Соколов. Компиляция. Книги 1-7

Глава 4

Сволочь!

Голову словно сжало в тисках, опоясало стальным обручем, и он сжимался, давил… Казалось, сейчас башка лопнет, как созревший арбуз.

Тайный советник пытался пробиться сквозь ментальную защиту моего разума. Не знаю, откуда я это понял, но осознавал, что пускать его нельзя.

Я скрипел зубами, пытаясь вытолкать Корфа из своей головы.

— Н-не… лезь… — хрипел я.

Корф лишь холодно улыбнулся.

— А вы молодец, юноша. Хорошо держитесь для слабокровки.

Я ощутил во рту вкус металла. Из носа пошла кровь. Я зарычал.

— Что вы творите? — вопила Оля. — Оставьте его в покое! Пожалуйста!

Кажется, отец вскочил и хотел помешать Корфу, но его перехватил один из бойцов. Бабушка тихо запричитала.

— Не мешайте работать, ваши сиятельства, — не отрываясь от меня, угрожающе прошипел тайный советник.

Дерьмо! Корф был слишком силен. По сравнению с ним даже воздействие отца казалось слабым. А уж папа едва не размазал меня по стенке всего десять минут назад…

Ну почему, почему все они постоянно что-то хотят делать с моей головой? Так и мозгов не останется. А мозги, судя по всему, мне еще пригодятся. Совсем в этом доме не жалеют наследников.

Корф продолжал ломиться в мой разум, я отвечал молчаливым сопротивлением. Ну нет, так просто я тебе не дамся, рожа немецкая. Хочешь влезть мне в мозги — сперва придется их поджарить.

— Нет! — хрипел я. — Не смей… Ф-фашист…

Но ищейка продолжил пытку. Он надавил сильнее — первый блок защиты рухнул, и я ощутил чужеродную силу в своей голове. Теперь он видел обрывки моей памяти, но пока что не мог добраться до воспоминаний о ритуале. Нет, не дать ему прорваться дальше. Нельзя…

Я взревел и выставил руки перед собой. Волна Благодати поднялась откуда-то изнутри, захлестнула меня — руки и ноги задрожали, тело забилось в судорогах и перестало мне принадлежать. Сила разлилась по венам и как только достигла кончиков пальцев, что-то лопнуло внутри моего черепа. Резко. Внезапно.

— Ааааа!

Благодать выворачивала меня наизнанку. Я заорал от боли — все тело скрутило в спазме.

— Тихо! — рявкнул Корф. — Перестань сопротивляться! Только хуже сделаешь!

— Нет…

Я снова взвыл и позволил Благодати вырваться из тела. Больше не мог сдерживать. Перед глазами все помутилось, комната осветилась болезненно-яркой вспышкой света. Люди — даже бойцы — закричали. Кто-то рухнул на пол.

— Миша, прекрати! — кажется, это был отец.

— Миша, не надо! — тонко пискнула сестра. — Мишааааа…

Вокруг нас с корфом поднялся и закрутился вихрь. Осколки стекла, обломки поднялись в воздух и метались вокруг нас. Завыл ветер, вспыхнул и неестественно высоко вытянулся огонь в камине — а ведь там все прогорело почти до угольков…

Корф улыбнулся, и я заметил в его глазах уважение.

— А ты хорош. Крепкий орешек.

— Не лезьте, — собрав остатки воли, пердупредил я. — Не нужно.

— Не тебе это решать.

Идиот! Неужели он не понимал, что я сам слабо все это контролировал? Откуда мне было знать, на что я вообще способен?!

Он снова ударил в блоки моего разума — чистой силой, грубо. Если до этого он пытался аккуратно пролезть и вытащить нужную информацию, то сейчас, судя по всему, разозлился. Голова снова взорвалась приступом мучительной боли, и я опять закричал.

— Перестаньте!

— Сам виноват.

Держаться. Не пустить.

Он… Он не пройдет…

Я запрокинул голову и уставился невидящими глазами в потолок. Если существовала та сила, что принесла меня сюда, в этот мир, то пусть она помжет и сейчас. Иначе весь тот ритуал потеряет смысл.

