Пшеничная вдова

— Кем же был этот синьор? — спросила Исбэль, не особо надеясь на прямой ответ.

— Король Бернад.

Повисла тягучая тишина. Ульрик ненадолго замолчал, перестав рассказывать Эсмер очередную бойцовскую байку. Кажется, девушке уже давно наскучило слушать про приемы, тактику и пируэты, она держалась разве что из вежливости и, услышав тишину, испытала великое облегчение. Канарейка в клетке спала, погрузившись в тревожный сон, недавно она чистила перышки в собственной поилке и стала похожа на мокрого цыпленка. В воздухе чувствовалась гарь, как тогда, полвесны назад… Только еще чувствовался запах черной смолы. Горел не город, а корабли в гавани. Исбэль не стала более любопытствовать, и когда лекарь ушел на стены помогать раненым, проводила его с благословением.

***

Уже третью луну кряду Брендан Лоухерт прислушивался к звукам боя, но вместо них ловил только шум волн, вечную болтовню недовольных лордов и жадный крик голодных чаек. Изредка доносилось уханье баллист, вдалеке виднелись горящие корабли. Иногда слышался леденящий душу вой Лютого, наверняка, в очередной раз вцепившегося в чью-то глотку. Еще во время тренировок Брендан смекнул, что с этим псом что-то не так. Всегда сонный, безучастный, он выглядел больным и готовым вот-вот почить, шерсть с него вечно лезла клочьями, кожу на бедре оголил уродливый шрам от чьих-то клыков. Но когда псина слышала лязг стали… Тело его напрягалось и оживало, а в глазах появлялся алый огонь ярости.

— Сущий оборотень, — назвал его тогда Брендан и в чем-то, несомненно, был прав.

Определили их в отдаленный грот за городом, один из десятков, ведущих прямо за стены Аоэстреда. Через мелкие тоннели, петляющие в скалах, солдаты заносили бочки с соленой водой. Ею смачивали деревянные стены у гавани. Несколько тоннелей, расположенных в самой близости от столицы, взорвали, ибо враги могли их обнаружить.

— Ты лучший из всего этого сброда, — печально взирая на тренировочный полигон, Реборн предложил Брендану бокальчик крепкого, но тот отказался, — Не считай это за оскорбление. Учитывая, какая больная у тебя нога, это большая похвала.

Нога лорда Брендана Лоухерта действительно была плоха, колено бесконечно ныло, но, тем не менее, с мечом он управлялся явно лучше, чем тучный лорд Бордовей или лорд Периант, в последний раз державший меч в отрочестве. Охраняя никому не нужный, забытый всеми богами грот, Брендан прекрасно понимал, что от них просто избавились.

Несколько раз ему приходилось гасить костер, который услужливая прислуга разводила прямо у входа в пещеры, чтобы их высокие хозяева согрелись. Таскать похлебку, жареный каплунов и теплую кукурузу со столицы оказалось задачей непосильной — все остывало прежде, чем оседало в вечно голодных желудках незадачливой армии. Лорды начинали жаловаться на безделье, на мух, на холод и жару и Брендан уже начинал думать, что не прочь собственноручно устранить некоторых особо недовольных неженок.

Туша очередной костер, пока лорд Бордовей снимал сапог, чтобы вытряхнуть из него песок, Брендан чувствовал, как его бесконечное терпение дает трещину. Он схватился бы за голову, если бы не держал в руках меч. Вокруг теснились скалы, но струйка дыма могла выдать их расположение — может, от них и избавились, но тоннель под столицей мог дать фору врагу. Насколько бы узок не был этот проход и насколько бы далеко он не располагалась от города.

Рядом посыпались мелкие камни, Брендан не успел задрать голову, как на него что-то свалилось с каменистого склона. От меча умелого рыцаря Юстаса спасла только быстрая реакция и светлый камзол, бросающийся в глаза. Уж он-то точно не походил на латный доспех, не тянул он и на кожаную кирасу.

— Юстас? — удивился Брендан, — Что ты здесь делаешь?

— Ох, лорд Брендан... Как я рад вас видеть… Значит, я определенно на месте.

— Ты зашел со стороны тоннеля?

