Душа после смерти: Современные «посмертные» опыты в свете учения Православной Церкви

II. Православное учение об Ангелах

Со слов Самого Спасителя мы знаем, что во время смерти душу встречают Ангелы. Умер нищий и отнесен был Ангелами на лоно Авраамово (Лк. 16, 22).

Из Евангелия мы узнаем и облик, в котором являются Ангелы: Ангел Господень... вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег (Мф. 28, 2-3); и, войдя во гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду (Мк. 16, 5); два мужа в одеждах блистающих (Лк. 24, 4); а Мария... наклонилась во гроб и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих (Ин. 20, 11-12). На протяжении всей истории христианства явления Ангелов всегда совершаются в том же самом облике, то есть в виде юношей в одеждах блистающих. Иконографической традиции, запечатлевающей явления Ангелов, в течение всех веков присуща последовательность, так что она изображает их именно такими блистающими юношами (часто с крыльями, отражающими лишь символический признак, далеко не всегда зримый во время ангельских явлений). Седьмой Вселенский Собор в 787 году постановил, что Ангелов подобает всегда изображать только в этом облике, то есть в виде мужей. Купидоны западного Ренессанса и более поздних эпох вдохновлены язычеством и не имеют ничего общего с настоящими Ангелами.

И в самом деле, не только в художественном изображении Ангелов, но и во всем учении о существах духовных современный римо-католический (и протестантский) Запад далеко ушел от учения Священного Писания и от древних христианских традиций. Понимание этой ошибки для нас существенно, если мы хотим вникнуть в истинное христианское учение об участи души после смерти.

Св. епископ Игнатий Брянчанинов, один из великих отцов последнего времени, заметил эту ошибку и целый том собрания своих сочинений посвятил ее раскрытию, а также изложению подлинного православного учения по данному предмету39. Критикуя взгляды, изложенные в «Богословском словаре» аббата Бержье, классической римо-католической работе XIX века, епископ Игнатий отводит значительную часть данного тома40 полемике с этой современной ему идеей, основывающейся на философии Декарта (XVII век) и сводящейся к тому, что все за пределами материальной сферы принадлежит к единой области «чистого духа». Такая идея, по существу, помещает вечного и бесконечного Бога на один уровень с разного рода духами конечными (с Ангелами, бесами, душами почивших). Эта идея в настоящее время распространена (хотя сторонники идеи не осознают всех ее последствий), в ней заключена главная причина сумятицы в оценке предметов «духовных»: большой интерес проявляется ко всему тому, что находится за пределами материального мира, но не проводится различие между Божественным, ангельским и демоническим и просто плодами воображения или особых человеческих способностей.

Аббат Бержье учил, что Ангелы, бесы и души преставившихся «всецело духовны» и потому не подлежат законам времени и пространства; прилагаемые нами к ним понятия «формы» или «движения» суть лишь метафоры, и «они имеют нужду облекаться в тонкое тело, когда Бог дозволяет им действовать из тела»41. Это учение приводится даже в обстоятельной римо-католической работе XX века по современному спиритизму. В ней утверждается, что Ангелы и бесы «могут заимствовать необходимую (дабы стать видимыми для людей) материю из более грубой природы, одушевленной или неодушевленной»42. Сами спириты и оккультисты почерпнули эти идеи из современной им философии. Один весьма искушенный апологет «сверхъестественного христианства», К. С. Льюис (англиканин), должным образом критикует бытовавшую в его время «концепцию неба как лишь состояния ума», но все-таки и он отчасти поддался современному мнению, что «тело, его местоположение и движение, а также время ныне представляются не имеющими никакого значения для высших сфер духовной жизни»43. Подобные воззрения — плод чрезмерного упрощения духовной реальности, возникшего под влиянием современного материализма, вследствие утраты связи с подлинным христианским учением и духовным опытом.

Чтобы понять православное учение об Ангелах и прочих духах, надо отказаться от слишком упрощенной современной дихотомии «материя — дух». Истина намного сложнее этой формулы, в то же время она настолько «проста», что тех, кто еще способен к вере, будут рассматривать как «наивных буквалистов». Епископ Игнатий пишет: «Когда Бог отверзает [духовные] очи человеку, он делается способным видеть духов в их собственном виде»44. «Ангелы, являясь человекам, всегда являлись в виде человеков»45. Равным образом «из... Писания явствует со всей очевидностью, что душа человеческая имеет вид человека в его теле, подобна прочим сотворенным духам»46. В качестве доказательства свт. Игнатий цитирует множество святоотеческих источников. Рассмотрим теперь и мы это святоотеческое учение.

Св. Василий Великий в своей книге «О Святом Духе» пишет: «В небесных Силах сущность их составляет воздушный, если можно так сказать, дух или невещественный огонь... почему они ограничены местом и бывают видимы, являясь святым в образе собственных своих тел». И продолжает: «Верим, что каждая (из небесных Сил) находится в определенном месте. Ибо Ангел, представший Корнилию, не был в то же время и у Филиппа (см. Деян. 8, 26 и 10, 3), и Ангел, беседовавший с Захариею у олтаря кадильного (Лк. 1, 11), не занимал в то же время свойственного ему места на небе»47.

Аналогично сему и св. Григорий Богослов учит: «Светы вторичные после Троицы, имеющей царственную славу, суть светозарные, невидимые Ангелы. Они свободно ходят окрест великого престола, потому что суть умы быстродвижные, пламень и Божественные духи, скоро переносящиеся по воздуху»48.

