Морально нечестивый

Проходит время, и мужчины становятся более расслабленными. Может быть, это еще и потому, что алкоголь льётся рекой.

Вскоре наступает момент обсудить дела, а где ещё, как не в подвале. Мужчины сдержанны, когда слышат о месте назначения, но уже румяные от алкоголя, они приносят свои сигары, и мы переносим мероприятие в подвал.

Они, вероятно, ожидают еще одного кровавого места преступления, но я уже всё убрал, когда поручил нескольким людям избавиться от обезглавленных тел.

Подвал разделен на несколько комнат, самая большая размером почти с бальный зал. Я распорядился, чтобы его украсили для церемонии верности. Нам нужно сделать всё официально.

В конце комнаты стоят два охранника, и я быстро занимаю свое место. Франческо уже там, и он одобрительно кивает мне.

— Джентльмены, начнем? — спрашиваю я, садясь напротив них. Я бросаю взгляд на Франческо, и он начинает говорить.

— Прежде чем мы обсудим что-то важное, каждый из вас должен будет поклясться в верности Марчелло Ластра как вашему новому дону. Я уверен, что вы уже ожидали этого. — Он оглядывает мириады лиц. Некоторые мужчины насмехаются, другие кажутся довольно заинтересованными, а третьи излучают чистую злобу.

Николо выходит вперед и, как и ожидалось, бросает вызов.

— Как мы можем доверять ребенку, — усмехается он. —Особенно тому, который оставил семью позади. Он может быть прямым наследником, но как мы можем быть уверены, что он снова не сбежит?

В зале раздаётся много тихих голосов, некоторые соглашаются, некоторые задают вопросы.

— Ты хочешь сказать, что ты лучше подходишь, дядя? — Я смотрю ему прямо в глаза, а он высокомерно откидывает голову назад.

— Почему бы и нет?

Я улыбаюсь. Не похоже, что я этого не ожидал.

— Тогда, похоже, мы зашли в тупик. Скажите, дядя, вы официально бросаете мне вызов?

Его глаза расширяются, когда он понимает, к чему я клоню. Однако он не может отступить, поскольку он уже сделал заявление.

— Я считаю, что да.

— Да, — тут же добавляет он. Я ухмыляюсь.

— Франческо, расскажи мне правила еще раз?

— Вызываемый может выбрать тип вызова. — Франческо добавляет так, чтобы все в комнате слышали. Раздаются одобрительные возгласы, некоторые из них, возможно, слишком нетерпеливы. Если они хотят зрелища... что ж, они его получат.

Я поднимаюсь на ноги и непринужденно иду к Николо.

— Ну и что? Кулаки, мечи, пистолеты? — Николо смотрит на меня и ухмыляется.

— Шахматы. — Я наслаждаюсь выражением его лица, когда он слышит это. Его улыбка медленно спадает, и он хмурится. Другие мужчины вокруг тоже озадачены.

— Шахматы? Ты шутишь.

— Это мое право, как бросившего вызов, выбирать вызов. Это должен быть вид боя или насилия? — Я поворачиваюсь к Франческо и спрашиваю.

— Нет. Это может быть что угодно, — отвечает он.

Все молчат.

Я обращаюсь к Франческо, и он приносит шахматную доску и ставит ее на стол в углу комнаты.

Рукой я приглашаю Николо следовать за ним. Он выглядит так, будто хочет возразить на мое предложение, но он уже должен понять, что попал в мою ловушку. И выхода нет.

— Но что шахматы скажут о новом доне? — лопочет он в последней попытке отвлечь внимание.

— Тогда скажи мне, — начинаю я, скрещивая руки перед собой, — зачем дону нужны боевые навыки, если у него есть свои солдаты? А еще лучше, если бы вы сказали, — я поворачиваюсь и обращаюсь к остальным мужчинам, — что хороший дон должен быть достаточно умен, чтобы стратегически взвешивать свои ходы... почти как на шахматной доске.

Лицо Николо опускается, и я вижу, что выиграл спор в глазах остальных мужчин.