— Да, с левого ответвления. Оно тянется с самых казарм.

— Я повторю свой вопрос — что ты здесь делаешь?

— Этот грот называют «Игольное ушко». Здесь Летиция солит трескучих устриц. Ох уж эти сезоны, лорд Брендан, она не пропускает ни одного.

— Ты про одноглазую рыбачку? — Брендан убрал меч, подав руку Юстасу. Тот схватился за нее и встал. — Страшнее женщины в своей жизни я не видал. Зачем она тебе?

Юстас смутился, а Брендан, не дурак, понял все.

— Тогда зря ты пришел, — ответил он, смягчившись, — Мы все ее гоняли, я лично раза два. Она сказала, что не уйдет, пока не наполнит все бочки. Мол, война войной, а зимой столице нужно чем-то питаться.

Юстас огляделся. Лорд Антрантес, лорд Периант и лорд Веласкес играли в кости, примостив доску на каком-то плоском камне, оруженосцы проходились щетками по крупам коней, несколько человек спали на песке, положив на животы оголенные мечи. Так они давали понять, что им не все равно. Остальные старались держаться в тоннеле, чтобы не страдать ни от промозглого осеннего бриза, ни от палящего солнца, когда этот бриз разгонял тучи над головой.

— Лорд Уолгот! — крикнул Брендан, тут же начав распаляться, — Я сказал, чтобы вы не заходили за скалу. Вас могут увидеть!

Конрад Уолгот сменил свой путь, недовольно поправив кожаный ремень. У него был слабый мочевой пузырь, и он не хотел напоминать лордам об этом лишний раз. Над ним то и дело посмеивались, и Уолгот пытался найти уединенное место, подальше от всех, чтобы спокойно делать свои дела. На его неудовольствие, лорд Брендан зорко за всеми следил. Признаться, строгость Лоухертов ему совсем не нравилась: рыцари иногда мнили о себе слишком много, считая, что вправе управлять всем и вся.

— Кто тут может увидеть? — не менее громко ответил Уолгот, — Тут везде скалы, небо и море! Мы в двух милях от столицы. Меня видите только вы и эти чертовы чайки, — недавно на Уолгота опорожнилась крикливая стая, окончательно заставив его возненавидеть шутовской поход возмездия. — Ничего не случится, если я немного отолью на другой песок.

— Ато этот уже весь желтый, — бросая кость, произнес лорд Бордовей и все вокруг захохотали.

— Я должен быть там, на стенах или в авангарде, биться у причалов и, может быть, уже погибнуть, отмыв свою честь, но вместо этого меня поставили со сборищем неучей, — сдержанно процедил Брендан, так тихо, что его услышал только Юстас, — Некоторые даже не знают, что мечом нужно рубить, а не использовать его вместо дубины.

— Высокие господа забыли молодость, в которой мечтали стать рыцарями, так бывает, — пожал плечами Юстас.

— А некоторые из них, такие как лорд Бордовей, даже не мечтали об этом никогда, — недовольно ответил Брендан, — Ты встречал на севере нечто подобное?

— На севере? Что вы, конечно, нет. Если северянин не умеет держать меч, значит, он не мужчина.

Послышалось мычание коров.

— Это что за чертовщина? — нахмурился Брендан.

— Скотина, — пожал плечами оруженосец лорда Антрантеса, по совместительству его родной племянник. Он кидал камни в наспех сооруженную песочную башню и уже раздумывал, не присоединиться ли к дяде за игрой. Но для этого у него было слишком пусто в карманах, — Пастухи выгуливают стадо за воротами на восточном холме. Там самая сочная трава и нет ничьих войск.

Как же у Брендана болела голова… Быстрее бы закончилась эта абсурдная война, или хотя бы ему дали возможность выступить в настоящем бою. Наверное, он начинал сходит с ума от безделья, ровно как и остальные, и попытки держать все под контролем только натягивали нервы.

— Мууу! — коровы приблизились, трубное мычание стало громче. Из-за скалистого пригорка выбежало стадо. Несколько коров направилось к туннелям, но их уже встретили.

