Битва за рейтинг

Глава 2. Баллы

Удивительно, но нас никто не потревожил. Даже Паксуса и Ашшота пожалели. А ведь это уже ни в какие ворота не лезет, ведь пикантные душевные травмы предлогом для отлынивания от занятий здесь не считаются. Похоже, из-за случившегося в Лабиринте руководство устроило что-то вроде выходного.

Впрочем, выбравшись из корпуса около полудня, я в просвете декоративных насаждений высмотрел кучку тренирующихся на открытой площадке учеников. Сходив к ним, убедился, что занимаются они не сами по себе, а под присмотром младшего мастера. От него узнал, что если имеется желание, могу присоединиться к этой группе, либо к ещё нескольким, что собрались в других местах. Он дважды подчеркнул, что это необязательно, однако намекнул, что ленивых в школе не любят.

Ленью я не страдал, зато страдал от нехватки пищи. Как это нередко наблюдается после ранений, аппетит навалился зверский.

К счастью, кормёжка в школе со временем не стала хуже. Плюс обеды растянуты по времени, дабы ученики не толпились в одном месте. Быстро нашёл, чем подкрепиться.

Я как раз заканчивал с десертом, когда появился Паксус.

Усевшись передо мной, сосед донельзя мрачным голосом поведал ужасающую новость:

– Чак, ты это… ты учти, что теперь я всегда рядом с тобой. Куда ты, туда и я. Всегда.

Я сокрушённо вздохнул:

– Паксус, вот только не надо снова начинать…

– Надо, Чак. Надо. Только не так, как тогда, а по-настоящему надо. Я должен быть рядом с тобой. Должен.

– Насколько помню, ты задолжал борделю, оказывающему не самые обыкновенные услуги. Мне ты точно ничего не должен.

Паксус скривился:

– Прошу тебя, не напоминай об этом. Пожалуйста.

– А ты прекращай нести чушь.

– Это не чушь. Вспомни Ашшота. Он был рядом со мной, и ему также не повезло, как и мне. Ко мне всегда такие неприятности липли и липнут. Но ты это ты, ты совсем другое дело. К тебе от меня плохое не липнет. Получается, ты такой же, как я, но только наоборот. Тебя в нужник брось, так ты и оттуда чистеньким выберешься. Если рядом с тобой держаться, то и ко мне будет прилипать только самое лучшее. Так что если падать, то падать вместе. Где ты, там и я. Или смерть, или рядом с тобой. Иначе никак.

– Великие силы, да что за бред я слушаю… Паксус, даже не вздумай! Ничего ни к кому не липнет. Выбрось дурь из головы. Всё у тебя наладится, что ты себя хоронишь? Какие твои годы.

– Конечно, наладится, когда твоя удача ко мне прилипать начнёт.

Решил, что будет нелишним кое о чём напомнить:

– Разве не слышал мудрость, что скука с удачей не друзья?

– Чак, ты это к чему сказал?

– Как это к чему? Ты сам меня скучным называл. Забыл? Ну так откуда удаче взяться?

– Это было давно, и я ошибался. Ты не скучный, и удача тебя любит.

Краем глаза уловив движение, я чуть повернул голову и едва сдержался, чтобы не скривиться.

К столу приближался Дорс со свитой своих припевал. Жаль, что он сумел выбраться из Амфитеатра, потому как по физиономии заметно – ничего не осознал, и исправляться не намеревается.

Явно на гадости настроен.

И Дорс не обманул моих ожиданий, сходу поприветствовав провокационно:

– Привет, Паксус. Вижу, ты себе подружку и здесь нашёл.

– Дорс, это кто здесь подружка Паксуса? – спокойно уточнил я.

– А ты вообще помалкивай, не к тебе обращались, – надменно ответил здоровяк.

Да уж, хам он примитивный, но эффективный. Почему эффективный? Да потому что любого запросто на ответное глупое хамство провоцирует.

И меня в том числе.

– Извини, Дорс, но я человек благородный, а у благородных не принято отворачиваться, когда быдло наглеть начинает. Ещё раз спрашиваю: кто здесь подружка Паксуса?

– Да ты сам понимаешь. Все знают, что твой дружок по смазливым парням главный спец.

Дорс ухмыльнулся во всю ширину рта, а его свита дружно принялась посмеиваться, тыча в нас пальцами.

– Это что здесь такое?! – строго вопросили из-за спины. – Чак, отвечай немедленно!

Обернувшись, я увидел главу школы и быстро, но с достоинством поднялся, изобразив ритуальный поклон:

– Великий мастер, ученик Дорс уже второй раз ведёт себя в моём присутствии неблагородно. Его честь, это дело его семьи, если хочет, пусть её пятнает. Однако он и мою пытается испачкать, а это недопустимо. Могу ли я попросить разрешить дуэль?

– Не можете, ученик Чак. Дуэли между учениками под запретом, разве забыли?

– Мастер Ур, я это не забыл. Но ведь оскорбления тоже под запретом, и к тому же не пристало благородным вести себя, подобно неотёсанным простолюдинам. Раз ученик Дорс ведёт себя как простолюдин, получается, он и есть простолюдин. Таким образом, своим вызовом я окажу честь его семье. Ведь вообще-то за неблагородное поведение я вправе убить его без церемоний. Привилегии благородного дозволяют наказывать любого обнаглевшего простолюдина в любом месте.

Ур замахал руками:

– Достаточно, Чак. Я не хочу слушать ни про дуэли, ни про убийства. Этого в моей школе не было и не будет. Ты, Дорс. Ты признаёшь, что вёл себя неподобающе?

– Но мастер, вы же видите, Паксус с ним сидит за одним столом. Все знают, что вчера было с Паксусом, и…

– Совершенно неважно, что, когда и с кем было, – перебил Ур. – Ты, Дорс, ведёшь себя неподобающе. Я об этом не впервые слышу. Очень тебе советую: прекращай порочить свою семью. То, что здесь дозволяется и даже приветствуется выражаться простыми словами, не означает, что можно забывать про все аристократические манеры. Ты часть элиты государства, стыдись вести себя неблагородно. Минус пять баллов тебе, для улучшения манер и памяти. А тебе Чак, минус два, чтобы выбил из головы чушь про дуэли. Оба думайте о своих семьях, о благе империи, и об учёбе. И вас это тоже касается, – мастер указал на свиту Дорса. – Всем по минус баллу, чтобы не смеялись там, где следует осуждать, или хотя бы благоразумно помалкивать.

Два балла – неожиданный и обидный штраф, но в целом нельзя не признать, что глава школы с ситуацией справился достойно. К тому же Дорс всё ещё мой главный конкурент, и потерял на три балла больше.

Прекрасный расклад.

Кстати о баллах.

Пока глава школы не направился дальше, я вновь склонил голову:

– Великий мастер, можно задать вопрос. Точнее два вопроса.

– Говори, Чак.

– Первый вопрос: я собираюсь значительно приподнять некоторые параметры. Мне не помешают эликсиры для облечения процесса. Они дорогие, но не в этом дело. Мне их надо прямо сейчас получить, а в город не выйти. По вашему указанию никого не выпускают. Можно ли кого-нибудь за ними отправить?

– Чак, с такими вопросами обращайся к мастеру Тшо.

– Он ведь только за питание отвечает, – удивился я.

– Не только. Выйти никому из учеников не разрешат, пока не разберутся со случившимся. Но твою проблему решить можно и без выхода. Что за второй вопрос?

– Простите, мастер Ур, корпусного мастера Хога отправили к дверям Скрытого Города. А без него я не могу кое-что выяснить. Не знаю, к кому обратиться. Сержант Дидго говорил, что сущности стихий можно обменивать на баллы. Это так?

– Да, так. Одна сущность обменивается на десять баллов. За один заход в Лабиринт разрешается обменять одну сущность. Тебе что, так повезло с трофеями?

– Да так… прихватил кое-что, – туманно ответил я, не желая озвучивать подробности.

Врать нехорошо, а за правду в таких количествах меня запросто попытаются убить прямо в стенах школы. Просто ради попытки ограбления. Вон какие кислые лица у Дорса и его прихлебал стали. То, что у меня завалялась лишняя сущность, огорчило их куда сильнее, чем штрафные баллы.

