Благими намерениями

Его слова, практически шепот мне на ухо заставили мои гребаные трусики промокнуть насквозь. Да что со мной происходит, черт подери? За то время, что мы с Тайлером жили вместе, у меня никогда не возникало такой реакции на простые слова и легкое прикосновение к ладошкам. Быть может, я больна? Или это все алкоголь?

— Миа, идем в дамскую комнату. Мне, кажется, плохо.

Отстранившись от Тайлера… Эйдена! Его зовут Эйден! Отодвинувшись от Эйдена, я бросила в пепельницу дымящуюся сигарету и, схватив подругу под руку, потянула ее прочь, искренне надеясь на то, что на том странном диване не осталось мокрого пятна.

— Что происходит? Грейс? — Миа пыталась поспевать за мной, пока я убегала все дальше, не желая останавливаться, и при этом едва не подвернула ногу, когда каблук соскочил на странном пороге между залами.

— Мне просто нужно уйти, Миа, — ответила я, понимая, что едва удерживаю прямую траекторию движения, и ища выход глазами.

— Куда? Зачем? — не унималась подруга и, что было сил, дернув за руку, заставила меня остановиться. — Грейс, успокойся!

Мы застыли на краю танцпола, и, чтобы не мешать людям в их передвижениях, подруга потянула меня в сторону. Открыв тяжелую черную дверь, Миа толкнула меня внутрь и последовала за мной. Мы действительно оказались в дамской комнате. Подруга задвинула засов, отделяя нас от всего мира.

— А теперь выкладывай, что происходит, — сложив руки на груди, Миа пыталась выглядеть грозной, но ей это не удавалось.

— Я… не знаю, — оперлась спиной о холодный кафель я. — Просто он… его слова… и руки… ох…

— Детка, Эйден на всех так действует, — расхохоталась Миа, — это нормально, такова его работа.

Что? Работа? Я уставилась на подругу. Значит, она все-таки сделала это, и я была права?

— Ты привела мне парня из эскорт-услуг?

Миа застыла с каменным лицом, обдумывая прозвучавшие слова.

— Эскорт? Что? Нет, я бы с тобой так никогда не поступила…

— Миа! — потребовала правду я.

— Ну ладно, я хотела так поступить, но Эйден это идея Себастиана. Я же говорила, что он тебя любит и беспокоится о тебе, — пролепетала подруга.

— То есть ты хочешь сказать, что Себастиан заказал мне гребаного проститута? — я практически проорала последнее слово, искренне надеясь, что это не так, потому что это, мать его, будет последняя гребаная точка моего жалкого существования.

— Нет! Грейс, он психолог! Эйден просто умеет находить подход к людям, — Миа сложила руки на груди и слегка нахмурила брови. — И, между прочим, он хороший парень! Эйден работает штатным психологом для пожарных из пятьсот первого и полицейских из девяносто восьмого участков.

— Психолог? — теперь нахмурила брови уже я, пытаясь понять, правда ли это или очередная уловка. — Я так плоха, да?

— Нет, — Миа подошла и обняла меня. — Поэтому я и не хотела говорить тебе о его профессии.

— Но он горяч, — обнимая подругу, пробубнила я.

— Есть немного, — рассмеялась Миа.

— Миа, он завел меня одними прикосновениями. Представь, что будет дальше…

— Тайлер, наверное, плохо старался, — буркнула подруга.

— Тайлер вообще не старался, — с досадой произнесла я.

— Тогда что тебя сдерживает? — Миа отстранилась и посмотрела мне в глаза. — Оторвись на полную катушку! Вам же не жениться… хотя, тебе на заметку, Эйден завидный жених.

— Миа!

— Что? Я же желаю тебе настоящего счастья, где тебя будут любить ровно в той же степени, что и ты!

Я не знаю, оказались ли слова Миа тем самым рычагом влияния, или, быть может, все дело было в бокалах с выпивкой, которые я вливала в себя один за другим, но вечер понемногу стал приобретать краски. Я практически забыла Тайлера, отдавшись в объятия Эйдена, который, к слову, очень приятно пах. А я, между прочим, давно забыла, что такое аромат парфюма, а не гребаного «олд спайс». Спустя некоторое время я даже начала понимать их с Себастианом шутки… ну, или думала, что начала понимать, потому что в каждом очередном стакане я явно себе не отказывала. Тем не менее, мы действительно веселились. Пили странные для меня напитки и танцевали. Затем разговаривали о разном, об учебе и о жизни. Так, без важного и подробностей, просто о легких незапоминающихся деталях.

И когда ребята удалились за очередной добавкой, так как Миа возжелала странный заморский коктейль, подруга подсела ко мне на диванчик и, забравшись на него с ногами, посмотрела на меня.

— У тебя есть его номер? — заговорщически проговорила подруга.

— Кого?

— Тайлера, глупышка! — подпрыгнула Миа, снова напоминая мне о старых ранах, о которых я только начала забывать.

