Из Пешек В Королевы

Вот она спит перед ним, такая безмятежная… рубашка сбита и наполовину выправлена из юбки, галстук запал на спину через плечо, из-под воротника видна ссадина, где он укусил её, как животное… гольфы упали к щиколоткам, а на бёдрах ближе к коленям красуются… спущенные трусики… Проклятый насильник, ничем не лучше Сириуса… Ты только что отымел её в самом прямом смысле… Снейп опустился на колени рядом с кроватью. Бережно он расстегнул один за другим её манжеты и пуговицы по очереди. Аккуратно развязал галстук и очень медленно, чтобы не разбудить, стянул с неё рубашку и галстук. За ними последовала юбка, потом обувь и гольфы, а бельё, наоборот, вернулось на место. Он пощупал её пульс: «тук-тук… тук-тук…»

Снейп накрыл её одеялом. Гермиона во сне повернулась на бок, в ухе сверкнул красный камень. Усталость и пустота забирали разум. Северус бессильно опустился в массивное чёрное кресло рядом с кроватью, как цербер, свято охраняющий драгоценное сокровище. Ты больше похож на гнусного тюремного надзирателя… – это была его последняя мысль перед тяжёлым сном.

*

Утром Гермиона проснулась, лёжа практически верхом на огромной мягкой подушке. Она по-хозяйски занимала чуть ли всю кровать, сладко растянувшись под одеялом. Перевернувшись, она увидела, что Снейп сидит рядом с ней в кожаном кресле, а в воздухе перед ним плавает лист пергамента, над которым он колдует изящными отточенными жестами.

Что же это за человек, какой он на самом деле..? Гермиона стала с интересом наблюдать за его колдовством, разглядывать его руки, и вдруг её взгляд скользнул на тумбу рядом с кроватью. Там лежала её одежда, сложенная аккуратной стопочкой, но не под линейку, а… без помощи магии. Она улыбнулась и снова перевела взгляд на профессора Снейпа. Он тоже украдкой взглянул на неё и встрепенулся, поняв, что она уже не спит.

- Северус, доброе утро, – она добавила глазам столько тепла, сколько могла. Игры в профессора и ученицу были сейчас совсем неуместны.

- Доброе утро, Гермиона.

Он набрал в лёгкие воздуха, чтобы что-то ещё добавить, но медлил, а по лицу пробежала тень. Наконец, он выдохнул, снова вдохнул и сказал:

- Гермиона, если Вы захотите встать и уйти… и больше не возвращаться… то так и сделайте. Вчера я настаивал на том, чтобы Вы не играли со мной в свои игры, а сам поступил с точностью до наоборот. Я сожалею об этом.

Гермиона ответила так легко, словно они говорили о погоде:

- Я бы хотела встать и пойти… в душ.

Снейп сдвинул брови и посмотрел на неё с некоторым выражением печали. Это смутило Гермиону и она пояснила:

- Северус. Я не имела ввиду ничего ироничного. В виду некоторых биологических и физических особенностей, после наших встреч мне просто правда нужен душ, – в этот момент щёки её покрыл чудесный румянец.

- Если бы я могла носить с собой Ваши прикосновения и Ваш запах весь день, то, поверьте мне, я бы так и сделала. Мне вчера было очень хорошо!

Слова звучали так просто, что очевидно не имели под собой никаких намёков или скрытых смыслов. Она спрыгнула с кровати и с лёгким смущением спряталась за дверью ванной комнаты. Снейп провожал её глазами, поражённый.

Ангел… светлый ангел, прекрасная юная девочка… Некоторое время он просто смотрел на дверь, из-за которой доносилось журчание воды, а затем вернулся к пергаменту. Надо было сделать эту штуку такой мощной, чтобы возможные предатели горько раскаялись и долго носили с собой следы своих ошибок… Но и перестараться тоже нельзя, в случае чего всем должно быть понятно, что студентка, одна очень талантливая студентка, на такое способна.

