Сводные телохранители

И по внешности почти не уступал Валдису.

Медсестра стояла за Николасом и била его какой-то железной палкой, но он вообще, кажется, ничего не чувствовал. Ощущение было такое, как будто она лупит по дереву. Даже стук был такой же глухой.

А глаза шамана при этом ярко сияли, и он четко смотрел в глаза Николасу.

– Хватит его бить! – возмущенно попыталась заорать я на медсестру, правда голос меня подвел, и получилось сипло.

Они одновременно вместе с Николасом повернули голову, посмотрев на меня, а я мысленно порадовалась, что эта зараза перестала калечить моего альфу.

– Ты как? – спросил он хриплым голосом.

– Да вроде нормально, – пробормотала я, и с недоумением спросила: – Что случилось?

– Я же говорил, что всё будет хорошо, – спокойным голосом сказал шаман и добавил: – Можешь поставить меня на место, ничего я вашей женщине не сделал.

Николас колебался еще какое-то время, а затем всё же поставил шамана, а затем подошел ко мне вплотную, прижал свою ладонь к моей голове, и начал опять закидывать меня профессиональными вопросами – пальцы показывать, заставлял их считать, попросил даже рот открыть, и язык показать.

А затем сказал Валдису поставить меня на ноги.

Тот поставил, но при этом держал за плечи, не отходя ни на шаг.

– Ну как? – хмуро спросил мужчина. – Сама стоять можешь?

– Могу, вроде, – пожала я плечами. – Но слабость еще испытываю.

– Понятно, – кивнул он, и повернувшись к шаману, приказным тоном спросил: – Что с ней?

Мужчина тут же начал сухо отчитываться:

– Печать наполовину сорвана, это случилось из-за того, что девушка чуть не погибла. Видимо тот, кто её ставил, сделал страховку. Ты ведь всё вспомнила, что происходило с тобой до установки печати? – обратился шаман уже ко мне.

– Да, – кивнула я.

– Значит я прав, – продолжил он. – Оборота не случилось, но кровь оборотня помогла ей восстановиться и не погибнуть. Скорее всего, ситуация была критической, вот печать и сорвало, но наполовину. К тому же запечатывать уже обращенного оборотня гораздо сложнее, чем того, кто еще не обратился. Видимо из-за того, что ваша самка – омега, зверя удалось усыпить. Хотя я бы всё равно не взялся за подобное дело. Тот, кто устанавливал тебе печать – нарушил закон. Он совершил тяжкое преступление.

– Моя мать защищала меня! – возмущенно воскликнула я.

– Я не про твою мать говорю, её бы никто не осудил за то, что она сделала, я говорю про шамана. Он искалечил тебя. Я не смогу уже вернуть твоего зверя. Мне жаль. Но есть и хорошая новость, твоя регенерация сейчас, как у любого оборотня. Думаю, что и жить ты будешь, как оборотень. Только вряд ли у тебя будет столько же сил и ловкости.

– А почему я себя такой уставшей чувствую? – нахмурилась я.

– Потому что ты чуть не умерла сегодня ночью, – спокойно ответил шаман, заставив меня содрогнуться от воспоминаний.

– И что дальше? – спросил Николас, недовольно нахмурившись.

А я почему-то напугалась. Я ведь не полноценная теперь. Почти что человек. Нафига я им нужна? Хотя, с другой стороны, у нас договор, они уже точно от меня избавиться не смогут.

По крайней мере, очень на это надеюсь…

Шаман опять заговорил сухим тоном, будто вовсе не живой чело… хотя он же и не человек вовсе:

– Рекомендую оставить её на пару дней у меня. Понаблюдаю за со стоянием. Но сразу хочу вас предупредить, скорее всего сил, как у оборотня у девочки не будет, как и выносливости. Может и проживет она дольше, а вот всё остальное, это вряд ли. Но опять же, надо наблюдать.