Закрыв глаза, я представил свет — яркий, белый, родной. В ушах свистели потоки воздуха, сердце бешено колотилось. Горячая кровь стекала из носа по губам к подбородку, но я тянулся к тому странному свету.

— Помоги… — прохрипел я из последних сил. — Помоги мне…

Я почувствовал, как пошатнулся второй блок защиты разума. Первая брешь была пробита — и я знал, что теперь Корф наверняка получит свое.

— Помоги! — рявкнул я, обращаясь к свету.

И он пришел.

Что-то ворвалось в мое тело, наполнив чистой силой. Первозданной, невероятно мощной — настолько могущественной, что я едва это выдержал. Казалось, меня сейчас расщепит на атомы.

Я сконцентрировался на глазах Корфа и шагнул к нему. Дотронуться. Схватить.

Ухватившись за его руки, я отпустил эту мощную силу.

— Аааааа!!

Теперь уже орал сам ищейка.

— Убери руки! Отпусти!

Черта с два. Теперь он почувствует все то, через что прошел я. Злорадно улыбнувшись, я позволил силе полностью выйти на свободу.

Раздался невыносимый грохот. Мебель поднялась в воздух и начала летать. Бойцы и родня похватались за устойчивые предметы и умоляли меня остановиться, но я уже был бессилен. Корф корчился, но через несколько секунд отцепил мои руки.

— Ну все, — выдознул он. — Надоел.

В следующий миг мне в грудь что-то больно ударило. Я сбил дыхание и отлетел к стене, больно ударившись спиной и головой.

— Ыэх… — сорванным голсом хрипнул я и сполз на пол.

Ищейка успел крепко схватить меня за плечи и уберег от падения на осколки.

— Остановись, Михаил. Я уже увидел все, что мне было нужно.

С трудом проморгавшись, я сфокусировал взгляд на Корфе. Он протянул мне руку и помог подняться. Едва тайный советник дотронулся до меня, теплый поток энергии полился из его ладоней.

Что-то… целебное.

— Тихо, юноша. Тихо. Все закончилось. Впечатляюще, ничего не скажешь…

Он усадил меня в кресло, несколько раз провел рукой перед глазами. Стало легче.

— Благодарю за сотрудничество, — широко улыбнувшись, сказал Корф. Его улыбка казалась настолько неуместной, что мне захотелось плюнуть ему в рожу.

— Что вы натворили? Это насилие! — Отец, выставивший над домочадцами защитный барьер, погасил свечение и отряхнул пиджак. — Мы подадим жалобу.

Корф расправил полы плаща и снова уселся на кушетке.

— Выйдите все, кроме членов семьи, — велел он бойцам.

Один из них хотел было возразить, но Корф лишь жестом поторопил своих людей.

— Ну же, быстрее, — он обернулся к отцу. — Я бы не отказался выпить чего покрепче. И вам рекомендую.

Ошарашенный отец кивнул и подошел к серванту, где в ряд выстроились графины и бутылки с алкоголем.

— Плесни и мне на два пальца, — попросила бабушка.

Отец разлил виски по стаканам и вручил один из них Корфу. Нам с Олей, естественно, не предложили.

— Блок мощный, но работа грубая, — пригубив напиток, заявил тайный советник. — Впрочем, от вас я не ожидал филигранной техники. Все же, насколько я помню, вы, Николай Владимирович, специализировались на иных задачах.

Отец залпом осушил свой стакан и наградил Корфа тяжелым взглядом.

— Какое наказание меня ждет?

— Я увидел достаточно для того, чтобы вы окончили жизнь в тюрьме, — ответил Вальтер Макарович, покрутив бокал в руке. — Призывы родового духа запрещены. И, уверен, вы знали о запрете.

— Разумеется, знал. В свое время мои предки голосовали о запрете.

Корф сделал еще глоток.

— И погорели на том, за что боролись. По-человечески понять я вас могу. Но закон есть закон.

— Дайте мне время попрощаться, — попросил отец. — Род останется без главы, я должен успеть завершить дела.

Я молча слушал разговор, соображая, как мог помочь. Голова все еще гудела от постороннего вмешательства, сконцентрироваться получалось с трудом. Ну и вжарил мне этот Корф. Не будь он государевой ищейкой, вломил бы ему по первое число. Но этим я сделаю только хуже. И так уже устроил такое, от чего даже этот тайный советник напрягся.

