Жена темного князя 3

Глава 4

— Это моя жена Ася, — представил меня Борис светлому, — а это наш новый друг, его зовут Александр…

— Очень рад с вами познакомиться, — Александр слегка дернул подбородком в мою сторону. То ли кивнул, то ли мне просто показалось. Его голос оказался весьма приятным. Мягкий мужской баритон. А вот тон…в нем явно звучало пренебрежение. Но, возможно он просто устал? Однако следующая фраза расставила все точки над «i». — Но я предпочитаю, чтобы ко мне обращались господин Александр.

— Да, разумеется, — тут же откликнулся мой муж, — но Ася моя жена…

— Никаких исключений, — отрезал Александр, — кроме вас.

Возможно я должна была смолчать. Но возмущение во мне было так велико, что я не сдержалась.

— В таком случае, не вижу не одного повода для общения с вами. Но если вам что-то понадобится: например, чистая постель или ужин, то помните, я предпочитаю, чтобы вы обращались ко мне госпожа Ася. — заявила я и отвернулась от него к темной, — Как тебя зовут?

Но она ничего не ответила продолжала стоять, опустив голову и глядя под ноги.

— А ваша жена, Борис, весьма дерзкая. На вашем месте я не спустил бы ей подобного поведения. Женщина должна знать свое место. Хотя, — светлый маг хмыкнул, — я понимаю, что выбить из купчихи хамство и развязность очень непросто, сказывается отсутствие должного воспитания.

— Прошу прощения за недостойное поведение моей супруги, — Борис недовольно сверкнул глазами в мою сторону, — я обязательно проведу беседу с ней о манерах.

— Полагаю, — мерзкий маг не унимался, — словами тут не поможешь. Для воспитания жен лучшее средство вожжи, мой друг. Женщины, как лошади, пока не стегнешь как следует, показывая кто в доме хозяин, так и норовят пойти не в ту сторону.

Я была так ошарашена тем, что слышала, что не сразу даже нашла слова, чтобы выразить свое возмущение. Но больше всего меня поразило то, что Борис не только не заступился за меня, но и принял сторону мерзавца.

— Если ваша женщина — лошадь, — услышала я себя словно со стороны, — то вы конь. Конь в белом пальто, — намекнула я на его белоснежную хламиду. — Борис, — я подняла взгляд на мужа, — а от тебя я такого не ожидала. Мне кажется, нам и правда, нужно поговорить. Я не собираюсь терпеть подобное отношение со стороны посторонних, но от тебя я такое слышать, вообще, не могу.

Я схватила замершую без движения темную, которая так и не изменила своего положения, и потащила в дом, мельком отметив замерших с открытыми ртами некромантов. Кажется, они тоже были шокированы происходящим. Надеюсь, я усмехнулась, светлый шокировал их больше, чем я.

— Леся, стой! — резкий окрик и темная, послушно шагавшая за мной, застыла на месте. От неожиданности я дернула ее слишком сильно, буквально свалив ее с ног. Но вместо того, чтобы встать, темная продолжала сидеть на земле, по прежнему не поднимая глаз.

— Идем, — зашипела я ей, дергая вверх, чтобы помочь встать.

— Она никуда не пойдет, — хмыкнул светлый, — в отличие от вашей жены, Борис, моя девка отлично знает, что ее ждет за непослушание. И именно поэтому абсолютно покорна моей воле.

Его воле?! Значит, я метнула взгляд на Бориса, причина ее появления в Мертвых землях не мой муж, а этот негодяй-светлый, который притащил с собой вою игрушку? Я, наверное, никогда в жизни не была так зла.

— В наших землях, — выпалила я, — нет никакой дискриминации. Все: и темные, и светлые должны жить в мире и согласии так, как они сами хотят. И к ней, — я кивнула на лежащую на земле темную, — это тоже относится. Верно, Борис? — я взглянула на мужа с таким видом, что ему стразу стало понятно, я не шучу. И в этот раз отступать не намерена. Не зря же я произнесла эту фразу его словами, озвучила его мечту о равенстве всех магов…

— Кхм, Ася, — Борис явно был со мной не согласен, но не знал как б помягче донести до меня свое мнение. Но его перебил светлый:

— На вашем месте, князь, я бы не стал спускать жене подобное хамство, — заметил он как бы между прочим, — вероятно, вы позволяли своей супруге слишком много, от чего она совершенно обнаглела и перестала видеть границы допустимого в своем поведении. Оно и не удивительно, у вас же не было перед глазами примеров семейной жизни. Если хотите, я могу дать несколько советов. И помочь приструнить вашу женщину. Баба, князь, должна знать свое место.

