Манкунианец

— К чёрту! — хором ответила вся команда и дружной толпой мы пошли на выход.

На стадионе, вмещающем около восьми с половиной тысяч зрителей, негде было и яблоку упасть. Российских болельщиков было не больше сотни человек. Им специально выделили места на одном из угловых секторов. Понятно, что по сравнению с местными болельщиками наша группа поддержки выглядит бледненько. Но я был рад тому, что увидел на чужбине людей в родных тельняшках и с российскими флагами.

Ровно в десять вечера раздалась трель свистка голландского арбитра Питера Винка. Матч начался с атак хозяев поля. Мы играли от обороны и не скрывали этого, выставив в оборонительные редуты аж пять защитников. По прошествии десяти минут понял, что нам сегодня будет нелегко. Казалось бы, нужно не пропустить в свои ворота всего три мяча, и мы проходим на чемпионат Европы. Но, смотря на сумасшедшую скорость португальских игроков, я стал опасаться за итоговый результат нашего противостояния. К десятой минуте мяч уже дважды коснулся стоек наших ворот и ещё раз Дима Хомич спас нас от неминуемого гола, переведя «круглого» на угловой.

Долгое время наши парни не поддавались искушению погрузиться в пучину хаоса, устроенного португальцами. Прошло уже полчаса, а на табло горели такие приятные моему глазу нули. Только успел подумать, что нужно продержаться каких-то пятнадцать минут, как после подачи углового на наши ворота, трибуны взорвались ликованием местных болельщиков. Голландский арбитр указывал на одиннадцатиметровую точку. Многие на скамейке запасных, в том числе и я, не увидели причину назначения пенальти. Однако Николай Урузмагович с досадой заявил:

— Хомич пошёл на перехват, коснулся мяча и тот угодил в выставленную руку Черенчикова.

Спорить с арбитром было бесполезно. Он проявил принципиальность и указал на «точку». Через минуту стадион бесился от восторга. Хомич не смог выручить команду, хоть и угадал направление полёта мяча. Гол на тридцать второй минуте нам забил Жоао Мотинью. Но на этом наши неудачи не закончились. Спустя десять минут голландец прямой красной карточкой за грубый, но не смертельный, фол против португальского нападающего Янника Джало удалил с поля Андрюху Колесникова. А ведь мог обойтись «горчичником».

На Генриховича было страшно смотреть. Он моментально осунулся и посерел. Теперь не только ему было ясно, что вся игра сведётся к тому, сумеем ли мы выстоять под лихорадочным напором португальских атак.

Окончательно нас всех добила травма Жеки Савина на последней минуте тайма. Выбежавшие врачи с поля просигнализировали, что нашему нападающему требуется срочная замена. От досады Бородюк запустил полупустую бутылку с водой в сторону поля и тут же скомандовал:

— Саша Салугин, срочно разминайся и меняй Саву.

Мы с Генриховичем встретились взглядами и мне стало понятно, что мой тренер и наставник в удержание нужного нам счёта уже не верит. Хотелось подойти к нему, хлопнуть по плечу и сказать: «Шеф, да не грузись ты так сильно. Всего-то 0:1. Всё будет пучком! Домой мы точно полетим победителями. Я в это верю». Но не стал этого делать. Не в том сейчас состоянии был главный тренер команды.

Вынужденная замена состоялась на второй добавленной минуте матча. Арбитр сигнализирует об окончании первого тайма. Португальцы, в отличие от нас, покидают поле в приподнятом настроении. На наших парней было горько смотреть. Веру в итоговую победу у них видимо забрали. В глазах видна лишь одна печаль и усталость.

Подбегаю к Бородюку, заглядываю ему в лицо и спрашиваю:

— Генрихович, после перерыва я выхожу на поле?

Бородюк грустно улыбается:

— Подожди пока, Саня. По ходу пьесы посмотрим, когда ты выйдешь.

Я иду разминаться, в надежде на то, что за пятнадцать минут тренерский штаб примет правильное решение относительно и тактики на второй тайм, и моего выхода на замену.

С началом второго тайма португальцы продолжили гнуть свою линию и постепенно обосновались вблизи нашей штрафной площади, устроив настоящую осаду ворот Хомича. Стоило нам выбить мяч в сторону ворот хозяев поля, как он тут же возвращался на нашу половину поля.

На шестидесятой минуте меня отправили разминаться. Пока я разогревался и приводил суставы и мышцы в порядок, португалец Джало в падении головой отправил мяч в наши ворота. Наступил полный пиз…ец! Счёт на табло 0:2. И от неминуемого краха нас отделял всего один гол.