– А может быть стоит опять её полностью запечатать? – спросил Николас, заставив меня совсем поникнуть. – Вдруг ей хуже станет?

– Слишком опасно, она может погибнуть во время ритуала. Но если вы настаиваете, то я бы в качестве эксперимента мог это сделать.

В этот момент мне стало совсем страшно, ведь шаман, когда задавал этот вопрос смотрел на Николаса, но ответил Валдис, еще и рыкнул при этом недовольно:

– Нет!

Я на автомате взглянула на мужчину, но увидела только его профиль. И не сдержавшись от души поблагодарила его шёпотом:

– Спасибо.

Он повернул голову и его взгляд стал удивленным.

– За что? – переспросил меня мужчина.

– За то, что защищаешь, – ответила я, почему-то смутившись.

– Ты наша женщина, наша задача тебя защищать и делать твою жизнь комфортной, – ответил он таким тоном, будто я его чуть ли не оскорбила своим «спасибо».

– Всё равно спасибо, – еще тише прошептала я, отводя взгляд в сторону.

В ответ Валдис лишь хмыкнул, а затем обратился к Николасу:

– Предлагаю ехать домой, ты и сам за ней присмотришь, если всё равно оборота не будет.

Николас перевел взгляд на шамана и сказал:

– Спасибо за помощь, дальше мы сами.

В глазах мужчины блеснул недовольный блеск, но дальше глаз этот блеск никуда не ушел, и вместо этого он, опять же сухим тоном сказал:

– Если будет нужна моя помощь, звоните в любое время дня и ночи, мне и самому интересно более подробно изучить этот случай. Кстати, Ева, – он обратился ко мне. – Ты не помнишь, где жил шаман, что поставил тебе печать?

Я попробовала покопаться в памяти, и даже сделала это вслух:

– Мама меня разбудила ночью, и сказала, что мы поедем к шаману. Но в машине я опять уснула, а проснулась, уже лежа на такой же смотровой кушетке. Дальше я опять уснула, а когда в следующий раз открыла глаза, мы с мамой ехали в машине и в стаю уже не вернулись.

– Жаль, – совершенно безэмоциональным голосом сказал мужчина. – Но хотя бы, как он выглядел, может быть, помнишь?

– У него глаза были такие же, как у вас, – задумчиво ответила я, а затем добавила: – А вот внешность… не могу вспомнить.

– Похоже он смог поставить серьезный блок на эти воспоминания, – произнес шаман. – Жаль, что и он не исчез.

– Ладно, нам пора, – сказал Валдис, и перевел взгляд на медсестру. – Где одежда Евы?

– Всё тут, – отмерла женщина, так и продолжая стоять с палкой в руках. И указала на кушетку, стоящую в углу. На ней и лежала моя одежда, аккуратно сложенная стопочкой.

– Отлично, одеваемся и уходим, – сказал Николас и подойдя к кушетке, взял оттуда мою одежду, а Валдис опять подхватил меня на руку, словно пушинку, и поднес ближе к Николасу, затем он поставил меня на пол, и они вдвоем начали меня одевать, словно я ребенок маленький и сама не умею.

Хотела возмутиться, но увидев задумчивый взгляд шамана решила пока делать вид, что так и надо.

Мама говорила, что в ссоры нельзя выносить из семьи. А эти мужчины теперь моя семья, так что на людях ругаться уж точно не стоит.

Хоть это даже и не люди вовсе.

Меня усадили на кушетку и Валдис присев на корточки начал надевать мне кроссовки, а когда зашнуровал их, опять подхватил меня на руки.

Ощущения были очень странными.

Как будто кое-кто в куклы играется.

Не прощаясь Валдис пошел на выход.

Николас последовал за нами, тоже не став больше ничего говорить шаману.

Даже неудобно как-то стало, но я решила тоже промолчать. Разу уж мои мужчины молчат.

