Фронтир. Здесь водятся чудовища

Глава 22

Отпуск — как прекрасная песня! Отзвучали последние аккорды, и ты уже снова в своей унылой, жестокой реальности. Крейсер второго ранга «Проникающий» готовился стартовать, чтобы выполнить очередное задание командования.

— Макс, ты слышал последние новости по Иридии, которые привез наш разведывательный крейсер «Неуловимый»? — Поинтересовался у подчиненного старший офицер крейсера Клаус Шнитке.

— Нет. А что там?

— Власти вывезли на орбиту большую часть населения Города и Оплота, второго поселения, что был расположен на противолежащем континенте. К сожалению, на момент истечения срока ультиматума, сообщенного тебе тем разумным завром, все же далеко не всех. Кроме того, владельцы многих асиенд и ферм на планете просто проигнорировали сигнал об экстренной эвакуации. В результате, контакт с поверхностью оказался полностью потерян. Все устройства управления человеческими летательными средствами, как опускающимися из космоса, так и поднимающимися с поверхности, просто отказывают примерно на высоте двух километров шестисот метров, и все просто падают на планету. Обмен сигналами с поверхностью по-прежнему возможен. Оттуда сообщают о все новых нападениях зверей. В сочетании с тотальной блокадой, предполагается, что последние человеческие форпосты падут не позднее чем через три — четыре месяца.

— А что с людьми на орбите? Там же единственная станция, и уже в тот момент, когда мы с нее улетели, людей было, как сельдей в бочке? — Поинтересовался Макс, прикидывая, что было бы ему уготовано, не попросись он на этот корабль.

— Ну, кто не на долговом контракте и имеет за душой достаточно денег, пытаются улететь на другие более-менее развитые колонии Южной конфедерации, остальных тоже вывозят, на близлежащие колонии в качестве дешевой рабочей силы на плантации и фермы.Вроде даже власти клич среди судовладельцев на эту тему кинули и транспортники военного флота подогнать собирались.

М-да, уж! Рабства, конечно, в Южной конфедерации нет, но….

Разогнавшись на системных двигателях и выйдя подальше от основной зоны воздействия звезды, их корабль, как камень в воду, нырнул в гиперпространство. Экипажу крейсера вновь предстояло провести три с лишним недели в условиях полной изоляции от окружающего мира и резкой нехватки энергии.

Перетерпев неприятные чувства, что возникали у людей при переходе в гиперпространство, Макс возвратился к себе в каюту, извлек из пенала на поясе остающиеся в его распоряжении семь самоцветов. В свете сообщенных Клаусом сведений, цена на эти кристаллы должна в ближайшее время начать бурный рост, новых-то поступлений больше не предвидится. Вчувствовался, как это у него в последнее время неосознанно повелось в складывающуюся ситуацию с волшебными кристаллами. Вроде, большого профита от личного употребления их для организма уже не ожидается. Теперь предстоит только медленный самостоятельный прогресс в результате тренировок и всевозможных нестандартных ситуаций, где его новоявленные способности смогут проявиться в неожиданном качестве.

Впрочем, нет, есть у него один необычный бирюзовый самоцвет, на который его чуйка делает однозначную стойку: «такая корова нужна самому». В смысле, не просто так этот вроде бы обычный зеленый кристаллик свой оттенок поменял, что-то в его разуме не то прибавиться, не то перестроиться должно. И, если верить предчувствию, однозначно в положительную сторону. А еще то же самое предчувствие утверждало, что сейчас самое время этот бирюзовый кристалл имплантировать, пока они изолированы почти от всех энергий мира.

Засунул Макс себе этот небольшой кристаллик под кожу на торсе и почти моментально отрубился. Явно, самоцвет от всех прочих не только оттенком цвета отличался.

Пришел в себя, уже сутки пролетели. И никто о нем не спохватился: полет в условиях «консервной банки» отличается тем, что люди самостоятельно разбираются, как им коротать свое время. Многие, не только Макс, разбрелись по своим кубрикам и каютам. Даже на совместные приемы пищи носа не казали, сухпаем перебивались. А еще искин, впавший в режим энергосбережения, совсем перестал присматривать за членами экипажа. Словом, никто парня не потревожил, пока его организм попавшую в него гадость усваивал.

Очнулся, в голове туман, ноги подгибаются, и в животе пусто, вместо тамтама стучать в него можно, духов предков призывая. Срочно принялся искать, чем подкрепиться получится. Отыскал. Скидал в себя, не различая вкуса, разом три банки мясорастительных консервов. После чего затих, к себе прислушиваясь.

Не сразу, совсем не сразу, но разобрался все-таки, чем его усвоенный кристалл наделил. Знаниями. Бирюзовый кристаллик оказался чем-то вроде нейроглифа с начальными навыками использования имеющихся экстрасенсорных возможностей для… осознанного изменения собственного организма. Для пробы решил форму носа себе поменять. Кончик носа можно и посуше сделать, чтобы не выглядел такой картофелиной. Поднатужился, ощутил ток энергии по организму и… опал, как озимые под шквалистым ветром. Не скоро еще такие фокусы получится делать, судя по тому, что изменения на глаз практически незаметны, а он едва ли не досуха опустошен в плане доступной энергии. И снова в животе пусто. Пришлось, голодно лязгая зубами о край ложки, еще одну консерву экстренно хомячить. Так вот, значит, каким образом на Иридии оборотни заводятся.

