Душа после смерти: Современные «посмертные» опыты в свете учения Православной Церкви

Потом подошел другой человек, и мне показалось, что он привел меня к реке, текущей молоком и медом, и сказал мне: “Пей”. Но я отвечала: “Я уже сказала тебе, что не буду пить ни воды, ни какого другого земного пития до тех пор, пока не испию чашу смерти за Христа, Господа моего, которую Он Сам приготовил для меня во спасение и жизнь вечную”. Когда я говорила это, тот человек пил из реки, и вдруг исчез и он сам, и река с ним»68. О третьем явлении св. Мавре, явлении истинного Ангела, будет изложено ниже, но и так ясно, с какой осторожностью настоящие христиане должны относиться к принятию «откровений» в момент смерти.

Итак, час смерти — время бесовских искушений, а потому к духовным опытам, переживаемым людьми в это время (даже если они выдаются за «посмертные», что предстоит обсудить ниже), должен применяться христианский подход, как и к любым другим духовным событиям. Равным образом и «духи», с которыми возможна встреча в это время, должны быть подвергнуты всеобщему испытанию, суть которого св. апостол Иоанн излагает в следующих словах: Испытывайте духов, от Бога ли они, потому что много лжепророков появилось в мире (1 Ин. 4, 1).

Критики сегодняшних «посмертных» опытов уже указали на сходство «светлого существа» с «духами-проводниками» и «духами-друзьями» медиумистического спиритизма. Давайте кратко ознакомимся со спиритическим учением, где говорится о «светлых существах» и их сообщениях. В одном классическом труде по спиритизму отмечается, что «учение духов всегда или практически всегда находится в соответствии с высокими моральными нормами; в вопросе веры оно всегда теистично, благоговеет перед ней, но не слишком вдается в догматические тонкости, занимающие умы епископов на церковных Соборах»69. Далее отмечается, что основа спиритического учения — любовь70, что жизнь после смерти — несомненный факт71, и это вдохновляет спиритов предпринимать труды по распространению «славного знания», и что «совершенные» духи утрачивают индивидуальность и становятся подобны «существам, оказывающим воздействие», все более наполняясь «светом»72. В своих гимнах спириты буквально призывают эти «светящиеся существа»:

Служители света блаженные, От смертных очей сокровенные... Вестников света пошлите средь ночи, Чтобы отверзть нам сердечные очи...73

Этого вполне достаточно, чтобы усомниться в «светлом существе», предстающем перед людьми, совершенно не знающими природу и изощренность демонских происков. Наши подозрения усиливаются, когда д-р Моуди сообщает, что умирающие описывают это существо как «человека забавного», с «чувством юмора», «развлекающего» и скрашивающего последние для них минуты74. Такое существо, с посланием, полным «любви и снисхождения», удивительно похоже на «обладающих хорошим чувством юмора» обычных духов из спиритических сеансов, которые суть демоны (если сеанс не является мнимым).

А посему некоторые заклеймили вообще весь «посмертный» опыт как бесовское наваждение. В книге, написанной протестантом, заявляется: «Мы чувствуем, что существуют некие новые и неизведанные опасности во всем этом обмане о жизни после смерти. Даже смутно доверяя сообщениям о клинических опытах, мы думаем, что они могут иметь серьезные последствия для людей, верующих в Библию.

Не один искренний христианин поверил в то, что “светлое существо” есть Иисус Христос; к сожалению, их можно легко одурачить»75. Подтверждая свою точку зрения, авторы книги проводят ряд замечательных параллелей между современными «посмертными» опытами и опытами медиумов и оккультистов прошлого, подчеркивая несомненный факт, что немало исследователей интересуются оккультизмом и контактируют с медиумами76.

В этих наблюдениях есть много истинного. Но без цельного христианского учения о загробной жизни самые благонамеренные «верующие в Библию» люди сбиваются с пути, отвергая подлинные свидетельства вместе с бесовскими прельщениями. Такие люди способны поверить обману в «посмертном» опыте.

Д-ра Осис и Харальдссон, имевшие непосредственное общение с медиумами, отмечают сходство между явлениями умирающим и практикой спиритизма. Но они подчеркивают и основное «разительное несходство» этих опытов: «Вместо продолжения мирского образа жизни (описываемой медиумами) переживший смерть погружается в совершенно новый образ бытия и восприятия действительности»77. Область «посмертных» опытов не кажется отличной от обычного медиумизма и спиритизма; другими словами, это сфера, где демонические искушения и внушения возможны, и их следует ожидать, особенно в дни, в которые мы живем, являясь свидетелями все новых и новых духовных соблазнов, включая великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных (Мф. 24, 24).

Нам подобает быть очень осторожными и разборчивыми в отношении «светлых существ», являющихся в момент смерти. Они весьма похожи на бесов, выдающих себя за Ангелов света, чтобы прельстить умирающего и того, кому он впоследствии расскажет эту историю, если ему удастся выжить (а о том, что шансы на его возвращение к жизни есть, бесы хорошо осведомлены). В итоге наше суждение о «посмертных» явлениях придется основывать на учении, из них вытекающем: внушено ли оно «духовным существом», видимым в момент смерти, просто подразумевается или выводится из опытов. Мы подойдем к этому вопросу, когда разбор сути явлений будет окончен. Некоторые из «умерших» и возвращенных к жизни (обычно те, кто был «религиозен» или стал таковым) отождествляют встреченное «светлое существо» не с Ангелом, а с незримым присутствием Самого Христа. У таких людей «посмертный» опыт сопряжен с другим, который для православных христиан наиболее загадочен, но встречается в «посмертных» явлениях, — с созерцанием «неба».