Оспинка

До начала заседания между делегатами продолжались застарелые споры, отголоски которых доходили и до обычных обитателей их маленького мирка. Теперь же Саня мог всё услышать из первых уст.

-... но вы забираете на службу самых смышлёных и образованных, - протестовал один из учёных.

- А вы как думали? - отвечала ему лейтенант Сэйери. - Нам нужны все ресурсы, чтобы отразить серьёзную атаку орды... Эти твари, знаете ли, меняют тактику, проявляют фантазию. Противостоять им можно только имея определенный интеллект.

- Интеллект... - фыркнул учёный.

- Если бы мы могли перепоручить это дело дебилам, то обошлись бы и автоматическими системами, - отрезала лейтенант.

- Значит, по-вашему дебилы должны развивать науку? - надулся учёный.

- Ну почему, - улыбнулась Сэйери. - Пусть работают на буровой или на фермах.

- Да, - хохотнул здоровенный бурильщик. - Поставьте вашего дебила на системы жизнеобеспечения платформы и завтра окажетесь среди обгоревших руин на голом Плато.

Но тут на лейтенанта Сэйери обрушилась пышнотелая дама из медицинской службы.

- Я очень рада, - заявила она с изрядной долей сарказма в голосе. - Что на семнадцатом году колонизации вы согласились упразднить контрразведку, вняв, наконец, голосу разума и тому факту, что аборигены отличны от нас морфологически в достаточной мере, чтобы агентурная разведка теряла всякий смысл. Не говоря уж о том, что манчеры неразумны и в силу этого не имеют подобных методов борьбы. Не подними мы вопрос, вы до сих пор тратили бы огромные средства на всю эту чушь...

- Мы просто создали все службы, что существовали на Земле, - пожала плечами Сэйери. - Так, на всякий случай. Вы же не спешите упразднять эпидемиологическое и инфекционное отделение? А кому, скажите, нужны иммунологи на планете, где жизнь организована на иных принципах передачи кода, на другой биохимии и на другом типе белков. Здешняя зараза людям не угрожает, а зараза отечественная оставлена на Земле.

Слегка опираясь на палку вошёл капитан и все разговоры разом смолкли.

- У нас новый советник, господин Шитиков, - капитан кивнул ему. - Приветствую вас, сержант.

- Рад служить под вашей командой, сэр!

- Нет, нет, сержант. Здесь вы вне линии подчинения. Судите и решайте сообразно собственным принципам, идеям и знаниям.

Он обвёл собрание взглядом. Затем выложил на стол жезл, вырезанный из флагштока корабля, что доставил на Кайлас первых землян.

- Итак... - он кашлянул. - Как вы все знаете, болезнь прогрессирует. Через месяц или два кому-то придется принять этот жезл у меня. Тому, надеюсь, кто сможет повести колонию в правильном направлении.

Он сделал паузу, чтобы отдышаться.

- Мы достаточно долго спорили, как выжить, какой дорогой идти, но пока никто ещё не предложил план, способный вытащить нас из задницы. И дело не в том, что никто не хочет брать на себя ответственность. Никто не может найти решение, вот что плохо. Дайте мне ориентир и мы засучим рукава и начнем работать хоть завтра...

Собрание молчало. Решения, удовлетворяющего всех не существовало.

- У нас мало времени. Поспешите.

***

На следующий вечер юная и свежая Часка Монтеро пришла к Шитикову и осталась в его каморке до утра. Это случилось внезапно и прошло точно во сне, а отчасти во сне и прошло. Саня не задавал вопросов, словно боясь спугнуть счастье, а Оспинка не поясняла своего выбора. Она вела себя точно земная кошка: приходила и брала то, что считала своим по праву. В принципе в городе царили свободные отношения, а Саня был самым молодым из старого поколения. Так почему бы и нет? Её-то сверстники только входили в возраст. Но всё же, почему именно между ними возникла какая-то тяга? Словно их объединяло общее знание или судьба.

С тех пор они стали встречаться. Тайно. В самых разных местах. Чаще всего в контейнере, где хранились вывезенные из прибрежного городка научные материалы - рыбы и морские звери, заспиртованные в стеклянных банках - абсолютно ненужные в их нынешнем положении. А ведь кто-то рисковал жизнью, чтобы во время атаки загрузить всё это в последний транспорт эвакуации. И наверняка погиб. А теперь бесполезные экспонаты смотрели мёртвыми глазами как два человека сопротивляются судьбе, отмеренной неудавшимся покорителям их родной планеты.

Они встречались время от времени, но инициатором почти всегда была Часка. Шитиков хоть и чувствовал себя на вершине блаженства, стеснялся этой связи. Всё же он был вдвое старше её. Ему было тридцать четыре года и он считался самым молодым из колонистов, прилетевших с Земли, а ей, первой из рождённых здесь, только что исполнилось семнадцать земных лет. Но она уже и не считала возраст земными годами, что только подчёркивало пропасть между поколениями и по сути между людскими расами.

Как ни странно, но Оспинка тоже вела себя скрытно, стараясь не попадать с сержантом на одни и те же мероприятия, хотя в маленьком городке это казалось делом почти невозможным.

Они почти не говорили. Потому что говорить о любви было глупо, а говорить о делах неуместно. Она иногда высказывала обрывочные мысли без расчёта на его полноценный ответ.

- Моё имя означает богиню рассвета и заката, - как-то сказала Оспинка. - Начало и конец, имеющие общую природу. И я иногда думаю, а вольна ли богиня определять, чему именно пришло время или она плывёт по течению как и все мы?

