Торпеда. В деле. Книга 2

Глава 33. Вне закона

В лазарет к Торпеде первым делом пришел Серега Сычев и Февраль. Присели рядом на кровать, вытащили из пакета сигарет, еды и бутылку из под молока, в которой была водка. Сыч достал из внутреннего кармана телефон и передал Лехе.

— От это удружил. Вот это заебца! — Обрадовался Торпеда. — Как вы это все через локалку пронесли?

— Как, как? Как обычно! Отломить пришлось половину. И да, еще рубль с тебя. — Ответил Февраль.

— Возьмешь там, не вопрос. Это че там? Водяра? — Косясь на бутылку, уточнил Торпеда. — Наливай!

— Как же тебя так угораздило?

— Да пиздец, братан. Сам в ахуе! Это анекдот блять. Сам себе чуть очко не порвал. Ахахах. — Шутил Леха. Трындец как жопа болит. Насадился на кукан, по самую сурепицу!

— Да ты, прикол ходячий!

Он потом и Аленке рассказал про эту ситуацию и так же посмеялся над собой. Рассказал ей так же про несчастную жизнь его товарища по отряду — Сыча. Та тоже расчувствовалась как обычно и близко приняла это к сердцу.

«Ну жаль мне этого мальчишку. Жаль. Просто малой совсем еще. Жизнь только начинается, а у него такие проблемы уже. Ясный хрен, что там по-быстрому все сляпали мусора, чтобы не усложнять себе работу. Засадили пацана и шито-крыто. Есть мысли — вытянуть попробовать его. Можно Тимура подключить. Пусть что-нибудь придумает и разберётся. Ведь у Сыча сестра еще, а так хоть, если выйдет, возьмёт ее под опеку»

«Это да. Думаешь получится?» Спрашивала Булкина.

«У Тимура, еще и не такие люди из под сроков выходили. Получится. Если надо и денег дам, на это дело. Я и так в своей жизни, много плохого сделал. Хочу теперь сделать добро. Грехов на мне, больше чем у Гитлера.»

«Ну сделай. Ты ведь у нас щедрый. А это наверное все и денег больших будет стоить?»

«Да сколько бы не было. Оно того стоит!»

Леха через Кешу, передал информацию Тимуру Коранину. Все рассказал и объяснил, в чем дело. Тот пообещал поспособствовать.

А уже через неделю, у Торпеды начались проблемы. Приехал из областного центра начальник колонии, нагнул всех, в частности своего зама по режиму. Тот явился к Лехе в санчасть и устроил разгром.

— Ты чего, мразь? Попытался соскочить таким образом с темы? Ты запомни, псина, со мной так не бывает! Ты вывел из строя все производство, себя и кинул меня! Я еще узнаю, как и при каких обстоятельствах, там всё произошло. Специально себя нашампурил, урод? — Держа Леху за горло, ревел кум.

— Не бери меня на голос, начальник! — Еле дыша, произнес тот.

— Чего? Да я тебя сейчас! Поднимайся, козлина! Приступай к своим обязанностям и не забывай, что ты мне, сука, должен. Мне насрать, как ты там будешь это делать, но чтобы все у нас было как часики! Жду еще отчет завтра, за всю проведённую работу!

Ночь прошла снова в раздумьях. Леха не спал. Размышлял и проворачивал у себя в голове снова гениальные идеи. Он понял, что его решили нагнуть и поставить раком, перед вышестоящими начальниками. Его силами хотят просто поднять показатели на производстве, набить левыми деньгами свои карманы, держать дисциплину, прикрывать жопы начальства и еще какие-то непонятные ему делишки, мутит за спиной опер с хозяином.

— Вы! Козлы вонючие! Пошли вы на хуй! — Кинув шапку на пол, орал Леха в кабинете хозяина. — Не буду я сучить! Не буду я мужиков прессовать! Делайте что хотите, мне уже проебом! Хотите гасить? Гасите бля! Больше я на работу не выйду! Ищите другого лоха!

Через минут двадцать, Торпеда уже висел на клетке, с вывернутыми руками, прикованный наручниками. По его спине приходились жесткие удары дубинками. Напротив стоял Марк Антонович и усмехался.