Мы садимся перед шахматной доской, и, расставив фигуры, начинаем игру.

Мне не требуется много времени, чтобы выиграть. После того, как я захватил его королеву, осталось сделать всего пару движений, и его король будет загнан в угол. Это то, на что я рассчитывал, когда думал об этой встрече. Николо может быть умным и хитрым, но он из тех людей, которые презирают любые интеллектуальные занятия - в том числе и шахматы. Мне удалось нащупать его слабое место и убедиться в том, что именно он бросит мне вызов. Я знал, что Николо будет ожидать какого-то телесного испытания, например, спарринга или стрельбы, в которых он преуспел. Он ненамного старше, чем был Валентино, его тело в форме. Но он был слишком самоуверен. Я просто сыграл на его самоуверенности... и выиграл.

— Шах и мат. — Ноздри Николо раздуваются от этого заявления, и он делает все возможное, чтобы сдержать свой темперамент. Я не показываю свое удовлетворение.

— Хорошая игра, дядя, — говорю я ему, делая шаг назад, чтобы оставить между нами некоторое расстояние.

В непривычном жесте Николо наклоняет голову и изображает что-то похожее на поклон мне.

— Дон, — говорит он сквозь стиснутые зубы.

Он знает, что проиграл, но, по крайней мере, у него еще есть достоинство. Пока что план работает. Хотя я не настолько наивен, чтобы думать, что это остановит Николо от дальнейших планов захвата семьи.

Один за другим остальные члены семьи повторяют этот жест, присягая мне на верность как новому дону.

Когда вся церемония завершена, я объявляю о своих дальнейших намерениях. Зная, что Николо будет просто ждать, мне нужно быстро укрепить власть. Быть доном недостаточно.

— Есть две вещи, которые я хотел бы обсудить и которые стоят на повестке дня в качестве официального дона. — начинаю я. Франческо связался с персоналом, и перед моей речью было подано больше напитков.

— До смерти Ромины у семьи Ластра были хорошие отношения с Агости. Я намерен исправить это, заключив брак с представительницей семьи Агости. В ближайшие дни у меня состоится встреча с Энцо Агости, новым доном.

Раздается много одобрительных возгласов, и люди, кажется, поддерживают это решение. Краем глаза я вижу, что некоторые выглядят не слишком счастливыми. Те же, кто выглядел подозрительно во время ужина. Интересно...

— Кроме того, вы, должно быть, уже знаете о некоторых проблемах в Нью-Джерси. Часть наших грузов в Нью-Йорке были остановлены и конфискованы на въездных пунктах в Нью-Джерси.

Все кивают. Для них это тоже не новость - большинство из них непосредственно вовлечены в цепочку поставок.

— Я буду сотрудничать с русской Братвой и семьей Агости, чтобы найти того, кто несет за это ответственность, и убедиться, что он заплатит за это преступление. Я хочу, чтобы все были наготове для будущих заказов.

Моя речь прерывается гудком телефона. За ним следуют другие рингтоны, включая мой собственный. Теперь все в комнате проверяют свои телефоны.

— Да, — отвечаю я одновременно с тем, как Николо берет трубку.

— Ирландское нападение в Ньюарке. — Мрачный тон Влада приветствует меня на другой линии.

— И?

— Украденные товары и жертвы. С обеих наших сторон. Это декларация.

Я поджал губы.

— По крайней мере, мы теперь знаем, кто это делает. —отвечаю я.

Влад смеётся на другом конце линии.

— Они не знают, что они развязали.

Я улыбаюсь.

— Началось, — добавляю я, прежде чем повесить трубку.

У всех мужчин обеспокоенное выражение лица. Все уже слышали о нападении.

— Мы официально находимся в состоянии войны с ирландцами. Я хочу, чтобы каждый прислал мне отчет о том, чем вы занимаетесь, сколько человек у вас в подчинении, точное расписание и местонахождение.

— Да! — Все соглашаются в унисон.

— Хорошо. Собрание окончено. — Николо наблюдает за мной с непроницательным выражением лица.

— Ты станешь концом этой семьи, мальчик. Запомни мои слова.

