Исход неясен (Гарри Поттер – Женская Версия)

Удивительно, но это было первое упоминание ее имени в связи с Хэллоуином 1981 года, которое она нашла. Здесь ее называли бойцом сопротивления и связывали ее предполагаемую гибель с боем у дома семьи Поттеров или даже в самом этом доме. Получается, она была членом ордена Феникса? Или просто захотела помочь… Кому? Судя по возрасту, она училась в Хогвартсе в одно время с Лили, Джеймсом и Сириусом. Может быть, не на Гриффиндоре, и, возможно, на год старше или младше, но они наверняка были знакомы. Иначе зачем бы ей вмешиваться в их дела? Но, если так, то из прочитанного следует, что погиб один лишь Джеймс. А что же Лили и Сириус? Что стало с ними?

— Как видите, — сказала она вслух, возвращая прочитанный лист на стол адвоката, — слухи о моей смерти оказались несколько преувеличены.

— Я тоже читал Марка Твена, но вопрос не в этом, а в том, что вы, судя по всему, о бое этом ничего не помните, а о том, что происходило в мире волшебников в течении следующих пяти лет, не знаете.

— Это так, — кивнула Анна. — Глупо бы было оспаривать очевидное, но я надеюсь на вашу деликатность.

— О, разумеется! — сразу же всполошился мэтр фон Шух. — О разглашении столь деликатной информации не может быть и речи! К тому же вы моя клиентка по определению, поскольку таково содержание договора, подписанного мной с вашим отцом. Вы можете быть абсолютно спокойны, Миледи, с моей стороны утечек не будет, но в этой связи я бы хотел дать вам несколько рекомендаций общего порядка. Как ваш адвокат и как добрый приятель вашего покойного батюшки.

— Слушаю вас внимательно.

— Тогда, самое очевидное. Если вы, миледи, не собираетесь закрыться в замке и вести уединенную жизнь, то скрыть потерю памяти вы не сможете. В самой потере памяти нет ничего ужасного или компрометирующего. Допустим, вы были тяжело ранены, и друзья вашего отца вывезли вас для лечения куда-нибудь на Восток. В Китай, в Корею или, быть может, в Южную Америку. Во всех этих местах есть целители, про которых ходит множество слухов, но вот достоверных сведений о них ни у кого нет. Вы не обязаны и не можете называть имена и точные географические ориентиры. Просто констатация факта: вы были тяжело ранены и долго лечились заграницей.

— Звучит логично, — согласилась Анна. — Что дальше?

А она чувствовала, не все так просто с ее «потерей памяти».

— Наверное, невежливо говорить такое женщине, — продолжил между тем мэтр фон Шух, — тем более, такой молодой и красивой женщине, как вы, миледи. Однако шрам на вашем лице указывает на то, что к вам было применено темномагическое проклятие большой силы, иначе бы шрам с вашего прекрасного лица давно бы исчез. Не знаю, что произошло с вами на самом деле, и, если честно, не хочу знать. Меньше знаешь, как говорится, крепче спишь. Однако вы легко можете сослаться на это проклятие, как на источник ваших затруднений с памятью.

— Но? — решила Анна ускорить процесс.

— Но ваши враги могут использовать факт вашей частичной амнезии, чтобы поставить под сомнение вашу вменяемость и, соответственно, дееспособность.

— Это было бы крайне неприятно, — согласилась Анна с адвокатом. — Что же делать?

— Пройти освидетельствование по собственной инициативе.

— Что это мне даст?

— Справку о вашей нормальности.

— Поможете? — вопрос напрашивался, и даже ответ на него был заранее известен, но она должна была спросить.

— Естественно, — кивнул адвокат. — Как долго вы предполагаете пробыть в Цюрихе?

— Я планировала не больше недели, — пожала Анна плечами, — но, если потребуется, я могу задержаться.

— В этом нет необходимости, — отмахнулся мэтр фон Шух. — Через два дня устроим консилиум магловских врачей, а через пять — вас осмотрят целители из Базеля. И будут у вас две справки на все случаи жизни.

