Я - богиня ни свет, ни твоя

Я подавилась комментариями, чувствуя, как нехорошие слова застряли в горле и не хотят выплевываться.

- Дорогой мой соблазнитель, - сдавленным голосом обратилась я к двери. – Тебе точно есть восемнадцать?

- А ты как думаешь? - усмехнулся озадаченный голос. – Фри-кас-се… Хм…

- Жаль, - вздохнула я, качая головой. – А то проповедь длинная. Мало ли, что тут вырваться может из меня в процессе…

Немудрено, что народ слегка ее возненавидел. Я бы тоже как-то не спешила бы поднимать рождаемость, зная, что где-то на меня смотрит любопытный божественный глаз.

- Так, все, достаточно! – отмахнулась я, требуя у зеркала показать, что происходит в мире.

Сначала я не поняла, что это, а через мгновенье тихонько опустилась на стульчик, глядя на супружескую спальню, в которой столпилось целое стадо родственников.

- Это что за порно-канал? – возмутилась я, видя, что из приличного была только картинка на стене. – Ладно, они там занимаются изготовлением новых верующих, но бабушка там явно лишняя!

Вокруг обнаженной пары стояли родственники. Старенькая бабушка с подозрением смотрела на жениха, прищурившись и сопя.

- Во времена моей молодости, - прошамкала бабка, что-то разглядывая. – Побольше были! Вы бы видели, какие были во времена моей молодости! Обмельчал народ, ой, обмельчал!

- Если бы у отца был такой же, тебя бы доченька на свете не было, - вздохнула мать, глядя на такой набожной непосредственностью, что я занервничала. – Говорила я тебе, чтобы ты за Йавена выходила замуж. Теперь всю жизнь с кинжальчиком проживешь, а могла бы с мечом!

- Зато по столу ему нечем стучать будет, - согласилась бабка, пока отец молчал.

- Жаль тебя, сынок. Тебя и так богиня обделила, - сокрушался отец, пока жених стоял ко мне спиной.

- Я молился богине света! – произнес он, а я подавилась очень нехорошим словом, пытаясь с каких пор лучик света помогает в таком щепетильном вопросе. «Ты почаще поливай, и молиться не забывай!», - обрадовал внутренний голос, пока я вдыхала, понимая, что чем-то придется выдыхать.

- Плохо молился, значит! – поучала бабка, пока я тихо сползала по креслу, прикрывая глаза руками. – Мало! Он хоть попал? А то она стонет как-то ненатурально!

- А вы можете хоть на минутку отвернуться? – взмолился новобрачный, глядя на новоявленную родню.

- Что?!! – тут же заорала семья, размахивая руками. – Ты что? В тайне хотел этим заняться? Ты что? Порочный? Фу!!!

- И что же там такое интересное происходит? – осведомился приятный голос за дверью, но тут же сладко и насмешливо добавил. – Помни, милая, тайна – прямой путь в мои нежные объятия. А что случится с тобой в моих объятиях – это маленькая тайна…

- Тебе восемнадцать есть? – спросила я, скептически поднимая брови при виде разочарованных процессом родственников.

- Мне семнадцать тысячелетий, - усмехнулся голос за дверью.

- Маленький еще, - вздохнула я, поглядывая на черную дверь.

- Семнадцать тысячелетий по-твоему мало? – снова терпко поинтересовался голос за дверью.

- Не знаю, но про фрикасе ты ни разу не слышал. Я уже не говорю про жюльен! – съехидничала я, пытаясь понять, как вообще до такого можно было докатиться!

Я смотрела на весь ужас, который мне показывало зеркало. Мелькали лица, сцены из жизни людей, слышались голоса: «Богиня умеет воскрешать из мертвых! Я же говорил, что она великая!».

- Неужели предыдущая богиня была извращенкой? – скривилась я, глядя на то, как еще один семейный консилиум контролирует процесс изготовления внуков.

- А ты сама попробуй, - сладко и вкрадчиво предложила тьма. – Ты же богиня, так почему бы тебе не приказать смертным думать иначе? Расскажи жрицам, поясни, и они донесут это до смертных… Так делают все боги…

- То есть, я – бессмертная? – заинтересовалась я, а зеркало паниковала, показывая мне какие-то картинки, которые мелькали со скоростью звука.

