Шакал: Сын Анубиса

Глава 13

— Входите!

Голос был старческий, дребезжащий.

Тутмос открыл дверь, и мы один за другим вошли в просторный кабинет. Выстроились в ряд перед широким столом, за которым восседал глубокий старик: седые волосы, аккуратная бородка с двумя тонкими косичками, свободные одежды, расшитые золотом, шапочка, очки, руки, перебирающие чётки из крупных чёрных бусин, на груди — массивный золотой медальон в виде анха.

— Ректор Амун, — поклонился староста. — Мы прибыли по вашему распоряжению. И готовы понести наказание за нарушение правил академии.

Старик обвёл нас тяжёлым взглядом. Глаза у него были колючие, острые. На лбу обозначились глубокие морщины.

— Вы действительно нарушили запрет, — строго проговорил он, переводя взгляд с одного на другого. — Своевольно отправились охотиться на Проклятье. Седьмого уровня! Не заручившись поддержкой куратора. К чему это привело? К смерти одного из студентов! И это не впервые. Зная, что вас не допустят к схватке с Одержимым такой силы, вы решили снова действовать самостоятельно. Я понимаю, что Мелия сама отправилась на эту охоту. Вы все заодно. И на её месте мог оказаться любой из вас. Однако это не оправдание! Хуже того, вы втянули нового студента, — ректор впился в меня изучающим взглядом. — Который, конечно, пошёл с вами из опасения показаться трусом. Или, возможно, не зная, что нарушает запрет.

Поскольку старик сделал паузу, ожидая от меня реакции, пришлось сказать:

— Мне было известно, что мы покидаем академию вопреки правилам.

— Так я и думал, — кивнул старик. — Ещё один любитель рисковать. Не побоялся схватиться с Проклятым, но побоялся не заслужить репутацию у новых товарищей. Но мы здесь учимся не этому! Студенты должны, в первую очередь, уметь соотносить свои возможности с силой противника. В прошлые разы вам сопутствовала удача, но сейчас вы просчитались. Ответственность за смерть Мелии лежит на академии. Однако вы тоже понесёте наказание, — ректор остановил взгляд на Тутмосе. — Вся ваша группа получает испытательный срок. Месяц! Если за это время будет хоть одно нарушение дисциплины, все вы отправитесь по домам! Ясно?

— Да, господин ректор, — поклонился староста.

— Всё, идите! И хорошенько подумайте о том, что смерть Мелии лежит на вас. На всех и каждом!

Он раздражённо махнул рукой, стукнув чётками по столу.

Мы вышли в коридор.

— Целый месяц! — простонал Серапис. — Это ж почти вечность!

— Ещё легко отделались, — сказала Исея.

— Легко?! — мрачно усмехнулся парень с белыми волосами. — Не думаю. В прошлый раз, когда студент получил испытательный срок, менторы докопались до какой-то мелочи и выставили его из академии.

— Не исключат же целую группу, — вставил Тутмос.

— Почему нет? На нас свет клином не сошёлся. В академии полно студентов.

Возвращались в подавленном настроении. Все, кроме меня. Я считал, что случившееся — ерунда по сравнению с тем, что, вероятно, ждёт меня впереди. Ещё успею напрячься.

Студенты немного посидели в общей комнате, попили зелёного чаю с мятой, а потом постепенно разошлись по своим каморкам. Остались только мы с Исеей.

— Почему Мелию нельзя воскресить? — спросил я.

— Чего? — нахмурилась девушка. — Как это — воскресить?

— С помощью ритуала.

— Какого ритуала? Ты бредишь, что ли? Или это такая дурацкая шутка?

Реакция Исеи малость сбила меня с толку. Я-то считал, что в этом мире воскрешения в порядке вещей. Меня же вернули из царства мёртвых. С другой стороны, почему то же самое не проделали с фараоном? Кажется, момент требовал уточнения.

— Я слышал, что человека можно оживить, если провести посвящённый Анубису ритуал. Разве это не так?

— А, ты про это… — без капли энтузиазма кивнула девушка. — Видимо, слышал совсем мало. Во-первых, для этого нужно быть могущественным магом. В истории Луксора всего три человека воскресали. И все они были великими чародеями прошлого. Во-вторых, необходимо заключить с Анубисом договор. Ещё при жизни пообещать ему то, что он попросит. И, как правило, ничего хорошего в этом для мага нет. Так что не каждый и решится.

— Даже чтобы воскреснуть? — спросил я с сомнением.

Исея кивнула.

— Даже ради этого. Думаешь, смерть — худшее, что может случиться с чародеем? Так что нет, Мелия не оживёт, — девушка поставила пустую чашку и поднялась. — Пойду к себе. Нет у меня настроения болтать. Пока.

Когда она ушла, я немного посмотрел телевизор, пытаясь понять, в каком мире оказался. Но передачи давали об этом очень скудное представление. Надо прошерстить Интернет. Явно он тут есть. Тем не менее, кое-что из телевизора я почерпнул.

Кажется, Египет, называвшийся здесь Луксором, занимал целый континент (как и было показано на карте) и делился на несколько административных округов, довольно крупных, которыми управляли кланы потомственных магов. И все они подчинялись фараону, наместнику бога солнца Ра. Но друг с другом при этом вели конкурентную борьбу за влияние и богатства страны. Временами довольно жестокую. У кланов имелись свои армии, которые складывались из воинов отдельных родов. Всей этой машиной смерти и разрушения номинально ведал глава Дома Файюм, занимавший при фараоне должность военного советника. У этого клана также была самая большая армия, состоявшая из солдат, магов и боевых роботов — имлов.

Вообще, военная техника Луксора впечатляла. Были здесь и танки, и шагоходы, и вертолёты, и истребители. Даже флот имелся. И всё это стреляло не только снарядами, пулями и ракетами, но также чем-то вроде лазеров и разрушительных энергетических зарядов — должно быть, работавших на шехире. А может, и нет.

Выключив часа через два телик, я пошёл к себе и завалился на кровать. Чёрт, лучше бы я и дальше охотился в своём мире на Проклятья! Теперь придётся выкручиваться, стараясь занять место под африканским солнцем. Хорошо хоть, не очутился в древнем царстве! Помнится, учебник утверждал, что тогда чуть ли не две трети населения болело хронической малярией. Другие учёные, правда, возражали, что в этом случае египтяне не смогли бы построить пирамиды и всё остальное. Кто прав, без понятия. Да и наплевать! Как мне выжить — вот, в чём вопрос. «Дядя», конечно, не успокоится, пока не увидит мой труп. Если он подозревает, что племянника оживили, значит, осознаёт, и каким образом это было сделано. Блин, на его месте я бы боялся до усрачки, зная, что тот, кого я убил, воскрес, заключив с богом смерти какую-то сделку. И предпринял бы всё, чтобы добраться до меня. Уверен, так новоявленный фараон и поступит.

Спустя минут сорок меня сморило. Погружаясь я сон, я вдруг ощутил смутную тревогу, а затем в подсознание вторглось странное видение…