— Да… есть. Зачем?

— Удаляй! У тебя новая жизнь!

— Но…

Я попыталась запротестовать, но подруга, ловко выхватив у меня телефон, проделала все необходимые манипуляции. Я не хотела удалять номер Тайлера, потому что в глубине души, наверное, хотела верить, что утром он одумается, позвонит мне и попросит вернуться, раскаиваясь в том, какой он гребаный мудак, и что в дальнейшем мы будем жить долго и счастливо. И дело было не в цифрах, ведь его номер я знала наизусть, а в самом факте наличия контакта в телефонной книжке. Но у Миа на этот счет были свои планы.

— Сейчас ты наберешься и будешь ему звонить? Ну, уж нет! Максимум только в такси, но никак не ему, — улыбнулась Миа, отдавая мне телефон и обновляя нашу выпивку, которая, казалось, уже заполнила меня под завязку.

— И никакой мести? — умоляюще посмотрела на подругу я. Правда, до конца я еще не знала, не будет ли месть моим мостиком к попытке вернуть Тайлера в мою жизнь, но мою подругу эта тема однозначно цепляла.

— Мести? — коварно потерла ручки Миа. — Я придумала! Черт, набирай его номер обратно.

Что? Вот прямо сейчас? Нет, месть должна сблизить нас, а не разругать насовсем. Но Миа все напирала, тыкая пальцем в сторону моего телефона.

— Я не помню, — осушая стакан, пробубнила я.

— Врешь! Ты знаешь его номер наизусть, — не уступала подруга. — Знаешь!

— Знаю, — я неуверенно посмотрела на телефон и нехотя бессознательно набрала цифру за цифрой, оттягивая момент «х», зная, что Миа явно придумает то, что мне в какой-то момент не понравится, если вообще понравится хотя бы частично, но в какой-то момент стресс и количество выпитого начали брать свое, и все начало путаться не только перед глазами, но и в голове, и я уже не была уверена в правильности этого номера. — Нет, Миа, я не могу. Я не помню.

Сбросив набранные цифры, я крепко сжала телефон ладошками и виновато посмотрела на подругу, словно разбила ее любимую вазу, ошибочно думая, что для Миа будет достаточно такого отказа. Но это же, мать ее, Миа «Молотилка» Купер, которая еще с нашей общей школьной скамьи добивалась желаемого словом и чертовым кулаком, а ее дар убеждения заставлял половину старшей школы трепетать в страхе перед низкорослой брюнеткой, которую любой качок из футбольной команды мог взять под мышку, как чихуахуа, и пойти гулять.

— Набирай! — наступала она.

Я набрала цифры, но телефон все еще держала в руках.

— Но я все равно не уверена. Зачем тебе это? Что ты хочешь делать? Думаю, наговорить ему глупостей далеко не лучшая идея… — пробубнила я, за что получила шлепок по рукам.

— Дай сюда, — отняла у меня сотовый подруга. — Я видела этот номер, а у меня хорошая память. И здесь не три, а восемь!

Я забрала сотовый обратно и, уставившись в яркий экран, изучала чертовы цифры, будучи уверенной в обратном.

— Нет, все-таки три, — настаивала я на своем, ну, а Миа на своем.

— Уверена? Тебе лучше знать, Грейс, — сдалась подруга. — Это же твой бывший!

— Уверена, — выдохнула я и, прищурившись, прожгла Миа взглядом с «благодарностью» за то, что она напомнила мне о том, почему мы вообще здесь. — Что дальше?

— Пиши смс, что беременна. Что хотела рассказать ему об этом еще в ресторане и что не имеешь права скрывать правду. Скажи, что тебе ничего не нужно, только чтобы он знал, что ему и его мымре придется платить тебе алименты!

Миа произносила каждое слово, довольно откинувшись на диване и употребляя свой напиток с таким выражением лица, словно получала чертов оргазм, а я-то знаю, как она выглядит в такие моменты, так как однажды невольно стала свидетельницей их с Себастианом пикантной сцены в туалете гребаного общественного заведения под названием «кафе», и если я хотела избежать полного повиновения этой умалишенной крошке, мне нужно было срочно что-то предпринять, но я ни хрена не соображала.

— Ты серьезно? — уставилась я на нее, ожидая, что Миа вот-вот рассмеется, но она просто махнула пальчиком.

— Вполне! Пиши.

И я писала. Затем стирала. И снова писала. Исправляла. И сколько длилась эта чертова пытка, я не знала, но, кажется, из-за потерянного счета времени даже начала трезветь и заказала новую порцию выпивки, чтобы это пережить.

В итоге сообщение стало выглядеть так:

«Я беременна, гребаный мудак. Так что тебе и твоей подружке все равно придется давать деньги на памперсы нашему ребеночку! С Днем независимости!»

— Отправляй, — кивнула подруга и протянула мне уже наполненный бокал.