Любовь в параллельных мирах

Сейчас дождик переждем и домой. — Успокаивала испуганного сынишку Лина. Гроза разошлась не на шутку. Молнии сверкали беспрестанно. Грохот от грома и шума падающей с неба воды оглушил. Такие грозы случаются редко. Постепенно гроза стала удаляться. Ещё немного и можно будет идти дальше. И вдруг Лина заметила, как воздух в двадцати метрах от неё задрожал и превратился как будто в зеркало. И в этом зеркале отразился мир, её мир. Лина четко увидела поселочную дорогу, идущую через лес. Линию электропередачи вдоль дороги и несколько чёрных внедорожников вдали. По дороге шел мужчина, неуклюже размахивая руками, когда поскальзывался на грязи. Лину охватило радостное возбуждение. Это возможность вернуться к себе в свой мир, где ей всё знакомо. Вернуть свою жизнь себе. Скорее, скорее пока путь свободен. Неизвестно сколько проход будет открыт и будет ли ещё такая возможность. Сделала несколько торопливых шагов в сторону прохода и остановилась.

— Что она делает? А как же её сын? Можно забрать с собой. Но как лишить сына отца? А как же её огород? Как её книга, которую она пишет? Она ещё не успела многое сделать. Лена разрывалась между возможностью вернуться в привычный и комфортный мир или остаться здесь, где жизнь сложна и непредсказуема, но где у неё есть сын, и она ещё не успела воплотить мечты деда Милана. И есть ещё Хорт. Мужчина, с которым у неё сложные отношения, несмотря на это они связаны между собой крепко. Их связывают не только супружеские узы, но самое главное это их цель. Хорт быстро понял перспективы, которые давала письменность. И сам включился в процесс создания алфавита, первого букваря. А ещё они записывали первый свод законов. Обсуждение очень часто тех или иных моментов затягивалось на несколько дней. Споры порой бывали очень даже жаркие и яростные. Бросить всё это на половине пути? Если она уйдет, сколько людей будут ранены в самое сердце. А она сама? Будет ли она счастлива, вернувшись в свой мир? Нет. Она не сможет разлучить сына с отцом. Она не сможет подорвать доверие тех людей, кто поверил ей, и помогает менять реальность. Она не сможет жить без мужа. Без человека, с которым её уже связывает слишком многое. Лина сделала шаг назад. Человек, шедший по дороге, вдруг остановился и посмотрел прямо на неё. Лина с удивлением узнала в этом мужчине Золотарёва Игоря Игоревича. Неужели он до сих пор ищет её. Не забыл, помнит? В его глазах отразилось узнавание. Сделал решительный шаг в сторону Лины. Инстинктивно она выбросила руку вперёд ладонью наружу.

— Стой на месте. Тебе нельзя сюда.

Видела, как напрягся Золотарев. Они смотрели друг на друга сквозь мерцающую завесу, гроза стихала, и зеркальная поверхность перехода стала мелко дрожать и исчезать. Подняла руку в прощальном жесте.

— Идём сынок. Отец, наверное, уже волнуется.