Колдуя над листом на разные лады, он краем глаза заметил, как одежда Гермионы поднялась с тумбы и полетела в сторона ванной.

Через пять минут девушка вышла к нему и села рядом на подлокотник. Снейп взмахом руки направил пергамент к ней.

- Это для списка участников Вашего будущего мини-клуба. Я заколдовал его так, что если хоть один трус посмеет раскрыть кому-то тайну, то он очень сильно пожалеет от этом. Ну, и… я сделал это в Вашем стиле…

Гермиона с восторгом переводила взгляд с профессора Снейпа на висящий в воздухе лист и обратно. В моём стиле… Ничего себе…

====== Глава 39: Пешка, которая не защитила Рыцаря ======

Ситуация с мистером Уизли выбила из колеи абсолютно всех.

Всё обошлось, слава Мерлину, но страх летал в воздухе и был так осязаем, что его буквально можно было пощупать. Гарри продолжал срывать на всех злость, а занятия окклюменцией ещё больше выводили его из себя. Гермиона много времени проводила с Роном, она настолько слилась с заранее продуманными образами и моделями поведения, соответствующими внутренней политике, что уже чувствовала себя в этом самой собой. За три месяца в Хогвартсе сложная комбинация фигур вокруг неё, подразумевающая продумывание разных стратегий на много ходов вперёд, стала для Гермионы обычным делом.

Примерно раз в неделю-две она «наносила визиты» профессору Зельеварения и находила в этих встречах больше жизненных сил, чем в чём бы то ни было. Но к началу декабря ситуация изменилась.

Снейп всё чаще оказывался не на месте, и ей приходилось в тошнотворном беспокойстве возвращаться в свою башню и сидеть без сна до утра, кусать губы, надеясь, что к ней с минуты на минуту не явится напуганная Эсме, и что за завтраком она снова встретит… фигуру Епископа.

В такие ночи она много думала о Северусе Снейпе. Больше, чем в остальное время. Двадцать пять лет назад Шляпа распределила его в Слизерин. «Там хитрецы к своей цели идут, никаких не стесняясь путей». Жаждущий власти мастер интриг… самый сильный маг после Дамблдора… и Волдеморта… двуличный игрок, ключевая фигура обеих сторон. Серый кардинал, занимающий очень высокие позиции, но вынужденный скрываться. Какие дивиденды приносит ему власть над игрой? Кубок Факультета?

Гермиона вспомнила, как она несколько раз посягнула на его власть над ней. Хозяин здесь я… за свои покушения Гермиона была показательно наказана, хотя, надо признаться, способ её более, чем устраивал. В голове всплыла их самая первая близкая встреча… вот он жёстко сковал пальцами-наручниками её кисти над головой, а вот – сидит перед ней, опустив взгляд, тяжело дыша, как окаменевший. Не отступая. И не приближаясь. Застывший между своими желаниями и её словами. Гермиона вспомнила, что тогда классифицировала его поведение, как «испуг». Теперь она понимала, что это было нечто, гораздо более глубокое и сложное.

Нет, она не хочет забирать себе лидирующие позиции. Впервые в жизни она хочет быть покорной. Для типичной Грейнджер человек – это не учебник и не свод школьных правил, чтобы безропотно подчиняться. Всю жизнь она стремилась стать лучше и умнее всех, быть выше других, отступая только перед формальными авторитетами.

Но Северус… быть его маленькой пешкой означало принимать его мощное покровительство… быть его женщиной. Это приводило её в восторг и раскрывало такие грани её личности, о которых она ранее не подозревала. Столько лет амбициозная Гермиона подчёркивала перед всеми своё превосходство, алчно забирая себе энергию окружающих… Но теперь ей хотелось… дарить…

Я не заслуживаю ничего из того, что ты мне даришь. Я подлый и недостойный человек.

Вдруг, она поняла. Тихая слёза поползла по её щеке.