- Так, надоело! – не выдержала я этой психоделики. Мои руки легли на раму. – Свет мой зеркальце, скажи! Да всю правду доложи! Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?

- Что?!! – икнуло зеркало, останавливая неконтролируемый поток информации. – Эм… Я попробую…

- Так, пока зеркало проверяет эту очень важную информацию, я хочу уточнить, - усмехнулась я, глядя, как стекло задумчиво туманиться. – Я действительно бессмертная?

- В какой-то мере да, - рассмеялась тьма, а я мысленно отметила, что иногда от нее куда больше пользы, чем от стекляшки-истерички. – Ты бессмертна, пока в тебя верят. Чем больше людей верит в тебя, тем больше твоя сила, богиня…

- Я нашло! Тут глаза красивее! – обрадовала зеркало, показывая огромные глазища.- Больше и красивее!

- И какого цвета у тебя глаза, - сладко прошептала тьма. – В чем я буду тонуть, когда ты меня выпустишь из моего заточения?

- Да как бы тебе сказать, - заметила я, понимая, что кто-то по уши в коричневых глазах с зелеными прожилками. – Ну не в море, это точно! А если в меня перестанут верить? Что тогда?

- Тогда ты потеряешь всю силу. В тот момент, когда в тебя перестанут верить абсолютно все, ты погибнешь, мой маленький светлячок, - кротко прошептала тьма, а я уже топила его, как котенка в своих глазах.

- Я нашел грудь в несколько раз больше! – радостно возвестило зеркало, показывая мне почетную грудь, от которой у меня перехватило дыхание. Да, повезло какой-то девушке. Зеркало поползло вверх, показывая бородатого толстяка – счастливого обладателя такой роскоши. Он заливался чем-то разглагольствуя о том, что нет порока в своем отечестве, а что естественно не должно быть без оргазма.

- А какая у тебя грудь? – сладко прошептала тьма. Послышался мечтательный вздох.

- А что? Ты уже присмотрел для нее амбразуру? – осведомилась я, скосив глаза на обычный размер. – Даже не думай!

- Не переживай, мой светлячок, - сладко успокоили меня, пытаясь убаюкать мою совесть. Совесть сладко зевнула, отправляясь на бочок. – Однажды я сам ее увижу… Мне же нужно о чем-то мечтать!

- Понимаю, что я первая женщина, которую ты увидишь после стольких лет заточения, - вздохнула я, украдкой бросив взгляд на черную дверь. – Поэтому не обольщаюсь!

- А как же искусство любви? Я могу сделать так, что ты никогда меня не забудешь, - убеждали меня, а я улыбалась двери, кивала и поджимала губы.

- Я тоже могу сделать так, что ты меня не забудешь никогда! Ты еще раздеться не успеешь, а уже не забудешь! – рассмеялась я, стирая пыль с вензелей белой рамы.

- Ты про позы? – осведомилась тьма, пока я смотрела на дверь, за которой сидит самый наивный на свете человек.

- Милый, жизнь последнее время ставит меня в такие позы, - усмехнулась я, мысленно отмечая, что от двери нужно держаться по возможности подальше. – Что тебе и не снились. А еще я чувствую, что еще немного, и я смогу выспаться в любых позах! Стоя, лежа, сидя, сверху, снизу… Так что не обольщай и не обольщайся. Я тебя все равно не выпущу.

Итак, я решилась! Богиня я, или тварь дрожащая? Сейчас, когда мятежи улеглись, можно попытаться все исправить.

- Нашло! – обрадовалось зеркало, тыкая в меня еще одним тучным мужиком. – Вот! Я все проверило!

Где-то во мне зашевелились комплексы. Кислым взглядом я смотрела на мужика, который спокойно храпел в роскошной белой кровати.

- Точно-точно? – вяло уточнила я, втайне надеясь, что зеркало просто путает пол.

- Да! – обрадовалось зеркало. – Яль найден! Все пересмотрело!