Надвигалась гроза, небо заволокло черными тучами. Над горизонтом сверкало беспрестанно, а жена с сыном до сих пор не вернулись. Решил идти им навстречу. Дождь начался внезапно. Сквозь сплошную стену дождя тропинку не было видно совсем. Прислонился спиной к ели, пережидая грозу. Постепенно дождь становился слабее и слабее пока не прекратился совсем. Лину увидел внезапно, когда она появилась из-за дерева. Её взгляд был направлен в сторону странного мерцания. Хорт, вдруг увидел чужой мир, очень похожий на его. И человека, который явно узнал Лину. Он испугался. Вот сейчас появилась реальная опасность остаться ему без жены. Первым порывом было остановить её не дать ей уйти за эту грань, где он уже никогда не сможет видеть её, но потом Хорт понял. Нет, она сама должна решить, где хочет быть. Если она решит уйти, значит, он отпустит, пусть она будет счастлива там в своём мире, раз у него не получилось сделать её счастливой здесь. Всё это время он учился жить рядом с этой женщиной. Он понял насколько она хрупкая и нежная и в тоже время сильная женщина. Он любит её такой, какая она есть. Из её рассказов Хорт знал, что в ее мире женщина сама решала свою судьбу. А здесь она вынуждена была подчиняться воле окружающих мужчин. И он дал ей эту свободу. Многие ворчали, что Хорт держится за женскую юбку и пляшет под её дудку. Сопротивлялись тем изменениям, что вводились в их племени. Многое из того, что рассказывала Лина из своей прошлой жизни, применить к их строю и укладу было не возможно, но очень многое можно внедрить почти безболезненно. По тем письменам, что оставил дед Милан, они смогли изготовить пергамент. И сейчас записывали на нем законы племени и правила семейного и бытового уклада. Но первой книгой, которую они написали, был алфавит и букварь. Листы готовой книги сшили и сделали ей металлический и деревянный оклад. Потом было настоящий праздник, когда перед всем обществом книгу торжественно внесли в дом совета и положили на специальную подставку. Сейчас по нему учились читать все желающие. Лина плакала.

Хорт с замиранием сердца ждал решение жены. Видел, как она торопливо направилась в сторону мерцающего зеркала, ведя за руку сына. До боли сжал зубами кулак, чтобы не закричать.

— Пожалуйста, пожалуйста, не уходи! Останься со мной! — Мысленно молил он Лину. И она услышала его. Резко остановилась, когда до пересечения заветной линии оставалось всего пару шагов. Постояла, немного наблюдая как гаснет, исчезает за зеркальной поверхностью ее мир. Подняла руку в прощальном жесте, потом решительно повернулась и пошла в сторону селения. Сердце Хорта взлетело до небес от охватившей его радости:

— Не ушла! Осталась! — Шагнул, на встречу, жене. Крепко обнял ее за плечи, поцеловал в висок:

— Что ты так задержалась, ненаглядная? Гроза была сильная, я волновался. — Подхватил на руки сынишку, забрал тяжелую корзину из рук Лины.

— Не хотелось возвращаться с полупустой корзиной.

— Промокли совсем. Сейчас баню затопим, а то простынете.

— Баня это хорошо, не помешает. — Спокойно ответила Лина.

— Все. Это был последний квадрат. Больше искать негде. — Мужчина средних лет бросил карту на стол. — Надо возвращаться. Люди уже устали.

Золотарев недовольно посмотрел на друга:

— Так не бывает, чтобы люди пропадали бесследно. А тут целый самолет. И где, в густонаселенном районе? Мы что-то упускаем.

— Уже три года ищем. Чуть не под каждым кустом смотрели. Нет, ее Игорь, нет. Забудь и отпусти!

— Не могу. Она мне ночами снится. Все, кажется, что зовет, помощи просит. Пока сам лично своими глазами не увижу разбитый самолет, не поверю, что Лена мертва! — Золотарев отошел к окну. Смотрел на деревенскую улицу заросшую травой. Деревня была почти мертва, остались лишь доживающие свою жизнь старики.

— А ты что скажешь, Сергей? — обратился к сидевшему за столом третьему мужчине.

— Игорь Игоревич прав. Самолет не мог просто так пропасть. Да еще в таком населенном районе. За три года, всяко, кто-нибудь что-нибудь бы да нашел, а тут ничего. Если только… — Мужчина замолчал, обдумывая какую-то мысль.

Золотарев резко повернулся к нему, внимательно всматриваясь в лицо Сергея. Тот снова взял поисковую карту, внимательно ее рассматривая.

— А если предположить что каким-то чудом им удалось продержаться в воздухе гораздо дольше, чем мы рассчитали? Шишкин Михаил был очень опытный пилот и в свое время служил в военной авиации. Он мог попытаться продержать самолет в воздухе гораздо дольше и например не упасть а спланировать и сесть где-нибудь.