Таким образом, Ангелы, будучи духами и пылающим огнем (см. Пс. 103, 4; Евр. 1, 7) и обитая в области, где не действуют земные законы времени и пространства, все-таки ограничены временем и пространством и действуют такими «материальными» способами (если так можно сказать), что некоторые отцы не колеблются использовать выражение «воздушные тела» Ангелов. Преп. Иоанн Дамаскин, суммируя в VIII веке учение предшествующих ему отцов, пишет: «Ангел есть сущность, одаренная умом, всегда движущаяся, обладающая свободною волею, бестелесная, служащая Богу, по благодати получившая для своей природы бессмертие, каковой сущности вид и определение знает только Создатель. Бестелесною же она называется, также и невещественною, по сравнению с нами, ибо все, сопоставляемое с Богом, Который один только несравним [ни с чем], оказывается и грубым, и вещественным, потому что одно только Божество поистине невещественно и бестелесно». И далее вновь поучает: Ангелы «описуемы, ибо, когда они находятся на небе, их нет на земле; и посылаемые Богом на землю — они не остаются на небе, но они не ограничиваются стенами, и дверями, и дверными запорами, и печатями, ибо они неограниченны. Неограниченными же называю [их] потому, что они являются людям достойным, которым Бог пожелает, чтоб они являлись, не таковыми, каковы они суть, но в измененном виде, смотря по тому, как могут видеть смотрящие»49.

Утверждая, что Ангелы являются «не таковыми, каковы они суть», преп. Иоанн, конечно, не противоречит св. Василию, учащему, что Ангелы являются «в образе собственных своих тел». Оба определения верны, как ясно можно увидеть в многочисленных явлениях Ангелов в Ветхом Завете. Так, Архангел Рафаил несколько недель был спутником Товии, причем никто не подозревал, что он не человек. Когда, наконец, Архангел открылся, то сказал: Все дни я был видим вами, но я не ел и не пил, — только взорам вашим представлялось это (Тов. 12, 19). Три Ангела, представшие перед Авраамом, тоже как будто бы ели, и все думали, что они люди (см. Быт., гл. 18 и 19). Подобно сему св. Кирилл Иерусалимский в своих «Огласительных поучениях» назидает нас относительно Ангела, явившегося Даниилу, что «Даниил при виде Гавриила содрогнулся и пал на лицо свое, и хоть он и был пророк, но не осмелился ответить ему, пока Ангел не принял на себя подобия сына человеческого»50. Так, в Книге пророка Даниила (гл. 10) мы читаем, как при первом явлении Ангел был в облике человека, только блистание его было таким (Лице его — как вид молнии; очи его — как горящие светильники, руки его и ноги его по виду — как блестящая медь), что человеческие глаза не могли вынести сего. Таким образом, внешний вид Ангела такой же, как человека, но так как ангельское «тело» нематериальное, огненное и сияющее и может ошеломить любого человека, то их явления приспособлены к людям, их созерцающим; Ангелы удерживают свое сияние и предстают в менее устрашающем виде.

Говоря о человеческой душе, блж. Августин учит: когда душа отделена от тела, «сам человек, пребывающий в таком состоянии, хотя в сем участвует духом, а не телом, тем не менее видит себя в такой мере подобным своему собственному телу, что не может провести между ними какого бы то ни было различия»51. Эта истина нашла свое исчерпывающее подтверждение в личных опытах, вероятно, тысяч людей, возвращенных к жизни в наши дни.

Но если мы говорим о «телах» Ангелов и прочих духов, нам надлежит быть осмотрительными и не приписывать им никаких материальных свойств. В конце концов, как учит преп. Иоанн Дамаскин, «сущности вид и определение знает только Создатель»52. На Западе блж. Августин писал, что нет разницы, говорим ли мы о «воздушных телах» демонов и прочих духов или же просто называем их «бесплотными»53.

Сам епископ Игнатий, объясняя природу ангельских тел, использовал понятия научных знаний XIX века о газах, что было, возможно, излишне. По этой причине возник спор между ним и епископом Феофаном Затворником, который подчеркивал простую природу духов (конечно, не состоявших из элементарных молекул, как газы). Но по основному вопросу — об «оболочке тонкой», которую имеют духи, — он был согласен с епископом Игнатием54. Похоже, что из-за какого-то сходного недопонимания по маловажному вопросу или из-за терминологии в V веке на Западе развернулась полемика с учением латинского отца, св. Фавста Лиринского, об относительной материальности души, основанном на учении восточных отцов.

Если точное определение ангельской природы известно одному Богу, то понимание ангельской деятельности (по крайней мере, в этом мире) доступно каждому, так как имеются многочисленные свидетельства в Священном Писании и в сочинениях святых отцов, в житиях святых. Чтобы понять явления, очевидцами которых бывают умирающие, мы должны знать, как являются падшие ангелы (бесы). Настоящие Ангелы всегда являются в своих собственных обликах (лишь немного умеряя свое сияние), и действуют они с одной лишь целью — исполнить Божию волю и заповеди. Однако падшие ангелы, хотя порой они и предстают в собственном обличье (которое преп. Серафим Саровский, по собственному опыту, обрисовал как «гнусное»), обычно принимают на себя разного рода личины и производят многочисленные «чудеса» силой, которую они имеют, будучи подчинены князю, господствующему в воздухе (Еф. 2, 2). Область их обитания — воздух, а их главная задача — соблазнять или запугивать людей, увлекая их тем самым вслед за собой к погибели. Именно против них и направлена борьба христианина. Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных (Еф. 6, 12).