— Куда?! — кричал, размахивая руками лорд Периант, а кто-то все же догадался шлепнуть ладонью по коровьей заднице, — А ну, пошла! Гоните их отсюда! Сейчас засрут все и будем сидеть по уши в навозе!

— Они бегут, — на выдохе произнес лорд Брендан, — Кто-то их напугал... Тревога! Боевая тревога! Встать строй! Щиты на изготовку! Враг рядом!

Борясь с рыхлым песком, мужчины повскакивали с мест, Брендан оттолкнул от себя Юстаса, показал на вход в туннель:

— Иди, тебе здесь не место. Предупреди пиромантов. Пусть взрывают тоннель. Курт, Бортон, идите с ним.

Юстас кивнул, убежав к своей одноглазой рыбачке.

«Разведчики не вернулись в срок, значит, они мертвы», — понял Брендан, почему-то испытавший облегчение, что опоздание их произошло по причине весьма уважительной.

Лорд Бордовей издал боевой клич, занеся над собой меч и, вместо того, чтобы отправиться к Брендану, чтобы сомкнуть строй, побежал прямо за скалы, чтобы встретить врага. Но встретил только испуганную корову, налетевшую на него большими рогами. Бордовей рубанул мечом, но не так, как следует: он опустил меч плашмя, будто дубинку, не вызвав у коровы ничего, кроме крайнего изумления. Та боднула и лорд Бордовей упал ничком. Никто не кинулся помогать ему, так как враг был уже близко. Брендан увидел несколько лодок, причаливших вдали. Наверняка, еще несколько пристали к берегу там, за скалами. Враг искал пути входа в столицу, и теперь настал их черед.

***

Не в силах усидеть на месте, Исбэль уже переставила все чашки местами: сначала она переливала мятный чай в ягодный фарфор, потом из ягодного фарфора он перекочевал в глиняный чайник с узким носиком и обратно.

— Вам не нравится чай, Ваше Величество? — непонимающе спросила Бертранс, приглаживая белый передник, — Хотите, я принесу другой?

— Не трогай, — Исбэль отобрала чашку, защищая оплот ее спокойствия. Она намеревалась произвести процедуры переливания еще пару раз. Посещали мысли разбудить канарейку, но Исбэль посчитала, что это будет слишком жестоко по отношению к ней.

Пришли вести: Фредерик Толли сошел с фрегата короля Бернада, встретился с Реборном и сейчас держит путь к замку.

Дверь отворилась.

— Сир Фредерик Толли, — объявил Карл, вытянувшись по струнке. Когда он взял на себя роль герольда, никто не знал. Но Половинчатый Рыцарь частенько брал на себя лишнее, пытаясь выказать свою преданность.

— Мои королева… — за спиной Фредерика хлопнули тяжелые дверные ставни, резкий порыв ветра из окна свалил тонкую статуэтку русалки, которая свалилась в чай.

«Наверняка, русалке было бы плохо, будь она живая и свалилась в такой кипяток», — подумал Карл. Ульрик, наконец, оторвался от Эсмер, призвавшей его проявить сознательность по отношению к долгу перед королевой.

— Король Бернад согласился встретиться с сыном, — Фредерик явно запыхался, лоб его покрылся испариной, а полные щеки алели. На тонком стальном шелке его туники выступили темные следы пота, — Встреча произойдет сегодня на закате. На скале Отречения.

— О Боги! Это хорошие вести, — выдохнула Исбэль, пытаясь успокоить колотящиеся сердце.

— Только… — замялся Фредерик, подойдя чуть ближе.

— Говори, не тяни, — не выдержала Исбэль.

— Король Бернад просил передать вам кое-что.

— Что же? — изумилась Исбэль.

— Что север не прощает обид, — сказал Фредерик и в воздухе блеснуло острие кинжала.

Исбэль вскрикнула и зажмурилась, отскочив на шаг назад. Отступить далее у нее просто не хватило сил, тело будто окоченело, превратившись в ледяную статую. Она открыла глаза, когда рядом послышалось возня, пыхтение и крики перепуганной Эсмер. Половинчатый Рыцарь успел перехватить руку убийцы, вывернув запястье с оружием, в это время Ульрик уже вынимал из ножен меч.