- Какой «яль»? – не поняла я, слыша, как мужик выводит такие рулады, от которых соседи уже должны собирать деньги на его похороны.

- Ты сама сказала! Яль на свете всех милее? Вот я и нашло тебе Яля! – радовалось зеркало, а я взяла на заметку способ его призаткнуть.

- Итак, я, богиня, хочу поговорить со смертными! – горделиво произнесла я, ощущая себя настоящей богиней, вершительницей судеб.

Зеркало помутнело, показывая десяток храмов. В некоторых из них сохранились следы погрома и пожара, но люди кротко плелись в них, неся скромные дары. «Она воскресила жриц! Слышали?», - шептались люди, выкладывая на ступени дары и глядя на уцелевшие статуи.

- Уже можно? – спросила я, осматриваясь по сторонам. Люди притихли, опасливо глядя на статую. – Скажи, когда нужно говорить! Все? Можно? Кхе-кхе! Товарищи верующие! Это я, ваша богиня!

- Она говорит с нами! – по толпе пробежал рокот, а люди не верили своим ушам. Жрицы с триумфом стояли рядом со статуями, всем видом показывая, что кого угодно на такие должности не принимают!

- Я тут подумала, и решила, - произнесла я, а верующие ловили каждое мое слово. Я вспомнила консилиумы, понимая, что в каждой уважающей себя семье – Вы можете заниматься любовью в одиночестве…

Из-за черной двери послышалось покашливание и смех: «Берите все в свои руки, друзья мои!».

- Я имею в виду без свидетелей! – исправилась я, поясняя затаившим дыхание верующим принципы уединения. – Вы с любимым человеком можете смело уединяться! Не нужно приглашать родственников! Даже любимых!

По залу послышался расстроенный рокот. Некоторые верующие только что лишились последнего развлечения.

- Богиня! А как же вы говорили про тайны! – закричал женский голос, а все уставились на меня с надеждой. – Тайная любовь порождает преступления! Убийства! Ревность! Обман!

- Эм… Ну вы там не одни. Я имею в виду отношения между любящими мужем и женой, парнем и девушкой, - терпеливо ответила я, глядя с надеждой в глаза, которые меня, кажется, начали понимать. – Если что, я тут как бы наблюдаю за всеми, так что никакой тайны не будет!

Ага, размечтались, чтобы я еще сидела и мониторила столь интимные моменты жизни верующих. Делать мне больше нечего!

- Это – никакая не тайна, если я слежу за вами! Наслаждайтесь в свое удовольствие, - благословила я, решив не разворачивать масштабную пропаганду роз, слез и поз.

Верующие закивали, а я присела на стул, как на трон, понимая, что немного послаблений людям не повредит. Я посмотрела, как жрицы толкуют мои слова особо непонятливым. А потом повторяют толкование тем непонятливым, которые с первого раза не поняли. Вроде бы все правильно! Ничего! Скоро мы решим все вопросы с верой!

Я посмотрела на себя в зеркало, глядя на то, как струиться белое платье, как ниспадает на пол красивыми волнами, а сквозь разрезы видны аккуратные ножки и коленочки. Пора привыкнуть к тому, что я действительно богиня, а самое страшное позади!

Преспокойненько я направилась в ванную, входя в теплую воду с драгоценными маслами. Богиня имеет право на отдых! Брезгливо посмотрев на наручник, я отбросила его в сторону, отмокая и строя божественные планы.

И тут я почувствовала, как невидимая сила вытаскивает меня из воды, а я попыталась ухватиться за простыню, но ноги скользили по полу. Зеркало орало, что оно здесь не при чем, а мне тут усердно молятся! Кончиками пальцев мне удалось дотянуться до простыни, а меня уже волокло по полу к зеркалу.

- Дорогая богиня, милостивая мать! Богиня света, добра и справедливости! – слышался мужской голос. – Да не угаснет свет твой ни в мире, ни в душах людей…

- Эй! – возмутилась я, хватаясь за стул. Обхватив его руками и ногами, мне удалось выдохнуть.

- Молю, - продолжал мужчина, смиренно опустив голову. Он стоял обнаженный, а рядом стояла обнаженная девушка, склонив голову. – Снизойди к нам!