Королевский Совет

Увлечённая беседой, Асела шла здесь с одним из Перьев, когда Тивстирк атаковал её ― копьём из огня и дыма, убившим с первого штурма дюжину людей.

Битва длилась долго, очевидцы едва могли описать её, говорили о молниях, огненных образах, сияющем свете и тёмном дыме, о льде и блестящих сферах, о проникающих сквозь каменные стены домов серебристых осколках, словно те были сделаны из шёлка. Но Асела неустанно оттесняла некроманта всё дальше и дальше, окутывая его в мерцающий барьер, затем в шар, пока Тивстирк не призвал пламя, которое охватило всё в большом радиусе, но лишь на мгновение, затем пожар исчез, вонзившись в проклятого как копьё из света и огня.

Наездник душ застрял на дне застеклённой ложбины, глубиной в один шаг и шириной в восемь. Он был по левое плечо в стекле, которое зловеще светилось красным светом под поверхностью ― и Тивстирк был ещё жив.

Я вытащил Искоренителя Душ, но Зокора остановила меня. Взяв обугленный кусок дерева, она воткнула его в землю. Он медленно погружался, и когда она вытащила его, за ним тянулись стеклянные нити.

― Это расплавленное стекло, Хавальд, ― сказала она. ― Даже ты не сможешь здесь выжить.

Пока наездник душ страдал, души отделялись от него, поднимаясь к Сольтару. И пока мы стояли там, его кожа продолжала обновляться, а в следующий момент отслаиваться из-за жара.

Он кричал от боли, но ненадолго умолкал, когда жар лишал его голоса.

― Не одолжите ли вы мне свой меч, генерал Копья? ― устало спросила Асела. Она, хромая, с трудом подошла к нам.

― Только если вы в свою очередь используете его дар, ― тихо ответил я. ― Вы выглядите ужасно.

― Вряд ли я откажусь от вашего предложения.

Она улыбнулась почерневшими губами, которые потрескались, обнажив живое мясо.

Я вытащил Искоренителя Душ и во второй раз за этот день одолжил меч.

Асела взяла его, сделала жест рукой и вышла на стекло. Её тёмные сапоги оставляли следы и дымились, но, казалось, это не беспокоило её. Она подошла к проклятому и опустилась на колени.

― Надеюсь, ты страдал достаточно. Как тебе то, что она оказалась не беззащитной? Неожиданно, верно? Когда она ещё обладала собственной волей, она мечтала об этом.

Наездник душ издал булькающий звук.

― Побереги свои слова, ― холодно промолвила Асела. ― Она их не слышит, и они больше не могут причинить ей боль.

Она подняла Искоренителя душ и вонзила клинок в череп проклятого. Перед моими изумлёнными глазами вверх поднялись души. Их было так много и они следовали подряд друг за другом, что образовалась мерцающая колонна, свет который видели и все остальные.

― Да будет так, ― звучно сказала Асела и встала. Она сделала шаг назад, пока проклятый все ещё извергал души, а затем в мгновение ока рассыпался в прах.

Яркий свет заиграл вокруг Аселы и распространился, как волна, окутав нас и всех присутствующих далеко вокруг. Она открыла рот в крике и задёргалась, чуть не уронив Искоренителя Душ, прежде чем всё закончилось, и она пошатываясь, подошла к краю наполненной стеклом ложбины где, тяжело дыша, остановилась перед нами.

Когда она подняла голову, с её лица были стёрты не только раны от огня. Она посмотрела на меня с выражением удивления и улыбнулась.

― Надеюсь, вы знаете, каким обладаете мечом, ― выдохнула она и рухнула на пол.

«Нет», ― подумал я, поднимая клинок, видимо, не знал, потому что повсюду вокруг нас люди удивлялись и смеялись, заметив чудо: раны большинства стоящих вокруг людей зажили. Только мёртвые, они всё ещё лежали неподвижно.

― Помогите мне отнести её в башню, ― попросила Серафина.

Я кивнул и поднял Сову. Она была настолько хрупкой, что весила почти как перышко.

― Я даже не хочу знать, что ещё принесёт нам этот день, ― задумчиво произнёс Рагнар, когда мы покидали это место смерти, разрушение и чуда.