Не кипятись, Миха. Думай, как помочь отцу.

Корф быстро допил виски и поставил пустой стакан на столик.

— Впрочем, я могу предложить вариант избежать наказания, — понизив голос, проговорил он. — Тайное отделение прекрасно осведомлено о положении, в котором оказался ваш род. Из уважения к заслугам ваших предков мы бы не хотели допустить угасания семьи преданных слуг императора лишь потому, что один из ваших предков оказался неблагоразумен. И я понимаю, что именно отчаяние толкнуло вас на проведение запретного ритуала.

— А как бы вы поступили на моем месте, Вальтер Макарович? — с вызовом произнес отец. — Я — глава семьи, и я буду оберегать свой род до конца.

Корф равнодушно пожал плечами.

— Повторюсь, я здесь не только для того, чтобы обвинять, но и чтобы предложить помощь. У рода Соколовых есть шанс выпутаться.

— Как? — вмешался я. — Что мы можем сделать?

— Послужить стране и императору, конечно же, — улбынулся тайный советник, но его улыбка вышла странной, безжизненной. Словно гипсовая маска. — Однако мое предложение будет иметь силу лишь в том случае, если ваш наследник, Михаил, подойдет.

Корф уставился прямо на меня. Взгляд его был тяжелым, мертвым. От ищейки вновь фонило давящей энергией.

На этот раз я выдержал его взгляд и выше поднял голову.

Не начинай, мужик. Я ж отвечу.

— Для чего подойду, ваше превосходительство? — спросил я.

Тайный советник улыбнулся чуть теплее. Значит, все же был живым человеком. Хотя я уже было начал в этом сомневаться.

— Сперва небольшая проверка, — он снял с шеи свой медальон и протянул мне. — Просто возьмие в руки, Михаил Николаевич.

— Что это?

— Око. Не переживайте, это не доставит вам никаких неудобств. Всего лишь маленькая проверка на профпригодность.

— Око позволяет определить ранг владения Благодатью, — шепнул отец мне на ухо. — Он прекрасно знает, что ты — «десятка». Хотя сейчас уже никто в этом не уверен. После того, что ты только что здесь устроил…

Корф снова улыбнулся.

— В том и дело, что уже не «десятка». И даже не «девятка». У вашего сына ранг явно повыше. Когда я ломился в его сознание, сопротивлялся не только установленный блок, но и сам Михаил. И скажу, что у вашего сына получалось держать оборону куда лучше, чем у барьера, который вы наспех установили на его памяти.

Я с опаской взял Око в руки. Едва я дотронулся до камня, тот начал часто мерцать, а через несколько мгновений вспыхнул насыщенным фиолетовым цветом.

Отец, Оля, бабушка и Корф синхронно переглянулись.

— Не может быть… — прошптала сестра.

— Невозможно, — кивнул отец. — Как?

Я пялился на свет Ока, не понимая происходящего.

— Что это значит? — обратился я к Корфу. — Объясните, пожалуйста.

— Седьмой ранг владения Благодатью, — ответил он.

— Выше, чем у меня, — отозвался отец. — Но… Как?

Тайный советник вытянул руку и сложил ладонь лодочкой. Я вернул ему медальон.

— Кажется, родовые духи Соколовых решили сделать юноше подарок, — сказал ищейка. — Однако у меня все равно остались вопросы.

— Теперь у меня они тоже появились, — отозвался я.

Тайный советник обернулся к отцу.

— Николай Владимирович, как вы умудрились временно повысить ранг?

Отец снял с пальца массивный перстень, сделал какой-то ловкий жест пальцами, и тот раскрылся. Удобно. Колечко с секретом.

— Принял винамий. Теперь уже нет смысла скрывать, — вздохнул папа. — Двадцать лет ждал подходящего случая…

Я покопался в дырявой памяти прежнего Михаила. Он слышал о винамии, но никогда не пробовал его. Этот редчайший минерал добывали в Уральских горах, толкли в порошок и продавали наделенным Благодатью за сумасшедшие деньги. Грамм винамия стоил как целая квартира. А все потому, что на короткое время винамий позволял увеличить ранг Благодати.