— Но они летели в город? Куда они сели в парк? На трассу? Куда? — не согласился с ним Родионов.

— А если они и не планировали посадку? Давайте предположим невозможное. Если, перед городом, набрать максимальную высоту, а затем лететь все время, вот так — провел черту на карте — то от точки, где они исчезли по прямой, можно пролететь еще километров триста. А это как раз будет вот здесь. — Мужчина ткнул карандашом в точку на карте и очертил круг поисков.

— Золотарев подошел и посмотрел на карту.

— Это излучина реки Кристальная. Пятьдесят километров от города. В этой стороне никто не искал. И леса там подходящие. Если самолет упадет, найти трудно будет. Завтра же выдвигаемся.

Родионов застонал.

Поиски опять ничего не дали. Обшарили все берега реки, все овраги, поляны и ничего. Родионов держался из последних сил, но и он в конце концов не выдержал:

— Хватит, хватит Игорь. Нет ее больше в живых, нет! Ты сходишь с ума, остановись!

— Лена жива, я чувствую это. — Отвечал Золотарев.

— Ты сумасшедший! — Не выдержал Родионов. — Гоняешься за призраком. Осознай уже, наконец, что Лена умерла! Живи спокойно, женись, нарожай детей и…

— Нет! — Взревел Игорь. — Нет! Мне нужно видеть ее тело, похоронить ее как подобает! А пока я ее не нашел она для меня жива!

Вышел из машины, по ливень, хлопнув дверью. Пошел по грязной дороге от только, что прошедшей грозы. Ноги скользили, но он все шел и шел. Надо успокоиться. Ему никто не верит, но он знает, чувствует, что Лена жива. Поэтому никто не может найти ее. Эта женщина его одержимость, его проклятье. Как только он впервые увидел ее, больше не мыслил жизни без нее. Другие женщины в качестве жены его не интересовали совсем. Нет, он не был пай мальчиком и любовниц имел, но жениться хотел только на Лене. Вот только она как мираж никак не давалась ему в руки.

Последние капли дождя падали на скользкую дорогу, в воздухе пахло озоном. Золотарев остановился, вздохнул полной грудью и замер. Перед ним стояла она, Лена. В одежде из грубой холщевой ткани с мокрыми от дождя волосами. К ее ногам жался мальчик, около двух лет отроду. Сделал решительный шаг в ее сторону, боялся, что видение исчезнет. Лена выбросила вперед руку в предостерегающем жесте. Он не слышал, что она сказала, но по губам понял:

— Остановись. Тебе нельзя сюда.

И только сейчас Золотарев заметил, что между ними колыхается как бы мерцающая зеркальная поверхность. Лена смотрела из-за нее на него все также как и раньше, а он радовался, что видит ее живой. За спиной женщины показался мужчина, одетый в странную одежду, несовременную. Он был намного моложе его Золотарева и гораздо крепче в телосложении. Заметил, мальчик был очень на него похож. Вот значит как, Лена замужем и уже родила сына? И что за странное природное явление он наблюдает. Не успел понять, что видит, как образ Лены начал таять. Женщина подняла руку в прощальном жесте и исчезла совсем. Жива! Его Лена жива! И пусть ему никто и никогда не поверит, но он точно теперь знает, что другой мир существует, и его Лена попала именно туда. На душе стало легко и радостно. Пусть она не досягаема для него, главное, что у нее все хорошо, а значит и он может теперь успокоиться и начать, наконец, жить. Золотарев вернулся в машину. Сел на заднее сиденье и скомандовал:

— Возвращаемся домой.

— Неужели. — Удивился Родионов. — Ты понял, что твои поиски бессмысленны и я прав?

— Нет. Я нашел то, что искал. — Ответил Золотарев.

— Не понял, объясни?

— Я нашел Лену. Она жива и у нее все хорошо.

— Где и когда ты успел ее увидеть? — с подозрением покосился на него Родионов.

— Там. — Неопределенно махнул в сторону Игорь Игоревич и улыбнулся.