«Ласточка»

Глава пятая. Куда девалась фотопленка?

Агеев две недели отсутствовал в городе. По горло занятый работой на «Ласточке», он временами вспоминал разговор с Клавдией Васильевной:

«Для чего ей нужна моя биография? И зачем непременно я должен сойтись с ее Павлом? — думал Борис. — Однако душевная женщина!».

И перед его взором возникало лицо Вериной матери — доброе, внимательное, с веселыми, ласковыми глазами.

…Наконец, пришли с моря. Спецкоманде разрешили увольнение. Борис побрился, нагладил форму, повесил на плечо фотоаппарат и отправился на свидание.

Веру он неожиданно встретил у троллейбусной остановки. Она была не одна, с другой девушкой.

— Знакомься, это моя подруга Лена. Она работает в нашей фотографии.

Вера была весела, откровенно радовалась встрече. Заметив на плече у Агеева аппарат, попросила:

— Сфотографируй, пожалуйста, нас с Леночкой. А то работаем в фотографии, делаем портреты других людей, а нас некому снять.

Борис сделал несколько кадров, и пленка кончилась. Решено было сейчас же ее проявить на квартире у Веры. Лена, сославшись на дела, оставила Веру вдвоем с моржом.

Через час пленка была обработана.

— Чудесные негативы получились, — разглядывая пленку, сказал Борис, — тут снята и наша «Ласточка», Взгляни, что за красавица!

Вера мыла бачок под краном, сказала:

— Успею еще. Вешай скорее сушить, а то эмульсию поцарапаешь.

Борис прикрепил кнопками пленку на переплете окна, открыл форточку, чтобы воздухом обдувало.

Закончив мыть принадлежности, Вера предложила:

— Пойдем, погуляем пока. Что-то в комнате душно.

Отправились в парк.

— Почему Клавдия Васильевна так настойчиво советовала мне подружиться с Павлом? — спросил Борис, неторопливо шагая с девушкой по аллее.

— У мамы такое правило, обращать в свою веру каждого нового знакомого, — шутливо ответила девушка.

Сели на скамейку.

— Павел очень умный и талантливый человек, — говорила Вера. — Вот мама и считает, что ты должен подружиться с ним, чтобы заимствовать у него лучшие качества. Павел ее любимец. Она считает его, как бы своим сыном.

— До войны наша семья жила в Курске, — неожиданно начала рассказывать Вера. — Я родилась в самом начале войны. Мне было полгода, когда мама эвакуировалась из города.

В дороге эшелон попал под бомбежку. Мама говорит, было что-то ужасное. Выбежав из вагона со мной на руках, она пряталась в какой-то канаве и тут увидела рядом мальчика лет пяти. Это был Павлик.

После бомбежки она пыталась найти его родителей, но не нашла. Так он и остался с нами.

Эвакуировали нас в Сталинабад. До конца войны мы и жили там. А после возвратились в Курск.

Павлик ходил уже в третий класс, когда нашлись его родители. Оказывается, его мать была тяжело ранена во время той бомбежки… Вот и потерялись они.

— А как же нашли друг друга? — поинтересовался Борис.

— Очень просто. Мама услышала по радио из Москвы, что Павлика разыскивают, и написала. За ним приехали, увезли домой. До нынешнего лета я его не видела.

Вера задумалась: «Стоит ли продолжать?», но, видно, решила, что стоит.

— Он закончил в Москве институт и аспирантуру, сейчас работает над диссертацией, сделал какое-то важное изобретение. Машина, построенная по его чертежам, проходит здесь испытания. Вот он и приехал. Конечно, сразу же пришел к нам и поселился у нас.

— К тебе он относится как к сестре? — как можно безразличнее спросил Борис.

Вера рассмеялась.

— Я думаю, тебе лучше знать, как я к нему отношусь? — сверкнула глазами и уточнила: — Как к брату.

От этих слов вся неприязнь у Агеева к Нагорнюку пропала. Но он выдержал характер:

— Ладно, хватит о нем.

Вера подхватила:

— Верно, заговорились мы с тобой. Пойдем.

Борис взглянул на часы, вздохнул с сожалением:

— Я сегодня опять уплываю, карточки все равно не смогу напечатать. Так что побереги пленку до следующего приезда.

Он торопливо поднялся:

— Пора, служба.

— И я на днях еду в командировку за фотоматериалами, — сообщила Вера.

Они распрощались. Борис побежал к троллейбусу, девушка — домой.

Она отперла дверь, прошла в комнату, хотела тотчас же снять пленку. Но там, где ее повесили, на переплете окна, пленки не оказалось. На подоконнике валялась одна кнопка. Вера прикрыла форточку, осмотрела вокруг, заглянула под стол и диван. Пленки нигде не было.

— Странно, очень странно, — растерянно проговорила Вера. — Куда могла деться пленка?

Девушка вспомнила и ужаснулась: ведь Борис говорил, что на ней сфотографирована его чудесная подводная лодка. Неужели кто-то охотится за «Ласточкой»?