Я смотрела на Бориса в ожидании его реплики. После того, как я определилась с тем, что светлый сволочь, меня его мнение не интересовало. Но вот Борис… Как поступит он? Чью сторону примет: мою или этого негодяя…

— Ася, — Борис попытался уйти от ответа, — тебе лучше пойти к себе. А, когда я вернусь, мы с тобой поговорим о том, что случилось.

— А что случилось, Борис? — усмехнувшись спросила я, — этот… светлый, — выразила я голосом все презрение, на которое была способна, — прямо здесь при всех оскорбляет меня, твою жену. И ты должен был бы заступиться за меня, запретить твоему гостю подобные высказывания в мой адрес, а не успокаивать меня, обещая поговорить позже…

Светлый нарочито громко расхохотался. И его смех был обращен не ко мне, я чувствовала, он смеялся над Борисом. Над тем, что он не может приструнить свою женщину. И Борис тоже это почувствовал.

— Ася! Иди домой! — побледнев от гнева и обиды тихо сказал он. Но я его голосе звучало что-то такое нехорошее… незнакомое… как будто бы он скопировал это что-то из крика «Леся, стой!». Я ощутила угрозу исходящую от мужа. Впервые за все время нашей совместной жизни он угрожал мне…

Больше всего мне хотелось ответить ему в том же духе. Но я вдруг совершенно отчетливо поняла, если скажу хоть слово, то Борис перейдет от слов к действиям. А за меня никто даже не заступится. Потому все будут на его стороне. Это было хуже, чем пощечина.

Я дернулась, как от удара, и сделала шаг назад. В глазах светлого появилась усмешка. И это подтолкнуло меня к совершенно безумному поступку. Вместо того, чтобы уйти и не провоцировать мужа на то, о чем он сам будет жалеть, я шагнула к нему навстречу, становясь близко-близко, и глядя прямо в глаза, заявила:

— А то что? Ударишь меня? Ну, так, давай, — я говорила немного растягивая слова, потому что адреналин, плескавшийся в крови не давал сконцентрироваться, — бей! Пусть все видят, как ты, князь Борис, обращаешься со своей женой. Пусть все знают, что ты, темный князь, такой же, как они, — кивнула я на презрительно смотревшего на меня светлого. — Ты ничем не лучше них. И ты уже начал уничтожать тех, кто помог тебе выжить здесь, в Мертвых землях. А в следующий раз на моем месте может оказаться любой из них.

Последние слова я прошептала очень тихо, но почему-то была уверена, что слышали их абсолютно все.

— Ася, — Борис сделал еще одну попытку остановить разговор.

Но это было уже не нужно. Я сказала все, что могла. Теперь слова не имели никакого значения. Теперь нужны были только действия. Поступки. Однако Борис не был к ним готов. Я ощутила это так ясно… И, развернувшись на пятках, зашагала домой, спиной чувствуя пронзительный взгляд светлого, от которого чесалось между лопатками.

До своей спальни я дошла на остатках адреналина и, едва закрыв за собой дверь, сползла по ей на пол. Ноги меня не держали, а слезы, которым я не позволяла вылиться, душили, не давая сделать вдох. У меня еще не прошла обида после той, первой размолвки с Борисом, и то, что случилось сейчас, упало на благодатную почву. Я чувствовала себя оскорбленной и очень одинокой, несмотря на наличие мужа. И так, где раньше были мои чувства к Борису, я ощущала пустоту. Будто бы любовь сжалась, как шагреневая кожа.

Я так и не смогла заплакать, хотя глаза пекло и резало, будто бы туда насыпали острых кристаллов соли, которые царапали и разъедали глазное яблоко одновременно.

