Приют

* * *

Кейт, удобно устроившись в кресле несущегося на запад поезда, прикрыла глаза.

…Интересно, как изменилась тетя Зои. Ей же… девяносто три или четыре года?

Точнее она не знала. Перед глазами тут же представлялась королева — тетя была её ровесница. Тоже, наверное, седые кудри, морщины, чуть сгорбленные плечи…

…а ведь я могла и не успеть! Вспомнила бы через год, два, три… И могло быть поздно… Вот же дура!

Одновременно на ум пришел пес и его хозяин. Попортила же она им жизни, надо полагать.

Её спасли, а она…

Она смутно помнила события той ночи, точнее, что было потом (после того как незнакомец собрал свои вещи и кивнул в сторону паука: “Нет смысла его уничтожать, через сутки-двое его собственные протеолитические ферменты полностью разрушат его.”), кажется, её посадили на спину собаке, а она… Она не смогла сидеть и сползла, хватаясь руками за шею пса, чтобы не упасть.

Кажется, еще прозвучало: “Аккуратней, Альба!”, — а может, ей показалось.

Было темно, луна только-только начала нарастать, Кейт лежала лягушкой на теплой, большой спине собаки, которая везла её куда-то…

Потом… Всполохи ярко-синего с примесью алого света, от которых разболелась голова. Уколы, капельница, поездка под наблюдением двух парамедиков, больница, плачущие родители, приход полицейских констеблей…

…О да, разговорами с констеблями я жизнь парню с собакой и попортила. Рассказала, как есть, как помнила…

С её слов еще и фоторобот нарисовали — она тогда думала, чтобы найти и наградить. Потом этот фоторобот не раз еще всплывал во время встреч с полицией — целых пять лет, пока дело не передали в “нераскрытые”. Ей так никто и не поверил про паука, хоть она и пыталась рассказывать и доказывать. Кейт хмыкнула, вспоминая, какой глупой была (“Вон, даже след от укуса остался! Африканский какой-нибудь! Или этот… С Амазонки!”), она тогда непонятное слово “маньяк” приняла за название паука.

…Кажется, еще две жертвы было. Или три…

Родители тогда приложили много сил, чтобы все случившееся ушло в никуда, забылось, спряталось за таблетками и разговорами. Сколько Кейт больниц и психологов поменяла, прежде чем начала вслед за детективами и психологами кивать: да, был высокий — свет солнца закрыл, да, бил ножом со спины, да, держал за руки и бил, да, показалось, да, да, да… — лишь бы отстали, лишь бы мама перестала плакать, а отец нервно ходить по комнате каждый раз, когда приезжали детективы.

И да, с тех пор они не ездили к тете Зои. Мама сказала, что ноги её больше там не будет, пока этот маньяк на свободе.

…Только вот истерически орать каждый раз при виде пауков меня так и не отучили…

Перед глазами опять ярко, словно было вчера, встали огромные паучьи ноги, его длинные, опасные ногощупальца, и Кейт спешно открыла глаза.

…уж лучше бы собака вспомнилась!

Она тогда с полицейскими множество фотографий различных пород пересмотрела, но так и не опознала. В розыск так и подали — “фиолетововолосый мужчина с собакой, предположительно породы командор”.

Сейчас Альбы может и не быть в живых — десять лет большой срок для собаки, кто знает, сколько ему лет тогда было?

…Жаль, что не увидимся.

А вот с его хозяином встречаться не хотелось — она была ребенком, она так и не смогла убедить, что мужчина был спасителем, а не… Маньяком. Но поди докажи еще — жизнь парню она подпортила и основательно!

Поезд в очередной раз стал тормозить, и динамики наконец-то объявили долгожданное “Кроссроад!”.

Кейт спешно встала, сняла с верхней полки свой небольшой рюкзак (вещей она взяла мало, планировала погостить у тети всего пару дней — экзамены в колледже еще никто не отменял), закинула его за спину и пошла на выход, судорожно решая — как добираться дальше? Вряд ли автобусы в такое позднее время ходят часто — или придется долго ждать, или ехать на такси. Последнее могло оказаться катастрофическим для её студенческого бюджета.

Но на полупустом перроне её встречали — смутно знакомый парень держал в руках бумажку с написанным от руки именем.

Кейт нахмурилась — она последний раз была здесь ребенком, и знать никого из взрослых не могла, но парень лет двадцати пяти, а то и старше, одетый просто — в джинсы, однотонную футболку и не застёгнутую клетчатую рубашку (и мокасины, мокасины с носками, о боже мой!), был ей знаком. Короткие черные волосы с челкой, налезающей на глаза (а волосы легко можно перекрасить, например в фиолетовый), голубые глаза, волевой подбородок, бледная кожа… Сердце даже кульбит сделало, чуть не вырываясь за пределы грудной клетки, — единственным мужчиной, которого она могла знать здесь, мог быть только Анж. Уж со своими родственниками мужского пола она встречалась и после нападения, и как они выглядят, еще помнила.

Она сделала пару неуверенных шагов и замерла, боясь подойти — если это Анж, то… Она не знала, что ожидать от него. А перрон тем временем окончательно опустел.

Парень, видя, что она не спешит подойти, сам направился к ней:

— Простите, — он для верности еще и махнул бумажкой. — Вы, случайно, не Кейт Милн?

— Да, — кивнула она. — А вы…?

Он уверенно протянул руку для приветствия:

— Йен МакКеллен. Я работаю на мисс Смит.

Она пожала его руку:

— Просто Кейт. И… Приятно познакомиться.

— Тогда просто Йен, — он расплылся в улыбке. — Мисс Смит попросила тебя встретить и подвезти. Ты же не против?

— Благодарю, это было бы чрезвычайно мило с твоей стороны.

Кейт все еще продолжала гадать — Анж это или нет? Его лица она почти не помнила, зато фоторобот хорошо врезался в память.

Имя можно поменять (или неправильно запомнить, кстати!), волосы перекрасить, собаку… Не взять с собой на встречу…

…Но движения… Другие. Или?…

Йен заложил набежавшую на глаза челку за ухо, и Кейт вздрогнула, тут же спрашивая:

— У тебя, случайно, собаки нет?

Йен удивленно посмотрел на неё:

— Была. Давно. Породы командор. Правда, её уже нет…

— Прости, — она отвела взгляд в сторону. Он точно не мог бы её узнать — десять лет превратили гадкого утенка Кейт в нечто иное — она выросла, изменилась, отрастила волосы, чтобы с открытыми платьями не было видно шрамов на плече… А он мог и не запомнить её имя, не говоря уже о том, что свою фамилию она ему тогда не сказала.

…И ведь не уточнишь — не тебя я ли подставила вместо того, чтобы поблагодарить за спасение?..