Жажда мести

III

В общежитие Волгин приехал поздно, около полуночи. Вахтерша, немолодая, заспанная женщина, кутаясь в теплую кофту и зевая, взглянула на студенческий и молча пропустила. В коридорах, несмотря на поздний час, группками стояли студенты и о чем-то судачили.

В комнате стояли две кровати, на них громоздились свернутые матрацы, белья он не нашел. На вахте та же самая немолодая женщина, зевая, не глядя на него, сообщила, что белье «милай, ты мой, получишь завтра у кастелянши».

Он не огорчился. Подумаешь, приходилось ночевать с целью экономии без белья в общем вагоне, на самой верхней полке. Он с легкостью, развернув матрац, бросился на кровать и, задрав ноги на спинку и положив руки под голову, уставился в потолок. Нет, что ни говори, а жизнь приобретает для него новое направление. Он вспомнил экзамены, как он шпарил по памяти целые куски из романа Льва Толстого, расположение к себе преподавателей.

Спать не хотелось вовсе, хотя и устал от сегодняшних событий. Он с брезгливостью вспомнил происшедшее в квартире Бориса.

Утром проснулся, все также лежа на спине, с занемевшими, заброшенными за голову руками, вытянулся, потрескивая суставами, и глянул на часы: семь часов.

В студенческой столовой на первом этаже, в тесном помещении с декоративными колоннами и легкими столиками на алюминиевых ножках завтракали всего трое. Он взял себе манную кашу с маслом.

После завтрака Волгин отправился на Моховую. В деканате толпились студенты первого курса, разглядывая друг друга, знакомясь.

Предстояла поездка в подшефный колхоз на уборку картофеля. Руководителем группы первого курса назначили Людмилу Октавиановну. Отъезд в колхоз «Первомайский» назначен был на третье сентября. Волгин с осторожностью поинтересовался у секретарши в деканате, когда выдадут стипендию, на что она ответила:

– «Колхозникам» сегодня и выдадут, остальные подождут.

Он получил стипендию, очень обрадовался, чувствуя себя настоящим богачом, купил мороженого и присел на лавку, что под липами. Он наблюдал за дверью своего факультета и ел мороженое, жизнь казалась удивительной. В колхоз так в колхоз, что тут такого, если необходимо. Как приятно радоваться каждой мелочи, находя удовольствие в любом занятии, чувствовать себя настоящим философом, тем Диогеном в бочке, которому завидовал сам Александр Македонский. За этими размышлениями и застал его Борис Горянский, неожиданно появившийся после обеда.

Он сразу приступил к делу:

– Как дела, Володь? Что такой грустный? В колхоз, что ли, собрался?

– А что я должен бегать и прыгать? Сижу, хлеб жую. – Он внимательно поглядел на Бориса, стараясь рассмотреть его лицо, пытаясь понять, что же произошло со вчерашнего дня. Но Борис с веселым видом принялся рассказывать о девушке, которую он вчера «прикадрил» возле «Националя», и уже успел переговорить с ней по телефону и назначить свидание.

– Постой, постой, а что же Таня? – озадаченно спросил Волгин.

– А что Таня? Ничего Таня. Ты думаешь, я ей что-то должен?