Я замираю от этого слова, которым меня называл отец.

— Будь осторожен насчет своего конца, дядя. Он может наступить раньше, чем ты думаешь.

После того как все ушли, Влад сообщает мне место встречи, и я присоединяюсь к нему, чтобы оценить потери.

Нападение было слишком хорошо скоординировано. Мы с Владом пришли к такому выводу, учитывая время и место. Помимо товара, мы также потеряли несколько человек.

— Крот, — заявил Влад, и я мрачно согласился.

Ситуация ухудшалась быстрее, чем мне пришлось себе представить, поэтому я решил действовать также быстро, назначив встречу с Энцо на следующий день.

Именно поэтому сейчас я сидел в его фойе и ждал, когда меня примут в его кабинете.

— Синьор Агости может принять вас сейчас. — Грузный мужчина посмотрел на меня, прежде чем проводить в кабинет.

— Марчелло. — Энцо встречает меня широкой улыбкой. — Прошло слишком много времени.

Или недостаточно долго, хочу пробормотать я.

— Энцо. — Я киваю ему, прежде чем сесть.

— Так много сюрпризов в последнее время, не правда ли? — Движения Энцо вялые, и очевидно, что он еще не полностью восстановился. Всего неделю назад он лежал в отделении интенсивной терапии и боролся за свою жизнь. Он стойкий... Надо отдать ему должное.

— Мои соболезнования по поводу твоего отца.

— Хорошая потеря. — Энцо пренебрежительно машет рукой. — Прямо как твой собственный старик.

— Действительно. — Я поджимаю губы, но не комментирую.

— Расскажи, Марчелло. Какова цель твоего визита? — Его улыбка лукава, но он должен знать о цели.

— Чтобы зарыть топор войны, так сказать.

— Знаешь, если твой брат мертв, это не значит, что наш конфликт закончился.

— Уверен, ты слышал, как погиб Хименес. — Я сразу перехожу к делу. То, что он принял меня так вежливо, говорит о том, что он готов к нормальному разговору, независимо от прошлого.

— Немного. — Энцо выглядит заинтригованным, поэтому я продолжаю.

— Я был там. Как и мой брат. Валентино был тем, кто убил Хименеса — возмездие за смерть Ромины. — мне пришлось остановиться, чтобы оценить его реакцию.

— Продолжай, — подталкивает меня Агости.

— Хименес использовал смерть Ромины, чтобы внести раскол между нашими семьями.

— А потом он стал набрасывался на нас по одному, — прерывает Энцо. — Должен признаться, я давно об этом думал. Ты только что подтвердил мои подозрения. Когда мой отец впервые связался с ирландцами, я посоветовал ему держать наши возможности открытыми, но он был настроен на партнерство. Но, увы, я не буду полностью винить в этом своего отца, поскольку я не сделал ничего особенного, чтобы остановить это. Я тоже был ослеплен возможностями.

— Так ты их подозревал?

— Подозревал? Хм... Я бы не сказал, что подозревал, поскольку не доверял их намерениям. Но я никогда не думал, что они будут работать на Хименеса. И это была моя ошибка.

— Я не думаю, что кто-то мог знать. Ирландцы, как известно, не работают с картелями.

— И именно поэтому это был такой блестящий ход. Они сыграли на наших ожиданиях. — Энцо постукивает ручкой по столу. — Мир меняется, а мы нет. Наши семьи слишком увязли в традициях.

— Может быть, мы сможем что-то с этим сделать.

— Хм... высокие приоритеты для того, кто уехал, Марчелло.

— Это может быть выполнимо. — продолжаю я.

Энцо пожимает плечами.

— Тогда ты мог бы перейти к тому, зачем ты сюда приехал.

Я прочищаю горло.

— Я хочу союза. Я хочу, чтобы наши семьи ладили, как раньше.

— Интересно, — отвечает Энцо и встает, направляясь к графину. Налив два напитка, он протягивает мне бокал. — Ты говоришь то, о чем я думаю, Марчелло? — Энцо поднимает бровь.