— Саня, одна надежда на тебя, — стоя на бровке, получал я наставления от Бородюка. — Постарайся что-нибудь придумать. Крупного поражения мы просто не переживём.

— Я постараюсь. Ты же знаешь о моей мечте поехать в Пекин, — улыбнулся и подмигнул тренеру.

Вот и наступила пауза в матче. На электронном табло часы показывают шестьдесят восьмую минуту. Резервный арбитр сигнализирует миниатюрным табло замену в нашей команде и Алексей Ребко не торопясь, мелким шагом семенит в сторону скамейки запасных. Обнимаю Лёшку и несусь на свою позицию. Всё, я в игре!

Португальцы продолжают атаковать, забрасывая мяч в нашу штрафную. В одном из таких моментов сплоховал уставший Ванька Таранов, который вместо того, чтобы отправить мяч куда подальше, срезал его в собственные ворота. Счёт 0:3 окончательно убил команду. Мы теперь оказались в роли проигравших, так как по сумме двух матчей за счёт гола, забитого португальцами на нашем поле, уже они следующим летом едут в Нидерланды, а не мы.

Оставалось всего восемнадцать минут чистого игрового времени. Плюс, то время, что добавит к матчу голландский арбитр. Нужно срочно что-то делать! Иначе мы пропустим четвёртый гол и над командой будут смеяться все наши болельщики, приговаривая: «Как вы могли просрать разницу в три мяча?!». Нет, я такого расклада не хочу. Нужно идти в атаку. Терять нам уже нечего. Даже, если пропустим ещё один мяч, то есть шансы перевести матч в дополнительное время. С этими мыслями я ломанулся на половину поля соперника.

Время шло, а у нас ничего в атакующих действиях не получалось. В одной из наших атак решился проверить португальского голкипера. Обыграв на фланге игрока соперника, сместился к центру и с левой ноги с тридцати метров сильно пробил по воротам и тут же был атакован португальским игроком. Свалившись от дикой боли в икроножной мышце, не увидел полёт пущенного мяча. Думал, что голландец назначит штрафной удар и предъявит «горчичник» ударившего меня португальцу, но не тут-то было. Рефери указывает на угловой. Забыв про боль, вскакиваю с газона и несусь к арбитру.

— Мистер, — обращаюсь я по-английски к рефери. — Вы реально не видели фол на мне? — кричу я ему в лицо и показываю дырки на моём левом гетре, образовавшиеся от шипов бутс соперника.

Голландец меня внимательно изучает сверху вниз и с ухмылкой заявляет:

— Всё было в пределах правил, — и достаёт из своего кармашка жёлтую карточку.

Вот же, сука! Захотелось со всей дури заехать ему по роже, но меня уберёг от этого капитан нашей команды. Сграбастав моё тело, он оттаскивает меня от этого гандона, набитого творогом.

— Саня, хули ты дуркуешь? — орёт мне в лицо Игорь. — Не видишь, что он играет против нас.

Я понимаю, что погорячился. При желании арбитр мог показать мне прямую красную карточку и после игры заявить, что я якобы его нецензурно оскорбил. Такое бывало. Я без слов киваю Денисову и примирительно хлопаю его по плечу. Затем плетусь в штрафную площадь хозяев поля и занимаю позицию на одиннадцатиметровой точке. Меня тут же начинают пихать португальцы, пытаясь выгнать подальше от ворот. Подумал огрызнуться, но в последний момент понял, что они это делают специально и таким образом пытаются меня разозлить, чтобы я показал свою агрессию к ним. Глядишь, арбитр, «добрая» душа, покажет мне вторую карточку и попросит удалиться с поле. А вот ху…шки вам, ребята! Отхожу к линии штрафной и сажусь на корточки. Через несколько секунд следует навес Торбинского в штрафную, я вскакиваю и несусь на дальнюю штангу, спинным мозгом чувствуя, что я там нужен. Ванька Таранов выпрыгивает выше всех в центре штрафной и срезает мяч прямо на меня. Мне остаётся только подставить голову. Мяч отскакивает от меня и летит в ворота под перекладину. Не успел я сообразить, что Паулу Рибейру не спасёт свои ворота от гола, как получаю скользящий тычок головой в область носа от португальского игрока. Поняв, что мяч оказался в сетке ворот, срываюсь с места и несусь в сторону сектора с нашими болельщиками. В голове звучит лишь одна мысль: «Я это сделал!». Подбегаю к трибунам и ору что есть мочи: