Знахарь. Черная полоса

Глава 2

Вообще то хоть кто-нибудь понимает, как выглядит задница дикобраза? А? Вот скажу вам по секрету: задница дикобраза — это не иголки длиннющие, и не шёрстка как у ежа колючая. Это то самое отверстие всем этим колючим безобразием прикрытое. То есть что у ежа, что у слона, что у человека сие отверстие одинаковое и различается только размерами.

А вы как думали? Что задница дикобраза размерами больше? Не-е ребята — она просто получше защищена. Только и всего.

Проснулся я от грохота взрывов и сплошного треска. Ну это я только потом сообразил, что кто-то не сильно далеко от меня влупил очередь из пулемёта. Из чего-то крупного судя по звуку. Взрывы продолжались по нарастающей. Вроде бы фугасы или противотанковые мины грохали, но могу и ошибаться. Даже пол трясся, а стёкла жалобно позвякивали.

Связан я не был, а продрав глаза с изумлением углядел целых четыре сквозные дырки, образовавшихся в старом серванте нашего соседа. То, что пули пробили ещё и стену старенькой дачи я сообразил, уже лёжа на полу куда скатился с такого же старенького дивана-книжки. И едва я сообразил это сделать как по дому влупили уже серьёзно.

В армии я, разумеется, служил и оружием пользоваться умел. Не служивших в моей среде не уважали — хоть в спортивную роту, но попасть было надо. В те годы в Афганистан можно было уехать как здрасти, а я по молодой своей дурости туда ещё и рвался. Так что результат был закономерен. Угодил в обычную мотопехоту и занимались мы сопровождением транспортных колонн что из «Союза» в «дружественную страну» шли полноводным потоком. Словом, хлебнул я впечатлений с горкой и ЗБЗ[2] получил вполне заслуженно вместе с висюлькой афганской.

Не скажу, что геройствовал, но и в штаны при втором обстреле не накидал. При первом я просто ни хрена не понял, а вот во время второго да-а-а … парнишку из третьего отделения прямо рядом со мной снайпер срезал. Точнёхонько в переносицу пуля угодила. Н-да. До сих пор помню, как будто это вчера произошло.

Недель через пять я только начал хоть что-то понимать и смотреть правильно, а замечать детали и реагировать на них стал намного позже, но выжил как-то. Может это везенье, может ангел-хранитель, а скорее всего ротный наш, что нас дрючил каждую свободную минуту. Правда было это уже почти сорок лет назад, но как оказалось рефлексы, выработанные в те годы в мой организм, въелись намертво — не вышибешь.

Канонада тем временем нарастала. К череде взрывов добавились истеричные очереди из крупнокалиберных пулемётов на расплав ствола, отчего домик, в котором я лежал обзавёлся ещё десятком сквозных отверстий.

Собственно говоря чему удивляться? Стреляли то из крупняка Владимирова, а он пулю в четырнадцать с половиной миллиметров на два километра прицельно забрасывает. Ну а здесь расстояние было как бы не совсем рядом. Не скажу, что в соседнем дворе, но метрах в восьмистах как максимум, а дом у ботаника нашего сделан из гамна и палок. Ему и дом то был не особо нужен — лишь бы сверху иногда не капало.

О! Выстрелы утихли. Что-то они быстро. Взрывы гранатомётные тоже как обрезало. Вот вроде только что грохотало как на фронте и сразу тишина могильная.

Первая мысль как проснулся — война с «америкосами». Это у нас, наверное, с молоком матери впитывается. Потом только дошло — если б «амеры» привет свой прислали, то проснуться мне было бы уже не суждено. У нас Москва в двадцати пяти километрах. Столица мать её Родины нашей. Так что, если чем нам и прилетит, так это не меньше, чем десятком килотонн. В том смысле, что не в город-герой, а в наш район персонально. Городу герою ввалят по полной, чтобы больше никогда такого города не было, ну а нам — так, на всякий случай, но всё равно никому мало не покажется.

Так что, если стрелковкой работают значит это какие-то местные разборки. Что у нас здесь рядом? Спецуры вроде никакой. Серьёзные бандиты тоже отсутствуют. Так, мелочь голопузая — рынки, магазины, автосервисы. Что ухватили в девяностых, на том и катаются. Так что некого у нас в посёлке на убивание глушить, да ещё и с таким необычным фейерверком.

Генерала с сынком его ФСБ-эшным приголубили? Не смешите мои тапочки. Их поманить чернушной корочкой с горкой икры зернистой они сами куда угодно прибегут.

Из воинских частей только академия имени Карбышева в Нахабино и отдельный автомобильный полк там же, но они километрах в восьми от нас. То есть тоже мимо.

«Менты»? Или как их там по новомодному: «полицменты»? Да ладно! Откуда у них гранатомёты? Впрочем, с ними такая же песня, как и с генералом, только цена «полицментов» наших значительно ниже. Одним словом, бред какой-то, но выбираться по любому надо. Был бы в своём доме забрался бы в подвал и прожил в нём месяцев несколько ни в чём себе не отказывая, а у ботаника и пары часов не высидишь — найдут и паяльник в задницу пристраивать примутся. У таких баранов что со мной общались это запросто.

Для себя я ещё вчера решил — сдаваться живым мне резона нет. Если бы «бабки» предлагали я бы ещё потрепыхался, а они по короткому пути пошли. Видно, торопятся сильно. Уроды беспредельные.

Хм… торопились в смысле. Больше не будут. Мне и ходить далеко не пришлось. Оба парня рядом обнаружились — в соседней комнате. Один почти без головы, второй без плеча и правой руки.

А чего они хотели? Пулемёт Владимирова штука беспощадная. Пригибаться нужно вовремя, а один сидел в кресле, второй видимо вскочил. Вот и прилетело обоим одной очередью наглухо. Грязно было в соседней комнате — кровищи натекло как на скотобойне.

Блевать пока не тянет — не впечатлительный я. Вот в «Афгане» раз горелых танкистов из танка вытягивал. Вот там блевал до судорог. Фу. Вспомнил аж передёрнуло. Всем хреново на войне, а мехводам и водилам в особенности. Они ж в танке и машинах сидят до последнего, а прилетает им первым.

А оружие то ваше ребятки где? Опа! Переоценил я вчера вас. Не солдаты вы, а так — щенки беспонтовые. У однорукого ствол кобуре подмышечной, а безголовый автомат вообще на кровать рядом положил и сумку свою рядом пристроил. Точно. Была у него вчера кожаная сумка. Кобура подмышечная, конечно, в крови вся, но ствол чистый, а на автомат и сумку вообще ничего не попало.

Первым делом я к автомату — деваться некуда. Приклад разложил, ремень на шею накинул — уже легче. Патрон в стволе, предохранитель слева. Уже уверенней себя почувствовал. Дальше пистолет. Из кобуры достал и на кровать пока скинул. Кобуру с однорукого снимать брезгливо, но надо — в ней запасная обойма, да на ремне ещё четыре штуки в подсумках маленьких. Чёрт знает как они по новомодному называются — почи, мочи, фигочи. Тамагочи мля. Понапридумывают названий, язык сломаешь пока произнесёшь. Телохранитель хозяйский мне раз объяснял, но я ничего не запомнил. У каждого своя работа и мне его тонкости тогда не зашли.

Пришлось и ремень снимать и кобуру плечевую. В крови измазался, но достал из шкафа простыню и протёр и руки, и кобуру, и подсумок. Потом отмою. Как дёрнуло — сотовый. Мой то ещё вчера отобрали, а здесь новёхонький, но сети нет. У безголового тоже самое. И у него пистолет в кобуре, но кобуру снимать я не стал, достал пистолет и обойму, да пробежался по карманам. Бумажник: половина тысячи евро, тридцатка рублями — пятёрками, ещё пара штук тоже рублями. Это себе в карман — всё какая компенсация за перенесённые вчера страхи, но они мне ещё должны останутся. Мелочь и карточки смотреть не стал. Часы только с руки сдёрнул. Путь будут.

Второго так же обшманал — нечего его баловать. Набор такой же только евро меньше и рублями только «пятнашка». Всё равно должны ещё, да и не пригодится им больше. Опять по карманам — пусто.

А это что такое? Шустрый парень был. И запасливый. Штанина левая у него задралась чутка, а на левой ноге кобура с револьвером — рукоятка у него от пистолетных отличается. Рукоять и кобура в крови аж капает. В кровавой луже же ствол лежал.

Хер с ним. Пусть будет. Потом отмою и почищу. Снял, поверху протёр, в кусок простыни замотал и в боковой карман сумки засунул.

Всё? Вроде собрался. Стволы в сумку, сумку через голову на правое плечо, как Брюс Уиллис в том кино про орешки крепкие, автомат наизготовку. Ну, с богом. Веранда, огород соседский, по нему приставным шагом, на полусогнутых. Уроды эти не заморачивались — забор между нашими участками свалили и новую тропку натоптали. Хорошо, что ботаник до этого не дожил — ещё раз бы окочурился.

Н-да. Нехило они вчера у меня в доме порезвились. Т-с-с-с. Звуки какие-то. Собаки бродячие что ли? Я как раз до беседки добрался и укрылся в ней. Самого аж потряхивает — адреналин скоро из ушей польётся.

Звуки … звуки. Что же они мне напоминают? О! как будто рвут кого-то. С таким чавкающим, мерзким … а кто? Кого у меня на веранде жрать то? И кто млядь? Откуда у нас во дворе собаки? Ур-р-роды!

С утробным рыком я выскочил из беседки и в четыре прыжка подскочил к веранде… одного взгляда хватило чтобы на курок нажать. С предохранителя я автомат снял ещё в доме у ботаника. Очередь одна во весь магазин в спину в шею в затылок в плечо второму.

Суки, Скоты. БлЯди. На! На! Пока боёк вхолостую не щёлкнул, но я всё равно на спусковой крючок жму, а картинка перед глазами не меняется. Главный их и один из «быков» Настю жрут. Жену мою. Мразота беспредельная. Прямо так в плоть вгрызаются. Зубами и рвут как собаки. Халат порвали и жрут. Жрут. Жрали.

Главному вся очередь досталась. По костюму как пилой прошлось и затылок разнесло — кровь, так и брызнула, а вот второму в ключицу и руку попало. Он от боли должен криком заходиться — боль же дикая, а у него только рука подломилась, и он ко мне уже ползёт. Молча! Через жену мою, через главного, по костюму его кровавому и ко мне… ко мне. И.. звук такой — горловой с подвыванием.

Опешил я поначалу, про автомат забыл уже, а потом злоба захлестнула … на себя, на мразь эту. Метнулся к поленнице у беседки — там топор. Обратно только развернулся, а он уже мне навстречу на трёх точках и поднимается, на ноги становится, морда в крови, а глаза … нечеловеческие … не человек — это больше. Монстр-зомбя, и я ему сходу по макушке со всего маха н-н-а тебе суке. Отбегался. И я тоже отмахался — как воздух из меня выпустили. Успел только в беседку отвалить на ногах подгибающихся.

В себя пришёл минут через несколько. Сколько прошло времени? Десять, двадцать или сорок минут — без понятия. Автомат так на боку и болтается, сумка под жопой, сам сижу на полу беседки и трясусь. Колотит меня как припадошного.

Страшно мне? Страшно до ужаса. До блевотины. До потери сил. До помутнения сознания. Не хочу я туда идти. Хочу спрятаться. Уйти от действительности, но двое их ещё осталось. Они меня найдут и убьют. Они молодые и сильные. Сожрут меня как Настеньку.

Чёрт. Жену давно уже Настенькой не называл, а тут как плотину привычной чёрствости прорвало.

Нет мразота. Я не дамся. Хер вам во всё рыло. Сам вас завалю, паскуд.

Дальше на автомате. Урод ты старый! Это я о себе любимом. Патроны все выпустил, а о запасных магазинах и не подумал. Сразу в сумку полез. Ага. Пять штук ещё есть! Запасливый был парнишка! Сразу сменил. Пустой в боковой карман, остальные сверху в основном отделении пристроил. Подумал чутка и кобуру револьвера стал на ногу прилаживать. Брюки у меня от костюма выходного — штанины внизу широкие, так что снаружи не видно. Пусть будет. Вчера меня не шмонали. Может и не пригодится, но так спокойнее.