— Да можешь тут прямо и сдохнуть. Надоел ты мне! Спишем на несчастный случай, не в первой! Давай, ребята, его еще с часок подержите тут, а потом в СУС! — Говорил кум.

В камеру Леху занесли не живого. Запястья были все синие, лицо заплывшее от воспаления позвоночника, а на спине не было ни единого синяка.

— Принимайте, страдальца! — Крикнул в камеру дежурный.

— Ну вот. Еще один! — Поднявшись из-за стола, произнёс бородатый мужчина без зубов.

На теле его присутствовали разные наколки. Голова была полностью седая, хотя на вид лет ему было не больше сорока.

— Еще один спекся. — Сказал еще кто-то, из угла комнаты.

— Это Мордвин. С третьего отряда. Говорили, он вроде бугром ходил. На хрена нам козла сюда подселили? — Сказал третий, молодой крепкий парень в спортивной кофте.

— Видимо с мусорами характером не сошелся. Наслышан я за него. А подселили козла не зря. Ментам надо, чтобы мы с ним тут тоже разобрались и наказали. Но только мы не доставим им такой радости! — Ответил седой. — Тащите его на ту шконку. До завтра отойдёт. Это все кума делишки.

Рано утром, когда еще даже не рассветало, Торпеда очнулся. Горел тусклый свет, прокопченной лампы. Стояла звенящая тишина. Только в углу, возле туалета шипела вода в трубе. Рядом кто-то сопел. Леха привстал с кровати и огляделся. На небольшом окошке, стояла решетка. Дверь была железной, сто раз покрашенная краской, которая снова стала отлетать уже кусками, от своей толщины.

— Ну здравствуй, бугор! — С презрением произнёс парень в спортивке.

— Где я? В под крышей что ли? — Пробубнил Леха в ответ.

— Именно. — Прохрипел седой. — Как тебя то сюда занесло? Не угодил администрации? Объяснишь, как так?

— А кто вы тут такие, чтобы я перед вами оправдывался, а? — С ходу понес Торпеда. — Кенты вы мне шоль, али близкие? Я вас тут первый раз в жизни вижу и на ваши вопросы отвечать не стану!

— А ты не дерзи, парень. Ты так мог на воле, со своими друзьями базарить, а тут зона, к тому же крытая. За это и спросить можно. — Проговорил старый сиделец.

— Ты что ли с меня спрашивать будешь? Ты тут поставлен судьбы вершить? Или помощником кумовским заделался, вместе с кодлой своей? — Не успокаивался Торпеда.

— Широко базаришь! — Приподнялся здоровый парнишка.

— Ша! — прикрикнул сразу же седой. — Меня зовут Заурбек. Можно просто Зурик. — Представился он. Я был смотрящим за этим лагерем, пока не началась перережимка. Лет восемь назад, тут черный ход во всю гремел. Теперь уж живем на крытке. А ты, как понимаешь, из сук сюда поднялся.

— Да мне твое обозначалово и мнение на хрен не нужно! Кем ты был и кто ты сейчас — меня не интересует вообще! Сейчас вся власть у мусоров! А ты обычный зек, как и все остальные. — Глядя в упор, ответил Леха.

— Парень ты дерзкий, с гонором и нрав у тебя наш — воровской. Только вот ошибся ты. Различие между нами есть! Я красный бант не одевал, а ты примерил! Ладно. Хватит кусаться тут. Тебя к нам по ходу на долго. Где косяков то напорол? За что закрыли? — Поинтересовался Зурик.

— С кумом и с хозяином во мнениях не сошлись. Слишком туго решили они тут ремешки всем затянуть. А я не согласный. Такой ответ устроит? — Все так же на рэ, отвечал Алексей.

— Устроит. Но ты бы не дергался тут особо тоже. Тут контингент другой, тоже со своими укладами. И еще совет. Если менты решили тебя прижучить, обязательно дожмут. Кум просто так, ни чего не делает. Добьют и поставят раком. Или просто прессовать будет каждый день, а потом и сам не вывезешь — согласишься на все их условия. СУС малиной покажется.

— Это мы еще посмотрим, кому тут будет хужее! — Сквозь зубы процедил Леха. — Есть закурить у кого-нибудь?

После завтрака, Леха присел к Заурбеку и начал разговор сам.

— Зурик, ты тут сколько лет паришься?