― Значит ваш меч исцелил не только её, ― заметил Орикес, глядя на неподвижную фигуру. Асела лежала на кровати. Она была бледной, и только её тихое дыхание свидетельствовало о том, что она ещё не умерла.

― Похоже на то, ― ответил я. ― Я не знал, что он способен на такое.

― Как она? ― спросила Серафина.

― Она не особо заботится о себе, ― заметил Орикес. ― Она почти ничего не ела и сильно истощена, но на данный момент она спит крепким и здоровым сном. У неё нет никаких болезней, которых не исправили бы хороший бульон и много сна. Какие бы раны у неё не были раньше, их исцелил меч генерала Копья. А что с проклятым?

― От него не осталось даже черепа; он рассыпался в прах. Должно быть, он был древним, ― заметил я.

― Говорите, он уничтожил больше дюжины домов?

― До основания, и есть еще много поврежденных.

― Тогда я только рад, что это не Дезина пыталась его задержать. Или вы, ― добавил он, глядя на нас. ― Или вы смогли бы выстоять против такой силы?

Я представил перед собой разрушенные дома, пожары, погибших, обгоревших и ложбину из стекла и покачал головой.

― Вряд ли.

― Что теперь? ― спросила Серафина, когда мы вышли из лазарета. Я глубоко задумался, размышляя о чудесных путях богов. О том, как так получилось, что величайшая из Сов смогла найти путь сюда по прошествии стольких веков. Бальтазар не только чуть не убил меня, он самым жестоким образом пытал Наталию, держал ее как собаку и демонстрировал другим. И все же он больше был не тем, кто это сделал. Я не думал, что смогу простить его, и все же простил.

― Ты что-то сказала? ― спросил я Серафину, которая шла рядом со мной.

― Что нам следует лечь спать.

― Сейчас ещё даже не пробил шестой колокол, ― заметил я.

― На сегодня мы сделали достаточно. Просто пошли спать.

Я всё понял, только когда она зашла в мои апартаменты и закрыла за собой дверь. Она посмотрела на меня своими тёмными глазами и улыбнулась.

― Мы ждали достаточно долго, ― тихо сказала она, расстёгивая пуговицу на моём воротнике. ― Столетия… Время пришло.

В какой-то момент я полусонный понял, что на этот раз кошмар пощадил меня, повернулся на бок, понюхал ее волосы и снова заснул.

Лиандра разбудила нас. Я смутился, увидев её в дверях, и заметил, что она не смотрит на меня.

За окнами было светло, уже давно пробил второй колокол, и я давненько не спал так хорошо ― и пропустил торжество Файлид и Армина.

― Я могу войти? ― спросила Лиандра, поднимая чайник. ― Я и кофе принесла.

― Ты не сердишься на нас? ― спросил я, открывая дверь пошире. В постели зашевелилась Серафина и натянула на себя простыню, ее волосы были взъерошены, но на лице была улыбка.

― Нет, ― ответила Лиандра, поставив чайник на стол и улыбнувшись Серафине, в качестве приветствия.

― Мы всё уладили, ― сообщила мне Серафина, сдувая прядь волос с лица.

― Мы были на торжестве, ― сообщила Лиандра. ― Я извинилась за ваше отсутствие. Так что вам не нужно смотреть так виновато. Я здесь, чтобы рассказать, что случилось ещё.

― Было что-то ещё? ― Серафина зевнула. Я заставил себя отвести от неё взгляд, когда она потянулась, как кошка. ― Я думала, что произошло уже достаточно.

― Куча всего, ― ответила Лиандра. ― Был скандал. Принц Тамин оскорбил короля Кеслера хорошо подобранными словами. Дело чуть не дошло до дуэли.

― Но только почти? ― спросил я, застегивая куртку.

― Она была отложена до дня после королевского совета, ― ответила Лиандра. ― Похоже, это совсем не понравилось Кеслеру, тот стремился помериться силой с алданцем. И Файлид на этот раз превзошла саму себя. Она подала залитую холодцом голову предателя маршалу Хергимму из Остамрка.

