Ложь во благо

Глава 7

– У нее перелом лодыжек правой голени с небольшим смещением, – прокомментировал врач, рассматривая рентгеновский снимок, – может понадобиться операция, но это позже. Пока мы положим ее на скелетное вытяжение где-то на месяц, и будем смотреть как обстоят дела, девушка так же жалуется на сильное головокружение и постоянное желание спать, сейчас ее посмотрит еще один врач, но думаю, что она при падении заработала себе сотрясение.

Лицо мамы было бледное от услышанного ужаса, она облокотилась на папу в страхе рухнуть на пол от полученной информации, а рот был зажат рукой, что б не начать кричать прямо тут.

Кира же после слов скелетное вытяжение уже перестала слушать. Голова затуманилась, слезы текли из глаз не останавливаясь, как будто девушка электронный фонтанчик с водой, и вода эта по замкнутому циклу стекает вниз и попадая в резервуар, поднимается и льется снова. Что он сказал? Месяц? Месяц в больнице? Я что в аду? Зачем? Почему так долго?

Мама уткнулась папе в плечо и зарыдала, папа приобнял ее и продолжил задавать доктору вопросы.

– Я могу вернуться домой и, хотя бы взять какие-то вещи? – сквозь слезы спросила девушка, – мне надо ну там штаны, я не знаю, пару кофт, хоть что-то пожалуйста, – просила она доктора. Девушка решила, что отправится за вещами, а будучи дома, вцепиться руками в свою кровать и ничто не сможет больше вернуть ее в больницу. Нога сама как-нибудь срастется, но ни на какое вытяжение она не ляжет.

– Я не рекомендую вам двигаться, и тем более куда-то ездить. Каждое лишнее движение, может сместить перелом еще больше. И тогда возможно уже не поможет ни вытяжение, ни операция. Вы ж не хотите остаться инвалидом в таком возрасте?

После слова инвалид мама не сдержалась и вскрикнула от рыданий. Папа прижал ее к себе и успокаивающе поглаживая по спине.

– Не волнуйтесь, все не так страшно. Конечно ситуации не из приятных, но пока еще все поправимо. Девушка совсем молодая, кости крепкие, должно быстро срастись.

Подошел новый врач, который осмотрел Киру на предмет сотрясение и вынес свой вердикт. Сотрясение у девушки все-таки выявили, и так как при нем полагается постельный режим и покой, то это как раз оказалось очень совместимым со скелетным вытяжением. Состоянием, в котором человек месяц лежит на кровати в почти обездвиженном состоянии.

Кира боялась представить себе, как целый месяц проведет в больнице, да еще и лежа на одном месте. Она опять вспомнила о маминой переломе ноги, о гипсе. Но мама хотя бы могла передвигаться на костылях, да и находилась она дома, среди родных. А тут, посторонние люди, белые халаты, шприцы, запах антисептиков и лекарств. Девушка склонила голову и от безысходности просто молчала. Выбор был или вернуться домой и скорее всего остаться инвалидом навсегда или взять себя в руки и отдаться на растерзание врачам. Папа первый вариант видимо даже не рассматривал. Он сразу начал спрашивать, что мне необходимо привезти, где моя палата и как часто меня можно навещать.

Месяц, целый месяц совсем одна, в кровати, без права самой сходить в туалет. Кира пока тяжело себе это представляла, да и не хотелось совсем, еще успеет прочувствовать всю эту прелесть. А пока надо подумать, что ей надо на первое время, и попросить родителей сегодня же все привести.

– Мам, – тихо окликнула девушка.

Мама отлынула от папиного плеча, прервав непрекращающееся рыдание и обернулась на дочь.

– Боже, Кира, прости меня, – посмотрела она в заплаканные глаза дочери, – я совсем не подумала, как тебе сейчас. – Мама подошла к девушке и заключила ее в объятия, – милая, я с тобой, все будит хорошо, мы справимся, вместе, правда же? Ты у меня сильная, и такая храбрая, – мама продолжала обнимать девушку и нежно по-матерински шептала ей на ухо. – Я буду к тебе приходить каждый день, и папа будет заезжать по вечерам, ты не одна, мы рядом, пожалуйста не плачь. Мама начала покачиваться со стороны в сторону как бы убаюкивая свою маленькую дочь и пытаясь ее успокоить и передать свою любовь и поддержку.

– Я пока пойду посмотрю где ее палата, – сказал папа, тронув маму за плечо, а потом вернусь и мы поможем ей туда перебраться, – папа пошел вслед за врачом, а Кира уткнувшись в мамину теплую шею старалась излить свои слезы до конца, и еще немного насладиться объятиями самого родного человека.

Хоть кто-то в нашей семье способен сдерживать эмоции, думала Кира вспоминаю реакцию папы на происходящее вокруг. Видимо на то он и глава семьи, когда девочки расклеиваются вконец, он берет себя в руки и здраво смотрит на ситуацию. Она знала, что папа тоже очень переживает за нее, но эмоции всегда второстепенны. Важно решить, что делать в данный момент

– Прости, – тихо прошептала девушка маме на ухо

– Кира, милая, я на тебя не сержусь, с каждым бывает. Вспомни как я скакала на костылях целый месяц, и вам с папой приходилось самим заниматься готовкой и домом. Это все ничего, главное, что б ты поправилась и смогла ходить, как и прежде.

– Нет, мам. Прости, что испортила вам с папой праздник. Я совсем не хотела этого.

– Доченька, – мама взяла голову Киры в свои ладони и приподняла на себя, заглядывая в глаза, – что за глупые мысли? Мы с папой вместе много лет, и неважно праздник сегодня или обычный день, мы любим друг друга, и никакая дата, никакое событие не способны этому помешать. Я не хочу больше никогда слышать от тебя таких слов. Ты наша дочь и все что происходит в твоей жизни – всегда для нас на первом месте, – мама опять притянула Киру в свои объятия, – мы тебя очень любим и надеемся, что месяц здесь пролетит очень быстро и вскоре ты сможешь вернуться домой целой и выспавшейся, – просмеялась мама сквозь слезы, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.