— Благодарю вас, — улыбнулась Анна. — Вы действительно мэтр, и этим все сказано.

Так все и обстояло. Она-то, умная такая, целый профессор в будущем прошедшем, о таком варианте развития событий даже не подумала. Ни легенду придумать нормальную, ни задницу понадежнее прикрыть. Не рассказывать же всем подряд о кровавом ритуале! А значит, нужно как-то объяснить, где она была и как оттуда вернулась. То же самое с вменяемостью и прочей медицинской мутью. Ей такое даже в голову не пришло!

— Рад слышать, — ответно улыбнулся мужчина. — Кстати, я распоряжусь, чтобы вам подготовили справку на всех ваших родственников. Всегда полезно знать, кто есть кто в вашем окружении.

И опять он был прав. Ей самой кстати тоже не мешало бы заняться делом. Ведь кроме родственников есть еще и друзья. Как быть с ними? Тут вся надежда была на то, что она найдет свой лондонский дом и сможет в него войти. Там должны оставаться документы, письма… Да любая мелочь в ее положении может быть подарком судьбы!

— Спасибо! — сказала она вслух. — Вы очень добры.

— И это мы еще не перешли к главной теме нашей беседы, — хитро прищурился мэтр фон Шух.

— О чем станем говорить? — спросила она, чтобы подарить собеседнику мгновение славы, поскольку догадывалась, он приберег для нее что-то совершенно особенное.

— Мы начали работать над этим вопросом еще с вашим покойным батюшкой, — сделал грустное лицо ее собеседник, — но плодами победы воспользуетесь вы, его дочь.

— Слушаю вас внимательно! — Кажется, она уже говорила эти слова, но не мешает и повторить. Люди и, в особенности, адвокаты, любят, когда их слушают. Тем более, внимательно.

— Что ж, начнем, пожалуй, с вашей семьи, госпожа графиня. Готска-Энгельёэн — шведский род. Это все знают. А Энгельёэн — род норманнов. Это тоже все знают. Но вот, о чем никто ни разу не задумался. Энгельёэны неоднократно отметились в истории Англии. Один из ваших предков, Сигвад Энгельёэн по прозвищу Знающий Сны участвовал в походе Вильгельма Завоевателя и получил от него за доблесть и ум земли на востоке от Лондона. Земли эти за вашим родом не сохранились, но вот грамоты и патенты никуда не делись и спокойно лежат в вашем семейном сейфе в Гномьем банке.

Правду сказать, Анна не успела пока разобраться со всем своим наследством, так что оставалось только поверить адвокату на слово.

— Другой ваш предок Равн Энгельёэн по прозвищу Ворон ходил вместе с Эдуардом Вудстоком — Черным принцем в его походы во время столетней войны. И хотя сын Черного принца — король Англии Ричард II Бордоский не любил приятеля своего отца, он даровал Равну Энгельёэну баронский титул и земли рядом с Йорком. И снова же, ни земли, ни титул за вашим родом вроде бы не сохранились, но грамоты целыми и невредимыми хранятся в вашем сейфе, и их никто и никогда не подумал отменить или дезавуировать. Забыли, скорее всего. И так, миледи, еще три или четыре раза ваши предки отметились в истории Англии. Не буду утомлять вас неважными в данный момент подробностями, — все это есть в досье, которое я вам передам, — и сразу же перейду к сути дела. Пятнадцать лет назад я инициировал рассмотрение этого вопроса палатой лордов и самой королевой. Восемь месяцев назад решение наконец было принято. Анна графиня Готска-Энгельёэн получила британское гражданство, а графский род Готска-Энгельёэн официально включен в число британских аристократических родов.

«Мило! — отметила Анна. — И к слову, как тут решаются вопросы с двойным гражданством?»

— Воспользовавшись этим решением, мне удалось продавить в Визенгамоте и в британском Министерстве магии другое решение. Уже в течении двух месяцев, у вас, миледи, есть собственное место в Визенгомоте.