Мастер улыбнулся:

– Прекрасно Чак, я рад за тебя. И рад тому, что ты готов пожертвовать такие ценные трофеи на благо империи.

– Пожертвовать? – напрягся я. – Но ведь это не жертва, за них баллы полагаются. Или нет?

– Всё верно, Чак. Но что такое баллы? Это лишь крупицы мела на чёрной доске. Наша империя богата, в ней встречаются целые горы мела и много лесов с прекрасной древесиной. А вот сущности стихий, это у нас редкая ценность. Впрочем, для того, кто хочет по итогам стать первым, неизвестно, что ценнее.

Я ждал, что мастер, сказав это, подмигнёт, намекая на наш давешний разговор тет-а-тет, где мне туманно намекнули, что лидер рейтинга в конце года сможет урвать некий значительно улучшенный приз.

Но Ур сдержался, лишь что-то едва уловимое в глазах промелькнуло.

Мастер тут же сменил тему:

– Да, чуть не забыл. Чак, мне доложили, что ты, рискуя жизнью, помог двум пострадавшим ученикам, и на себе вытащил из Лабиринта ученицу со сломанной ногой. Благодарю тебя лично. Ты не посрамил честь школы, ты повёл себя достойно. К сожалению, пока ничего не могу сообщить о реакции вышестоящего руководства. Могу лишь от себя сказать, что ты проявил себя лучше всех прочих, и такое ни за что не проигнорируют. Теперь готовься к особому поощрению.

– Я не ради поощрения это делал, но к поощрению всегда готов.

– Вот и отлично, – улыбнулся мастер и тут же сурово нахмурился: – И, надеюсь, я больше не увижу тебя среди участников конфликтов. Дорс, Чак, поклонитесь друг другу и улыбнитесь. Немедленно.

Ни у меня, ни у Дорса не было ни малейшего желания выполнять такое указание. Вот только куда деваться?

Я чуть ли не на микрон голову склонил, а улыбка моя походила на волчий оскал. Дорс ответил аналогично.

Глава школы, оценив наше искреннее дружелюбие, сокрушающее покачал головой и, разворачиваясь, бросил деловым тоном:

– Лабиринтом и всем, что с ним связано, занимается мастер Хаюпс. Сущности стихий следует относить ему. И ещё раз повторяю: никаких конфликтов. Даже намёки на них я не потерплю. Улыбнулись и разошлись. * * *

Мастер Глея на мою просьбу отреагировала молча. Только посмотрела нехорошо, и, развернувшись, скрылась в дверях женского корпуса.

Паксус при этом лихорадочно зашептал:

– Я знал. Я знал, что так будет, ты ведь ни за что мимо такого места не пройдёшь.

Вздохнув, я всё же попытался достучаться до гипотетичных остатков здравого смысла соседа:

– Слушай, Паксус, это совсем не то, что ты думаешь.

– Ага, ну да, я верю, конечно. Я слежу за тобой, Чак, я буду ходить за тобой, я буду плавать за тобой, я буду ползать за тобой. Если ты научишься летать, я тоже полечу. Я сделаю всё, чтобы забрать частицу тебя.

– Да пожалуйста, хоть под землю зарывайся, когда меня похоронят. Но если ты ещё и подслушивать станешь, я тебя лично красиво упакую и отволоку Колючим Лилиям, или как их там. Да я даже приплачу им сверх твоего долга, чтобы обслужили друга по высшему разряду. А потом пусть утопят в пруду то, что от тебя останется.

– Пожалуйста, Чак, не напоминай мне о них… – резко помертвевшим голосом взмолился сосед.

– Если станешь на пятки наступать, буду каждую минуту напоминать. Отойди от меня хоть немного. Ты ведь благородный, а ведёшь себя, как прилипший к подошве комок навоза.

Женщина-мастер появилась не одна, а в сопровождении Кими. Немолодая женщина поглядела на меня с высоты крыльца предельно сурово, и нехорошим голосом предупредила:

– Ученик, я присматриваю за своими девочками и слежу за тобой. Смотри, чтобы без глупостей.