Пять дней до выхода из гипера мигом пролетели. По сравнению с почти месячным заточением — это считай вообще ничего. Едва прозвучал зуммер, сигнализирующий о готовности к всплытию, команда по своим боевым постам разбежалась. Макс тоже занял свое место в рубке корвета, подключаясь к системам наблюдения крейсера. Сначала обычная хмарь гиперпространства на экранах отображалась, и вдруг, как вспышка, вновь звезды засверкали и звезда этой системы, не сильно отличающаяся от прочих светил. Все же выходили на периферии системы, чтобы гравитация не мешала.

— Старт разрешаю. — Пришла команда самому Максу. Точнее, даже не команда, а уведомление, что через тридцать секунд катапульта крейсера его в космос вышвырнет.

— Готов. — Точно такая же формальность, но флот же и силен своими традициями.

Секундное ощущение невесомости и малый корвет уже на собственный генератор гравитации переключился. Одновременно начала поступать информация от сенсоров. На первый взгляд, пусто в космосе. Никто не ждет их тут. Только это на первый взгляд. Для того, чтобы наверняка подобное утверждать можно было, следует как следует поутюжить исследуемый объем. Вдруг, какая вражина под системами маскировки затаилась. К этому времени из гипера как раз вывалился последний из трех полноценных корветов, вместе с которыми Максу и предстояло функции охранных собачек выполнять.

Чуть не сутки рыскали. Макс уже давно для себя определил, что нет тут никого, не чувствовал он потоков внимания в свою сторону, но ведь отцам-командирам не скажешь: «Кончай Ваньку валять, я никого здесь не ощущаю». Приходилось быть, как все. Но вот в системе вновь начали формироваться воронки гиперпереходов. Основная часть конвоя заявилась. Бегло оценив количество заявившихся, убедился, что никто по пути не потерялся. Не зря такими вот козьими скачками протяженностью всего в пять суток по гиперу передвигаются. Поступила команда на возвращение, и Макс к своему крейсеру полетел, чтобы тот его снова на борт принял. Теперь еще два перехода, наподобие первого, и их задача будет выполнена.

Второй переход мало чем отличался от первого. Макс снова попробовал немного свой нос поправить, снова ощутил позывы дикого голода. Но, вроде, в этот раз что-то выходить начало. Совсем чуть-чуть. Если только он сам себя в этом не убедил. Надо каким-то образом постараться приладить к своему шнобелю систему измерений. Интересно, а стать настоящим метаморфом — это как? Реально? И если реально, то сколько времени займут тренировки?

Снова выход в реальный космос, формирование крейсером и эсминцами защитного ордера. Опять Макс нарезал зигзаги по периферии системы, назначенной командованием в качестве точки промежуточного финиша. Нарезал, стараясь приблизиться к участку, откуда просто таки сквозило вниманием, максимально незаметно, как бы между делом. Ну, и еще время тянул, чтобы выйти на дистанцию запуска противокорабельной торпеды примерно чуть загодя от того времени, когда должны были появиться прочие силы защитников.

Спросите, к чему эта самодеятельность? Не проще ли было подать сигнал тревоги на основные боевые корабли с тем, чтобы те начали боевые действия, не дожидаясь выхода из гипера купцов? — А вот тут интересы самого Ускова вошли в строгое противоречие с интересами флотского образования, как части государства Гельвеция. Бой затеять — не велика сложность. Гораздо сложнее его потом завершить. Причем, не в виде остывающих обломков корабельной брони и фарша из человеческой плоти, а целиком, по возможности в неповрежденном состоянии. Ведь, судя по количеству проявленного к нему внимания, под маскировочным пологом скрыты немалые силы. И Макса не так сильно волновала сохранность транспортников по сравнению с сохранностью его собственной тушки. А биться силами только авангарда или и авианосцем с линейным крейсером тоже — перспективы на сохранение жизни совсем разные рисуются.

Очередной вираж, торпеда отделяется от корпуса корвета и… никуда не летит. Режим космической мины — он такой малозаметный. Еще несколько виражей приближения к своему крейсеру, запрос на принятие на борт. Об обнаружении засады тоже лучше не орать на весь космос, пусть сообщение и кодированное. Кто знает, каковы технические возможности пришельцев? Судя по тому, что Макс слышал про них ранее, они имеют не критически, но все же более совершенное оборудование.

— Отзывайте корветы. Враг под маскировочной пеленой в квадрате 87-17-96. — Доложился он, едва его корвет был вновь закреплен на пусковой катапульте «Проникающего». — И поскорее довооружите меня еще одной торпедой, первую я на минирование потратил.

К счастью, их капитан, командовавший всеми силами авангарда, тоже не рвался лавры героя посмертно зарабатывать. К тому же, купцы-то уже на подходе были, их никаким образом обратно развернуть не получится. Осталось только вовремя передать прибывающим боевым силам создавшуюся диспозицию, да отослать гражданские суда чуть в сторону, чтобы безотлагательно на разгон уходили.

Начали вспухать воронки гиперпереходов. Сразу по прибытии началось экстренное перестроение всей массы космических средств так, чтобы на предполагаемом направлении агрессии на пути к транспортникам непременно оказывались боевые корабли. С авианосца начался экстренный сброс эскадрилий истребителей и штурмовиков. Макс тоже был отправлен на прикрытие их крейсера. Единственное, его распоряжение о вооружении его корабля противокорабельной торпедой Клаус Шнитке отменил, приказав подвесить снова четыре средних ракеты. В принципе, прав был. В условиях начавшегося боя, когда активированы все средства ПКО, шансы на то, что одиночная торпеда достигнет цели, скажем прямо, не очень высоки. А свой крейсер от атак вражеских штурмовиков защищать тоже требуется.