Не знаю, сколько я просидела на месте. Борис так и не пришел. Скорее всего был просто занят, но сейчас каждый его поступок играл против него. Я даже не стала собирать вещи. Когда на горизонте посветлело, медленно встала. Отряхнула платье. Открыла дверцу грубо сколоченного шкафа, больше похожего на сундук, поставленный на попа, обвела взглядом одежду, висевшую на самодельных вешалах. Но ничего из того, что я видела, не казалось мне нужным. Кроме шубы из стриженной овчины. Той самой, которую Борис привез для меня из Пределов Жизни… Яркая вышивка по воротнику, рукавам и подолу… я помнила, как восторгалась и радовалась обнове. Но сейчас эмоции были совсем другими.

Сняла с плечиков шубу, накинула на себя и вышла из комнаты. Все остальное так и осталось лежать в шкафу. В отличие от прошлого раза, я знала, куда мне надо идти.

Я все делала так медленно, что к тому времени, как я вышла из нашего коттеджа, совсем рассвело. Борис так и не появился. Я усмехнулась. Сейчас его демонстративное игнорирование вызывало смех, а не обиду. Слишком велика была та, которую я уже испытала. Пожалуй, сейчас меня не смогло бы задеть ничего…

Я медленно дошла до частокола, огораживающего Гнездо Гурлинки. Он еще был не доделан, поэтому то тут, то там зияли дыры.

— Ты не можешь уйти далеко, — тихий голос заставил меня вздрогнуть. Я обернулась. На дорожке, позади меня, в одном платье стояла Леся. Ледяной рассветный ветер трепал ее распущенные волосы, подол хлопал по босым ногам. Лиф платья был безжалостно разорван почти до середины, не скрывая полную красивую грудь. Но она словно не замечала пронизывающего до костей холода. — Ты не сможешь уйти далеко, — повторила она, — он найдет тебя по браслету.

Я метнула взгляд на запястье…

— Я могу помочь тебе, — Леся по-прежнему смотрела на меня спокойно и пристально. — Если ты возьмешь меня с собой.

— Иди домой, — разжала я спекшиеся губы, разрывая их до крови, — замерзнешь.

Леся покачала головой и повторила:

— Мне не холодно. Я умею греться магией. Возьми меня с собой, я спрячу твой браслет, и они не найдут нас. — Ее голос дрогнул.

Я вздохнула. Брать на себя ответственность еще за кого-то, кроме себя, совсем не хотелось.

— Я сама не знаю, куда иду…

— Ты знаешь, — Леса обозначила улыбку, — я чувствую… Возьми меня с собой, — в который раз повторила она, — я пригожусь…

Я вздохнула. Ее слова что-то всколыхнули в душе. Что-то знакомое. Как будто это со мной уже когда-то было. И я знала, что должна принять ее предложение.

— Хорошо, — вынуждена была согласиться я, — идем со мной. Но сначала надо вернуться за одеждой для тебя. И обувью, — кивнула я на ее босые ноги, покрытые слоем слегка подсохшей грязи. Рядом на луже уже появился тонкий ледок… На рассвете всегда было ощутимо холоднее, чем в любое другое время дня.

— Не надо, — Лея опустила взгляд, — я лучше так… а то он проснется и увидит…

Решение я приняла мгновенно. Стянула с себя новую шубку и протянула темной.

— Держи. Выйди из поселения и жди меня вон под тем большим деревом, — ткнула я пальцем в то самое дерево, под которым мы с Борисом когда-то провели первые дни после Бури. — Я возьму еду и одежду… мне кажется, я знаю, куда мы можем пойти.

Леся не стала спорить, надела мою шубку и, пригнувшись, шмыгнула в дыру в недоделанном заборе. А я сразу же замерзла. Чтобы не терять время и окоченеть, развернулась и помчалась домой, перепрыгивая через лужи. К счастью, после бессонной ночи все спали, кроме, вероятно, Бориса… в окне его кабинета, на первом этаже нашего коттеджа, я видела отблеск горевшей свечи. И это было мне на руку. Я взлетела на второй этаж, накинула старое пальто, сунула за пазуху теплое шерстяное платье и чулки, отчего грудь сильно оттопырилась, подхватила боты, в которых проходила всю осень, и так же быстро рванула прочь.