«Не было печали…»

— Что я буду с ним делать? — прямо спросила она мэтра фон Шуха.

— Торговать своим голосом, — пожал он плечами. — Проталкивать угодные вам решения. Купаться в лучах славы. Дружить, если это можно назвать дружбой, с сильными мира сего.

— С одним голосом в Визенгамоте? Да, там таких, как я…

— Таких, как вы больше нет, — очень серьезно остановил разошедшуюся было Анну ее собеседник. — А что касается голосов, то у вас не один голос, Миледи, а целых три!

— Откуда столько? — совершенно растерялась Анна.

— Сейчас объясню, — улыбнулся адвокат. — А пока, давайте-ка я попрошу принести нам кофе и сок. Не знаю, как вы, а у меня уже в горле пересохло. — И, к слову, вы что предпочитаете, коньяк или виски?

В общем, уже через минуту в руках у нее был бокал со старым ирландским односолодовым виски, и, пока мэтр фон Шух отдавал распоряжения, Анна закурила и попыталась утрясти в голове все те новости, которые вывалил на нее частный поверенный их рода.

«Три места в Визенгамоте… Три! И официально английская графиня…»

— Почему королева пошла нам навстречу? — спросила, обдумав некоторые обстоятельства.

— По-видимому, ей понравилась идея иметь своего человека по обе стороны Завесы. Ну, и вы лично, миледи, пришлись ей по душе.

— Я? — удивилась Анна. — Но я же, вроде как, умерла.

— Если честно, я не хотел верить в вашу гибель, — тяжело вздохнул мужчина. — Это было бы крайне несправедливо. Хотя, послушайте, кто говорит все эти ужасные вещи? Самый отпетый циник и пройдоха мира юриспруденции. В общем, я решил не верить в вашу смерть и взял на себя смелость кое-что рассказать Ее Величеству, а также показать ей ваши фотографии. Должен сказать, она впечатлилась, но самое главное, она вас вспомнила. Вы бывали во дворце, в детстве. Играли с принцем Эндрю[6]. Он вас тоже вспомнил.

— Спасибо вам… Я даже не знаю, что сказать…

— И не говорите! — остановил ее адвокат. — Вот пейте, ешьте, — сделал он широкий жест, как бы обводя рукой накрытый для приватной беседы столик. — Курите и слушайте. Осталось совсем немного.

Он тоже смочил горло. Сначала пригубил бокал с минеральной водой, затем сделал осторожный глоток из бокала с виски.

— Еще лет двадцать назад, ваш отец задумал получить права на пару выморочных родов. Денег там не было, библиотеки и имущество давно уже растащили все, кто только мог, но права на имя никто получить не смог. А мы смогли. Не сразу и не просто, но как раз четыре года назад к вам, миледи, перешли права на главенство в роду Эвенштайнов. Это немецкий, лучше сказать, прусский род волшебников. Не такой древний, как ваш, но все же официально основан в 1674 году. Но это так, приятная безделушка, потому что, спустя всего, полтора года к вам перешел не слишком громкий, но весьма важный титул главы магического рода Вильф. Вильфы были британским родом, жившим на протяжении почти трехсот лет в британских колониях, но несмотря на это им тоже принадлежит место в Визенгамоте.

— Кто же стал третьей жертвой? — ухмыльнулась заинтригованная Анна.

— Роули.

— Роули… — как ни странно, Анна вспомнила сейчас, что в книге Роулинг был такой пожиратель смерти.

«Дай бог памяти! Как же его звали? Торфинн Роули? Точно! Торфинн!»

— Но у них же есть наследник, разве нет?

— Имеете в виду Торфинна Роули?

— Да, его.

— Вот тут-то и кроется подвох, — улыбнулся ей мэтр фон Шух. — Отец изгнал Торфинна из рода еще в 1978 году, когда обнаружил, что его сын позволил какому-то полукровке поставить на себя рабское клеймо. Он, я имею в виду, Гектора Роули умер три года назад, и сейчас в мире не осталось чистокровных Роули, кроме вас, миледи!