Месть донатера

— Гранитный голем исхода повержен. Путь единства света и тьмы пройден. Бойтесь, прежде бессмертные, ибо вы впустили в мир Безликую. — громыхнул с небес равнодушный голос.

-..дь, да неужели все? — голос темного был таким же серым, как и его доспехи, покрытые толстым слоем каменной пыли. Посередине площадки, объятый сполохами молний, возник портал. Зеркальная поверхность его подрагивала, но портал был стабилен. Путь пройден, а значит выкинуть должно было к подножию горы.

Оглядевшись, темный сделал пару шагов к проявившемуся около него здоровенному дубовому сундуку и просто рухнул на него, звякнув доспехами. Паладин же шатающейся походкой пробирался к сияющей на краю площадки оружейной стойке. Единственным предметом на массивной, в рост человека, конструкции был кинжал. Рукоять черного оникса и бесформенная полоса тьмы вместо лезвия. Коготь дьявола- артефакт окончательного удаления персонажа. С трудом сдерживая дрожь, паладин взялся за темную рукоять. Кинжал ощущался почти невесомым, а лезвие скрывал струящийся язык истинной Тьмы. В реальность его вернул мат темного рыцаря.

— … дь! Белый! Шесть! Гребаных! Лямов! Не верю!

Паладин мельком взглянул в общие логи пати и прикипел взглядом к сумме. Заключенный и зарегистрированный в игре Договор раздела добычи однозначно определял весь голд собственностью темного, оттого весь этот куш и рухнул в его кошелек. Зато все артефакты отходили клану. Целью клана был Коготь дьявола — единственный в игре бесценный артефакт, ради которого все и было затеяно. Однако, шесть миллионов голды… А каждый голд- около евро. Черт!

— Слышь, Темный! — в голосе светлого неожиданно проявились нотки, более свойственные дворовому гопнику, чем паладину:

— А ведь ты клану должен. Клан тебя снарядил, клан локу нашел, клан за наводку отбашлял…

— И Договор заключил тоже клан, светлый! Не забыл об этом, нет? — голос темного был еще равнодушен. Он вел беседу мимоходом, полностью погрузившись в осмысление шестизначной суммы.

— А ты дальше-то играть думаешь- нет? — голос паладина еле слышно дрогнул. А если нет? Если надумает забить на игру? Никаких рычагов давления не останется и плакали шесть лямов. Черт! Да даже на один миллион можно так усилить клан, что… Черт! Черт! Черт!

— Думаю-думаю… — ответ рыцаря был по прежнему глухим и безжизненным.

— Смотри тогда, договор-то договором, но такой баг никто не ждал. Сам пойми, не по людски это, ты и так на всем на всем готовом, качнули тебя неслабо, да еще и весь лут тебе отдай….

Но темный вдруг словно проснулся:

— Короче так, Белый! Развести и нагнуть меня- хрен у вас получится. Вспомни — я предлагал отдать мне четверть с правом выбора доли. Четверть, Беленький. Половину- клану, за наводку и экип. Вторую половину- нам с тобой, пополам. За работу. Все честно. И что? Не дали. Ибо, вангую, кинуть вы меня хотели, воины Светы. Договор хитрожопы твои штатные составляли — сами себя и перемудрили. Захотите дела делать — будем делать. В игнор кинете- не обижусь. А кос-лист заюзаете — тем же отвечу, благо денег на рогатых теперь навалом. В общем, сами решайте.

— Клан решит — озлобленно выдохнул паладин.

— Решайте, решительные… — момент слабости прошел и, рывком поднявшись с сундука, темный пошел к порталу:

— Идешь, светлый? Или пошаришь?

— Ну да! — язвительно обронил светлый:

— Тебе-то теперь не в кон шарить. С кучей голды!

— Завидуй молча, ибо зависть — гадкое чувство! — хохотнул в ответ темный:

— Идешь- нет?

— Иду…

Темный шагнул к порталу. С руки светлого словно сорвалась черная молния. Лезвие Когтя мгновенно впиталось в темный доспех, а опустевшая рукоять, бессильно звякнув о металл, упала на камни.

— Первая жертва! Бойтесь, прежде бессмертные, ибо отныне и вы смертны! — грохочущий с небес голос оглушал. Фигура темного подернулась рябью. Обернувшись, он пристально взглянул на паладина, а потом вдруг истаял. На камни с грохотом свалился полный доспех, загремел по камням бастард, а потом зазвенели, рассыпаясь и раскатываясь, зелья, свитки, бижа и несметные груды массивных монет. А светлый все стоял, не в силах поверить в содеянное. Одна из монет подкатилась к серебряному сабатону. Подняв тяжелую желто-красную монету, паладин всмотрелся в нее и разразился надрывным истерическим хохотом. Монета была медная…