— Двенадцатый год подходит. Еще пятерку тянуть. А с какой целью интересуешься? Ты случаем не засланный казачок? А то у нас Марк Антонович любитель таких фокусов. Смотри у меня. Мне терять нечего. Зарежу мигом, ложку в глаз и на дальний дворик отнесут. — Ответил он.

— Чисто для самообразования. Не заводись. Мне эти ваши мусоровозы, самому поперек горла. Меня центровым поставили, чтобы через меня режим восстановить еще жёстче. Кум сдавать всех подряд приказал. Я тут вообще — ало, по своей теме заехал. Не местный я — с Пензы. Есть одна мысля, хотел с тобой пообщаться по этому поводу. — Сказал Лёха.

— О как даже. Ну выкладывай.

— А ты не гони лошадей. Я к тебе еще не готов. Присмотреться надо, что ты за человек и можно ли тебе доверять. И что за ребята вообще в СУСе сидят? — Тихо произнёс Аськин.

— Пацан, че ты мудришь то мне тут? Пришел с вопросом — так говори! Не надо тут хороводы водить. За меня весь край в курсе, кто я такой. Не в напряг если, возьми и поинтересуйся у людей с воли. А парни тут разные. В основном из бывшего блат-комиитета. Из ОПГешников, местные тоже. Ест несколько злостных нарушителей режима. Есть и краснополосник один.

— Ну и как? Нравится вам вот так вот тухнуть в этой общаге? Сидите тут, типа авторитеты блять. А в натуре, кем являетесь? Обоссавшееся, насмерть перепуганные, ебаные зайчики! Которым начальничек пригрозил пальчиком! Вот вы кто! А не блатари! Хоть раз то пробовали за себя слово сказать? — Завелся снова Леха. — Смотришь на меня, Зурик? Вот и смотри, как на человека, к не как на козла!

— А что нам надо было делать? Начальник на многое глаза закрывает. Пацаны с телефонами ходят, с запретом тоже проблем нет. И под крышу нам разрешают много чего загонять. Мы тут сидим и не вякаем! А ты явился весь такой деловой. Видите ли не так на него взглянули и не так сказали. А ты как думал, такие должности получать? Естественно будешь горбатиться на режим. А коль не согласный, так добро пожаловать к нам! — Перебил его Заурбек.

— Много же хотят они! Не! Не выйдет со мной такого! Эти два старых чекиста, у меня еще кровью умоются. — Ответил гордо Леха. — Я им устрою. А с тобой или без тебя, да насрать вообще. Сиди и хавай дальше свою мусорскую баланду, гражданин бывший авторитет!

Седой резко посмотрел на Леху, на шее его надулись вены, челюсть напряглась тоже. Было заметно, что его эти слова сильно задели.

— Не понимаю тебя все равно. К чему ты клонишь? — Через несколько минут, все же спросил он Леху.

— Расшатаем этот паровоз? Обратим на себя внимание. Приземлим кума вместе с хозяином! Разве так можно, в порядочных людей, хреном тыкать? Насильно заставлять быть сукой? Я не согласный! — Громко объяснил Торпеда.

— Как ты себе это представляешь? Начнём шуметь — вызовут СОБР и положат всех тут, мордами в пол. Потом житуха такая начнётся, что мама не горюй!

— Вот я и говорю. Ваше дело телячье. Согнали сюда стадо, как скот и засунули в рот кляп, в виде члена. Ссышь? Так и скажи, что не против таких ласк. Тогда иди, присядь в угол, уткнись в подушку и плачь, как обиженная шлюха! Не мешай мне! — Ударив ногой в грудь Зурика, закричал Леха.

Тот полетел на пол и ударился головой о стенку. Молодой парень вскочил со шконки и попытался напасть на Леху. Тот пригнулся, парень перелетел через его спину и грохнулся на пол. Торпеда со всей силы пнул его в дыхалку, тот корчась от боли, больше не смог подняться. Третий мужик, даже не стал ввязываться в это дело. Вдруг из коридора послышались звуки и топот сапог. В дверях начали собираться люди из других хат.

— Ну? Чего столпились, звери? Кто еще за режим? Прошу! Подходите и ложитесь рядом со своим смотрящим, который готов куму жопу лизать, за пачку чая и мобилку! — Орал Леха.