмутимость. Но глянув в зеркальное отражение, даже я еле сдержалась от вскрика, хоть, кажется, на данный момент и не могла говорить. А как остаться спокойной, если, во-первых, в зеркале отражалась совсем не я, а во-вторых, то, что отражалось, было синюшно-желтушного цвета, в ссадинах и с раздутым от полученных ударов лицом.

Это хамоватый мужчина ещё слишком ласково назвал меня невзрачной.

От совсем уж упаднического настроения отвлек очередной скрип двери. Хоть бы петли что ли смазали…

— Девонька, что ж ты одна-то встала? А вдруг бы сил не хватило? Или тебе куда надо? — догадалась женщина, а потом махнула рукой в сторону зеркала. — А это ничего, вот выздоровеешь и совсем красавицей станешь. Я тебе честно говорю, даже не сомневайся.

Обхватив за талию, продолжая что-то ласково тараторить, она довела меня до нужной комнатки, а после того, как я сделала все свои дела, практически дотащила на себе назад до постели. Уложила поудобнее и велела лежать спокойно, пока не принесёт еду.

А куда мне деваться?! Сил не то, чтобы встать снова, а просто пошевелиться, не было.

Вернулась женщина с задорной улыбкой на губах и с подносом в руках.

— Вот набрала тебе вкусненького. Лекарь сказал, чтоб только полезное ела, а то я не знаю, что молодому организму и всякой всяченки хочется. Ты ешь-ешь, мы лекарю-то не скажем.

Я благодарно мыкнула и тут же закашлялась.

— Горлышко не напрягай, оно ещё не зажило. Когда ты под повозку кинулась. Там у тебя что-то опять повредилось, вот и болит теперь. Вот хозяин вернётся, попрошу его тебя лекарям самого повелителя показать, а то наш стар стал, белиберду всякую несёт. Кстати, мы же с тобой не познакомились, — всплеснула руками женщина. — Меня зовут Эррия Исаэ*эрре. Я — бронзовая драконица.

После этих слов я закашлялась, так как от удивления нечаянно подавилась.

— Ну, что ж ты так спешишь?! Ешь спокойно. Мало будет, я ещё принесу.

Я помотала головой, показывая тем самым, что мне всего достаточно. С трудом запихнув в себя последний кусочек и запив его приятным на вкус настоем из трав, вопросительно глянула на драконицу. Она забрала с моих колен поднос и, поставив его на небольшой столик у кровати, подсела ко мне поближе. Её внимательный взгляд прошёлся по всему моему телу и был таким задумчивым-задумчивым.

— Эх, знать бы хоть, как тебя зовут. Забыла ведь я у того мужичка спросить, а ты мне сказать не можешь… Ты не против, если мы тебе новое имя выберем? Согласна?

Я кивнула, понимая, что это необходимо. Минут с пятнадцать, по моему внутреннему времени, Эррия пыталась подобрать мне имя, всё время спрашивая, нравится ли мне тот или иной вариант, а я либо чуть кивала, либо отрицательно качала головой. В итоге мы остановились на имени Лаинне, оно хоть и звучало для меня странновато, но всё же было лучше, чем другие варианты.

Когда Эррия оставила меня отдыхать, я снова задумалась о том, что же со мной произошло. Я в другом мире, с другим телом, ещё не понятно какой «свежести», из знакомых одна добрая драконица… Кстати, о драконах… Если это правда, то скорее всего тут и магия в ходу… А кто я теперь? Человек или ещё кто? Хотя, с моей-то удачей, хорошо хоть не гном или ещё какой персонаж…Вот оклемаюсь и буду думать, что мне с моей жизнью делать. А ту, что занимала до меня это израненное тело, жаль. Не благосклонна оказалась к ней судьба, чтобы решиться распрощаться с жизнью. Надеюсь, её душа обрела покой…

Следующие дня три были практически повторением предыдущего. Единственное, что радовало, я немного окрепла и могла самостоятельно передвигаться по комнате, за её пределы меня пока не выпускали. Ну, и с глаз начала сходить опухоль, и я, наконец, смогла рассмотреть их цвет.

Красивые!!! Ярко-ярко зелёные!!! В обрамлении длинных чёрных ресниц!!!

Может, а и не такая страшная, как показалось вначале, и кое-кто ещё пожалеет, что назвал меня невзрачной!