Я подавился своим кофе и обжег горло.

― Что? ― воскликнул я и закашлялся.

Лиандра спокойно сделала глоток.

― В качестве подарка. Она сказала, что тот, кому когда-то принадлежала эта голова, оскорбил маршала, утверждая, что собирался убить ее от его имени. Поэтому она оказала маршалу услугу и преподнесла ему голову того, кто так опорочил его честь. ― Лиандра ухмыльнулась. — Должна сказать, что это было изящное решение, даже если оно испортило маршалу аппетит, и тот немедленно удалился.

Серафина тихонько засмеялась.

― Это старый трюк, но всегда эффективный. Особенно потому, что другой человек не может пожаловаться, ведь, в конце концов, ему оказали услугу, а не обвинили.

― Именно.

Лиандра усмехнулась.

― И когда позже праздник достиг своего апогея с танцорами и жонглерами, мы услышали, что у фарлендцев, по-видимому, тоже состоялось торжество, на котором королева Врелда объявила о выборе своего короля. ― Лиандра посмотрела на меня. ― Кажется, ты многое от меня скрывал, Хавальд. Она выбрала волчьего брата Ангуса.

― Рагнар считал его более подходящим человеком, ― прокомментировал я так невинно, как только мог. ― Что думает по этому поводу ярл Эрлаф?

― Едав ли он может что-то думать. Как я слышала, перед своим объявлением Врелда установила в зале совета фарлендцев четырнадцать пик. На одной из этих пик висела голова Эрлафа. Говорят, он выглядел рассерженно… Но это ещё не всё.

― Есть что-то ещё? ― спросила Серафина.

― Принц Тамин объявил, что союзные войска под командованием его маршала, барона ди Кортия, задержали и уничтожили легион врага на границе Алдана. Пожалуй, он немного приврал, потому что позже я узнала от коменданта, что в тот момент бой ещё продолжался, хотя исход сражения был уже предрешён. Говорили об ущелье, которое с обоих сторон перекрыли обвалом. А сегодня утром я узнала ещё об одной новости.

― Какой новости? ― спросил я.

― Торговый совет отозвал обвинения против нас и теперь выставляет счёт за убытки от извержения вулкана императору-некроманту. Он требует от коменданта принять жестокие меры против проклятого.

― Боги! ― выругался. ― Это не по плану!

Лиандра невинно посмотрела на меня, в то время как глаза Серафины расширились.

― У тебя было что-то другое на уме? ― спросила меня Лиандра. ― Неужели, ты предпочёл бы суд? Если да, то кто-то тебя предал.

― Да, ― прорычал я. ― И я уже знаю, кто.

― Надеюсь, вы сможете мне это объяснить! ― немного позже сказал я лейтенанту Штофиску.

Лейтенант напряжённо стоял передо мной. Я бы с удовольствием схватил его за тонкую шею и встряхнул.

― Да, сэр! ― храбро ответил он.

― Ну, давай!

― То, что вы собирались сделать, сэр, было неправильно.

― Так ли это?

― Вы планировали использовать суд над вами для ареста всего торгового совета и заставить их служить короне, а не золоту.

― А что, если и так?

― Это было бы слишком грубо, генерал Копья, ― промолвил Штофиск, сглатывая, на его лбу выступили капельки пота. ― Это заставило бы купцов сохранить своё лицо и дать отпор. Ведь на кону была бы их шея, а они очень за неё пекутся.

― Пусть бы немного побарахтались, ― отозвался я. ― Я бы отрезал им их жадные шеи. Солдаты уже стоят наготове, чтобы конфисковать имущество. Это всё ещё может случиться.

― Они об этом знают. Вот почему уже приняли меры. Одиннадцать из них были принесены в жертву, доказательства прямо сейчас передаются инквизитору. Кроме того, каждый из них пообещал поддержать войну против Талака всем сердцем, а если быть точнее, всем кошельком. В Янас отправили зерно и другую помощь, и они снизят цены, чтобы более справедливо распределить расходы войны. ― Он посмотрел мне в глаза. ― Вы получите больше, чем могли бы потребовать, и никто не останется безнаказанным.