Обычно мама начинала разговор только после дяди Игоря, если он был рядом, или Альберта…

– А дядя Игорь с Альбертом они тоже были оборотнями гепардами? – решила уточнить я свои догадки.

– Да, – ответил мне Николас, когда мы вышли на крыльцо дома шамана.

– И братьями?

– Да, – опять ответил мужчина.

– А они значит с моей мамой жили оба? – оторопело пробормотала я.

– Да, мы всегда делим самку с братьями. У нас так принято.

– А почему дядя Игорь нас с вами никогда не знакомил, если вы были его сыновьями?

– Не хотел нам отдавать тебя.

– Эээ, в смысле? – удивилась я.

– Он знал, что ты омега, – начал отвечать Николас, – только запечатанная, мы тоже это сразу поняли, когда впервые тебя увидели издалека. Но отец был против нашего с тобой общения, вот и не знакомил. Твоя мать хотела, чтобы ты жила, как человек. А мы хотели тебя забрать, когда ты повзрослеешь.

– А где вы меня видели? – в шоке уставилась я на мужчину, пытаясь переварить полученные знания… Они хотели меня забрать себе еще раньше?

– Когда твоя мать начала жить с нашим отцом, но подойти не смогли, отец ближе не подпускал, – ответил Валдис.

– А зачем вы меня забрать хотели?

– Ты омега, глупый вопрос, – хмыкнул Николас, и с мечтательным взглядом добавил: – Идеальная самка, подходящая всем самцам. Ты даже не представляешь какой аромат от тебя исходит. Наши рецепторы сходят с ума рядом с тобой. Но отец с Альбертом считали тебя своей дочкой, поэтому инстинкты у них сработали на защиту тебя, как потомства. Твоя мать нашла идеальных защитников. Как женщину они бы тебя никогда не тронули, и защищали бы от других оборотней. Потому что ты омега.

– Но меня же запечатали? – неуверенно пробормотала я.

– Это не значит, что ты перестала быть привлекательной для любых оборотней. Мой отец перекрывал твой аромат, но от нас ему скрыть его не удалось. Мы всё же его сыновья и смогли тебя учуять. Потому что его аромат нам был слишком знаком.

– И что бы вы сделали, если бы ваш отец отступил? – решила спросить я.

– Забрали бы тебя себе, – ответил Валдис.

– А если бы я не согласилась?

Мужчина посмотрел на меня очень внимательно, но ответить не успел, потому что перед крыльцом остановилась машина, за рулем которой был Адрианс.

– Что случилось, почему печать не сняли? – спросил он у Николаса, который на этот раз сел вперед, а мы с Валдисом оказались на заднем сиденье.

Кстати, с рук он меня так и не отпустил.

– Шаман сказал, что это опасно, она может умереть во время ритуала. Её печать сама наполовину спала, когда она чуть не погибла вчера, – ответил Николас.

Адрианс завел машину, и мы поехали, а мужчины продолжали обсуждать меня так, как будто меня рядом не было.

– И что теперь? – спросил он.

– Неделя постельного режима, чтобы Ева окончательно выздоровела, – пожал плечами Николас.

– Это хреново, – недовольно цыкнул Андрианс. – Я рассчитывал, что уже сегодня смогу её попробовать.

От этих слов я вся съежилась. Стало ужасно неприятно. Я как будто секс-кукла какая-то видимо для них.

Я попробовала выпутаться из рук Валдиса, чтобы пересесть на сиденье рядом, но он не пустил, и посмотрев на меня, недовольно буркнул:

– Сиди и не дергайся.

Теперь стало еще и страшно.

Николас повернулся и внимательно посмотрел на нас обоих, а затем спросил меня:

– Ева, всё нормально? Как себя чувствуешь?

– Нормально, – буркнула я и добавила, не скрывая раздражения: – Но обслуживать вас пока не могу.

Андрианс почему-то хмыкнул, и его взгляд в зеркало заднего вида мне совсем не понравился. Был он какой-то жуткий.