Чем больше времени он проводил с ней, тем больше понимал, что она необычная девушка. Не в том смысле, что хороша собой, общительна, сексуальна. Её ум порой проникал туда, куда умы прочих людей не догадывались даже заглянуть. Она не просто впитывала знания, как микрофибра, она умела использовать их. Саня всё больше убеждался в правоте тех, кто считал девушку залогом выживания всех на этой чёртовой планете. Он ей верил и верил в неё.

- Они разумны, - произнесла вдруг Оспинка, когда они лежали рядом на чистой простыне, ещё не устав от взаимной ласки, но уже утолив первый голод.

Шитиков сразу понял, кого она имела в виду. Он не набросился с расспросами. Оспинка говорила тогда и столько, когда и сколько считала нужным.

- Насколько разумны не знаю, - продолжила она через некоторое время. - Но они планируют свои атаки и способны жертвовать собой ради общего дела.

- Насекомые тоже способны на жертву, - возразил Шитиков.

- Я смотрела учебные фильмы про пчёл и муравьёв. Насекомые и правда действуют как разумные.

Он усмехнулся.

- Я-то всегда считал наоборот. Это разумные существа действуют порой как насекомые. На самом деле самопожертвование мне кажется сомнительным признаком разума. Подумай сама, для разумного индивидуума смерть означает конец всего.

- Многие готовы отдать жизнь за детёныша, даже рискуя своей личной Вселенной. Но я не о том. Насекомые жертвуют собой при непосредственной угрозе. Они просто реагируют на раздражитель, на опасность, на вторжение в их гнездо. А манчеры способны провести смертельную атаку в одном месте, чтобы обеспечить общий успех в другом. На это ни муравьи ни пчёлы не способны.

- Пожалуй что нет, - согласился Саня и поцеловал её маленькую грудь.

Оспинка засмеялась негромко и, запустив пальцы в волосы, прижала к груди его голову.

***

По молчаливому обоюдному согласию они не афишировали свои отношения. Но однажды Оспинка пришла к нему открыто, причём явилась прямо на службу - в боевой информационный центр.

- Сегодня они могут напасть, - сказала она от входной двери.

Народу в БИЦ обитало достаточно, и предупреждение услышало большинство, не исключая и лейтенанта Сэйери, которая здесь всем заправляла.

Офицер и ухом не повела при появлении девушки - Часке Монтеро разрешалось находиться где угодно, когда угодно. А вот прозвучавшие из её уст слова стоили того, чтобы, как минимум, принять их во внимание.

Все разом, как по команде, пристально вгляделись в экраны и пульты. И ничего необычного там не увидели. На экранах в лёгкой дымке раскинулся суровый, но вполне мирный ландшафт Плато. Индикаторы расставленных тут и там детекторов, тревожных сигналов не подавали. Радары отражали обычную фоновую обстановку до самого горизонта.

Ничего, так сказать, не предвещало.

Но спустя полчаса, они поняли, что Оспинка оказалось права.

- У меня что-то есть, мэм, - неуверенно произнёс от пульта оператор радара, следящего за малодоступными, а потому и наименее опасными для города отвесными склонами Плато.

Лейтенант мельком взглянула на Оспинку, которая так возле двери и устроилась на каком-то старом стуле.

- Что именно, рядовой? - спросила Сэйери.

- Движение, мэм, - сообщил оператор. - Но не очень активное. Возможно, просто помехи от облаков. Сейчас в них много металлической пыли от вчерашней бури в долине.

- Что там с погодой? - адресовала лейтенант вопрос ещё одному рядовому.

- Есть облака. Двести метров ниже уровня Плато.

- Хм, - она некоторое время размышляла, почесывая нос указательным пальцем и наконец приняла решение. - Капрал Лерой, запускайте беспилотник.

- Есть мэм, - ответил от своего пульта капрал и нажал несколько клавиш.

Где-то возле вертолётной площадки за несколькими стенами и немного выше помещения БИЦ, на одном из контейнеров раскрылись створки и чёрный мультикоптер взмыл в небо. Беспилотник в их распоряжении остался один-единственный и его берегли, запуская только при крайней необходимости.

Народ, внешне спокойный, продолжил следить за собственными секторами и секциями, но каждый спиной точно локатором пытался ощутить ход и результаты разведки.

- Сильный облачный покров внизу, мэм, - то ли доложил, то ли пожаловался капрал.

- Вижу, - лейтенант кивнула.

Она вывела информационный поток на свой монитор. Покров не позволял тепловизору, заглянуть ниже. Но в некоторых местах облака оказались менее плотными, и вскоре на экране появились нечёткие очертания группы, состоящей из множества объектов. Оставалась небольшая вероятность того, что это хищные птицы, хотя те никогда не летали столь крупной стаей.

Лейтенант побарабанила пальцами, встала с кресла и подошла к столу, стоящему в центре помещения и отражающему оперативную обстановку в трёхмерной проекции.

- Объявить тревогу, - приказала она, наконец. - Отправить сообщение капитану с изложением обстановки. Объявить срочную эвакуацию гражданского персонала. Остальным занять места согласно боевого расписания.

Подчинённые принялись репетовать команды, наполнив БИЦ приглушённым гулом. Затем обратной воной пошли донесения с мест.

- Пост четыре. Есть боевая готовность.

- Пост один, есть боевая готовность.

- Все дети в столовой, мэм. Двери заблокированы.

- Пост три. Есть боевая готовность.

- Реактор подготовлен в к аварийной остановке. Реакторный отсек изолирован.

На трёхмерном изображении платформы зеленым цветом отмечались зоны, подтвердившие готовность.