За окном небо наливалось розовыми красками, а Гермиона всё не спала и продолжала безмолвно разглядывать воображаемую многогранную фигуру Епископа. «Никаких не стесняясь путей»... но… чтобы играть в его игру, нужно прилагать титаническое усердие. Иметь острый ум, оценив ментальное богатство выше материального. И, наконец… обладать граничащей с безумием храбростью. Что-то было не так, где-то ошибка… в основе всего лежит какая-то страшная тайна…

Внезапно, Гермиона провела аналогию с самой собой.

- Я делаю всё то же самое, что и он! – воскликнула она вслух сама себе. Я скрываю истину от лучших друзей, хитро преследуя собственные цели, я оттачиваю свои знания, делаю это с трудолюбием…

Интересно, куда бы Шляпа определила меня сейчас, когда к моей преобладающей отваге добавилась… тайна… которая усилила все остальные качества…

Гермиона чувствовала себя из рук вон плохо. Так и не сомкнув глаз, она плелась на субботний завтрак, не слыша и не видя ничего вокруг себя. Буркнув Гарри и Рону усталое: «Нумерология», в ответ на их вопрос, она молча уселась за стол и стала накладывать себе запеканку. Лишь хорошенько протерев сонные глаза кулаками она увидела, что угрюмый профессор Снейп находится на своём месте. Её накрыло чувство, как будто она глотнула свежей воды после долгой дороги. Все ночные мысли смыло живительной волной приливающих сил. Она выпрямилась и постепенно вписалась в беседу с ребятами, больше не глядя в сторону преподавательского стола.

Беседа вертелась вокруг их обычных тем. Гермиона решила навестить профессора Снейпа сегодня же. На обед он не пришёл, и она, позанимавшись в библиотеке для поддержания образа типичной Грейнджер, отправилась к нему перед ужином.

- Северус..?

Замки щёлкнули.

В кабинете было пусто, Гермиона прошла дальше, снимая Плащ. Снейп полулежал в кресле у потухшего камина, вытянув ноги одну поверх другой, и рукой придерживал голову. Видеть профессора таким усталым было странно. Девушка прошла по периметру комнаты, заклинаниями защищая их встречу от свидетелей.

Снейп молчал. Гермиона обратила внимание на круги у него под глазами. После прошлой ночи он был совсем без сил. Она подошла и села рядом с ним на пол, спиной откидываясь на основание подлокотника, укладывая голову ему на колено. Профессор немного вздрогнул и запустил кисть в её волосы.

- Гермиона.

Это всё, что он сказал. Девушка тихо сидела рядом, прижав щёку к ноге, и пальцем рисовала узоры на его колене. Она не собиралась ни возбуждать его мужские инстинкты, ни принуждать к беседе, ни утруждать выслушиванием того, что запланировала ему рассказать. Она просто хотела дать ему сил и быть рядом.

Через некоторое время наверху зазвучало равномерное спокойное дыхание.

*

Снейп с трудом приоткрыл веки, отходя от сна. Мир перед глазами ещё не сфокусировался, но к своему удивлению, он нащупывал рукой не кудрявые волосы, а пернатую тяжёлую голову, блаженно шипевшую у него на колене. Ощущения в теле становились более острыми, сон отступал, и теперь профессор различил, что его голова ухом лежит не на холодной кожаной спинке кресла, а на тёплой упругой ткани, которая лёгким качанием словно убаюкивает его обратно.

Расплывчатая реальность принимала чёткие очертания. Ласковая рука почти неощутимо поглаживала его волосы, а тёплая ткань оказалась ничем иным, как складками рубашки на ключице у Гермионы. Её дыхание бережно поднимало и опускало его голову. Девушка сидела на подлокотнике, направив ноги внутрь кресла, деликатно перекинув их через профессора так, чтобы не касаться его и не мешать его мимолётному сну.

Она угадала его пробуждение и незаметно отвела руку от волос. Снейп услышал у себя над ухом тихий смущённый голос: