Центророзыск. Испанское золото

СССР

— Ты просто волшебница, Катюша, — крепкий мужчина лет сорока, в тельняшке, с обветренным красноватым лицом, откинулся на спинку стула, отдуваясь от удовольствия.

— Вы еще моих пирогов не пробовали, Яков Иванович, — приятным голосом произнесла повариха, сидящая напротив и с удовольствием наблюдавшая, как хозяин квартиры съел тарелку борща с галушками, а после него отбивную телятину под соусом с жареной картошкой. — Прикажете подавать?

— Нет, с пирогами погодим, дай отдышаться. Убьешь ты меня своей стряпней, с тебя же спросят.

— Это они вас там, где вы пропадаете, голодом заморят до смерти. Приезжаете, одни только скулы торчат, чтоб им пусто было.

— Ну, с твоими разносолами, конечно, не сравнить, пшенка да перловка с тушенкой — вот и вся еда.

— Так бросьте вы их. Сгубят они вас с такой едой.

— Ничего ты не понимаешь, Катюша, — мягко-наставительно проговорил Яков Иванович, главный техник по секретному объекту «С». — Мы там большое дело для нашей страны делаем, ради этого можно и потерпеть, с голоду не помрем.

— Да какой уж месяц лица на вас нет, — огорченно сказала повариха. — Одна радость — на побывку приезжаете. Может, наливочки примите? Отменная наливочка, сама настаивала.

— А давай махнем вместе, и себе налей. Уставать я стал что-то. Временами в глазах мутность, и сердце колотится. Приму и пойду отдыхать.

— И правильно. Не бережете вы себя, одна работа на уме.

Женщина встала, подошла к кухонному шкафу, распахнула верхнюю дверцу и, стоя спиной к хозяину, достала бутылку с розовой жидкостью и две рюмки. Налив в них настойку, взяла стеклянный мерзавчик из-под водки и из него добавила в рюмку хозяина несколько капель бесцветной жидкости.

— Я пироги укрою, теплые будут. Проснетесь, чаем напою, — пообещала она, возвращаясь к столу.

— Спасибо тебе, спасительница.

Яков Иванович выпил и, поднявшись со стула, пошел в спальню.

Кухарка повздыхала ему вслед, покачала головой и начала убирать со стола и мыть посуду. Закончив работу, вышла в коридор. Полы плаща хозяина квартиры были заляпаны грязью, на ботинках — прилипшая глина. Женщина взялась за щетку и тряпку. Рядом с вешалкой на тумбочке стоял портфель, с которым Яков Иванович всегда уезжал и возвращался. На какое-то короткое мгновение она задержала на нем взгляд, будто раздумывая о чем-то, но трогать не стала.