Кровь и Розы

Ее голова была запрокинута назад, когда я провел носом по ее шее, наполняя легкие ее запахом, сводя себя с ума вместе с ней.

Мои чувства были потеряны, когда я притянул ее еще ближе к своему телу, между моими разведенными ногами. Когда я встретил ее взгляд, она посмотрела на меня с такой невинностью, что я потерял дар речи.

Хотя ее голос не звучал, эти глаза говорили все. В них была боль и невинность… то, что у них всех отняли.

Эта рабыня была истинным воплощением красоты. Настолько заманчива, что отрицать было невозможно.

Мои губы коснулись ее шеи, следуя дорожкой к ее уху. Я покусал ее мочку уха, слегка поддразнивая ее. Прикосновения почти не было. «Ты выглядишь как Ангел… такая чертовски экзотическая», — грубо прошептал я ей в уши.

Она вздрогнула, ее поза слегка задрожала, и я ухмыльнулся.

Такая чертовски идеальная. Абсолютно идеальная.

Я отпустил ее запястья и отстранился, внимательно наблюдая за ней. Мои глаза избегали Солоника и всех остальных.

Я не знал, почему эта рабыня стояла на коленях у моих ног, когда я отказался от предложения Солоника, но прямо сейчас, в этот момент, я не собирался жаловаться.

Как только я отпустил ее, ее пальцы двинулись вверх, к моей молнии. Она намеренно избегала моего взгляда, когда расстегивала молнию.

«Что ты делаешь?» — спросил я, ясно зная ее намерение. Ей не разрешалось говорить, пока с ней не заговорили.

«Позвольте мне служить вам, Господин», — тихо прошептала она. Ее голос почти заглушил крики по комнате, но я все еще слышал его.

Голос Ангела.

Никто не мог говорить так тихо. Никто не мог заставить эти слова звучать так чертовски мило, как они звучали с ее губ.

Не раздумывая, я расстегнул ремень. Она облизнула губы, ее руки слегка дрожали на моих бедрах.

Когда я немного отодвинул свои брюки и боксеры, она посмотрела на меня.

Уголок моих губ слегка приподнялся, когда она тяжело сглотнула. Я приподнял бровь, ожидая, что она двинется.

И она не разочаровала.

Взяв мою твердую, пульсирующую длину в руку, она обхватила меня пальцами, проводя вверх и вниз.

Я зашипел, мои бедра слегка приподнялись, когда она усилила свою хватку. С уверенностью, как ни у кого другой, все еще глядя мне в глаза, она склонила голову.

Ее язык вышел и лизнул головку, вылизывая языком каплю спермы. «Ах, черт!»

Она смотрела на меня, наблюдая за моей реакцией, когда ее губы приоткрылись и взяли мой член в свой влажный теплый рот. Она сосала меня глубоко, ее язык скользил по венам, пульсирующим вокруг моего члена. Ее голова покачивалась вверх и вниз, погружая меня глубже каждый раз, когда я ударял ей по горлу.

Она не боролась против вторжения. Нет, она приветствовала это, забирая у меня столько, сколько могла.

Больше не в силах бороться с собой, я позволил инстинкту взять верх. Мои пальцы обвились вокруг ее волос, крепко сжимая их. Мои костяшки почти болезненно впивались в ее затылок, когда я тянул ее вперед, беря на себя управление.

Она расслабилась в моей хватке, полностью сдавшись, когда я трахнул ее рот именно так, как хотел. Глубоко, быстро и грубо. Без всякого контроля, потому что я был спущенным на волю зверем.

Ее зубы слегка задели нижнюю часть моей твердой длины, и я зашипел, мои бедра резко поднялись вверх. Я сильнее дергал ее за волосы, входя и выходя из ее рта, как будто я трахал ее киску.

Ее рот широко открылся для меня, когда я провел им по своему члену. Войдя внутрь в последний раз, я крепко держал ее голову, пока ее рот обвился вокруг меня.

Удерживая ее неподвижно, я заставил себя войти ей в горло. «Проглоти все это», — приказал я хриплым голосом от моего собственного желания.

И она это сделала, у нее перехватило дыхание, когда она пыталась проглотить меня до последней капли. Некоторые стекали по ее подбородку, следуя по ее голой груди. Мои глаза открыто смотрели на ее потрясающие черты.

Она вылизала меня, и я с легким хлопком выскользнул из ее рта. Ее язык протиснулся между приоткрытыми губами, ловя остатки. Прикрыв глаза, я провел пальцем по своей сперме, которая покрывала ее грудь.

Проведя мокрым пальцем по губам, я наблюдал, как она его облизывает. Ее глаза закрылись, и она прошептала: «Спасибо, Господин. Для меня большая честь служить Вам».

На какое-то мгновение мое сердце замерло.

Я не хотел, чтобы она называла меня Господином. Только потому, что это что-то со мной сделало… это заставило меня подумать об очень развратных вещах, которые я хотел с ней сделать. Удивительно, но я хотел, чтобы мое имя было на её губах.

Этим ангельским голосом я хотел, чтобы она назвала мое имя.

Сегодня вечером я уже нарушил одно правило.

Не трогать рабынь.

Слишком поздно для этого.

Но я собирался нарушить другое правило.

Не покупать рабынь.

К концу ночи эта маленькая рабыня должна стать моей. Только моей.