Легенды Гарсариона: Искра

Авир заранее обнажил кинжал, а вторую руку держал на эфесе меча. До лагеря было не более двухсот метров, которые он преодолевал, низко пригнувшись. Последнюю дистанцию он решил проползти.

Их было и правда около дюжины. Кайден ещё делал скидку на то, что кто-то мог отойти от расположения. Часовых было трое, и они явно не думали, что кто-то может им помешать на пути в Алостед, потому как все сидели у костра, безмятежно ели и пили. Остальные спали вокруг костра в спальных мешках. Лошади спокойно стояли неподалеку. Заветная телега стояла совсем рядом к костру, накрытая, как ему и говорили прохожие, полотном.

Кайден подползал ближе, он обнаружил, что двое из часовых сидят к нему спиной, а третий — боком.

— Теперь твоя очередь, — услышал авир их разговор.

— Да с хера ли? Я вчера это делал, дважды.

— Ай, да не чеши ты! Поднимай сраку, и иди! Или не знаешь, что будет, если не напоить ее пурпуром?

— Да-да. Она сожжет нас всех к херам. Что-то слабо верится во всю эту срань.

— А ты проверить хочешь?

— Зачем проверять, если понятно все… — пробурчал недовольно один из них и все же поднялся. — Ну, подумайте, а что если мы… ну… пока она спит, ее, так сказать…

— Тебя маленькие девочки стали привлекать?

— Они самые сочные!

Кайдена уколол настолько сильный гнев, что он едва не сорвался с места, чтобы вскрыть этим подонкам глотки.

— А что? Все равно никто не узнает, она же в отключке.

— Не трогай ее, идиот! — рявкнул другой. — Если ты… нас же повесят!

— Ну хоть глянуть то можно… с этой клятой войной… а, хрен с вами…

Один из солдат ушел к повозке, тот, что сидел боком. Кайден понял, что лучше, чем сейчас, шанса не будет. Он подкрался вплотную к часовым. Сильным и резким ударом, он пробил кинжалом шею одному, и, пока второй не успел спохватиться, резанул ему по глотке. Тишину нарушал только хрип и бульканье, но и они вскоре стихли.

— А может мы себе чуть пурпура отсыпем? — услышал авир и поднял голову. Часовой, отошедший к повозке, возвращался, рассматривая какойто мешочек. — Я забыл какие пропор…

Кайден уже метнулся к нему, перепрыгивая спящих, но часовой заорал во всю глотку и схватился за меч. Авир сбил его с ног и забил кинжалом в грудь, но остальной отряд успел проснуться. Пришлось обнажить меч. Кайден успел рубануть одного, сталь вошла в лицо и пробила кость. Остальные схватили мечи и уже окружали авира. Ему ничего не осталось, как прижаться к повозке.

— Вот те на! — услышал он недовольный голос. — Кого я вижу!

Вперед вышел тот самый человек, который забрал Дейти в таверне Орена. Русоволосый, с красивым лицом и легкой насмешливой улыбкой.

— Верни мне девочку! — процедил Кайден, пытаясь удержать в поле зрения всех. Но они стремились его окружить.

— Ты идиот? — с той же улыбкой спросил русоволосый. — Ты совсем идиот? Тебе за нее заплатили, что тебе ещё нужно? Ты решил потягаться с нами? Думаешь, можешь впарить ее второй раз, уйдя с нашими деньгами? Да я из тебя все внутренности на живую достану, ублюдок!

— Ну попробуй, — скрипнул зубами авир. Краем глаза он заметил, что его шляпа, которую он отдал Дейти, сейчас сидит на голове какого-то урода.

— Убейте его! — рявкнул русоволосый. — А, нет, не убивайте, я ещё хочу ему объяснить, что он ошибся.

Просвистела стрела. Лучника Кайден заметил заранее, так что успел уловить его выпад, прежде, чем стрела полетела. Он увернулся. В это же мгновение на него накинулись со всех сторон. Изворачиваясь, отбивая атаки всеми возможными способами, он смог ранить в живот одного противника. Но удача сопровождала его недолго. Ему рассекли плечо, следом же рубанули по ноге, отчего он упал на одно колено. Но в этот момент он смог ударить одному в живот, пробив его насквозь. Следующий удар по авиру пришелся между шеей и плечом, его разрубили почти до груди, отчего дыхание перехватило, в глазах потемнело.

— Дейти! — успел выпалить он, прежде, чем упал, жадно хватая воздух раненым легким.

Он проиграл этот бой. Он погибнет, и эта мысль возникла, как нечто приятное, радостное. Он отдал свою жизнь в попытке исправить свои же ошибки. И это его радовало.

— Я же сказал, не убивать! — крикнул русоволосый. — А ну разошлись!

Глава отряда подошел к Кайдену, присел на корточки.

— О, не умирай так быстро. Что? Тяжело дышать? Ай-ай-ай, ну сейчас я тебе помогу, как и обещал…

Вдруг он услышал какой-то странный свист, резкую вспышку.

— Что за дрянь? — возмутился русоволосый.

Снова вспышка, пролетевшая по ночному небу, словно комета.

Отряд переполошился, никто не понимал, что происходит. Кайден начал чувствовать боль, и как кровь наполняет рот и дыхательные пути. Его мало волновало то, что происходило вокруг.

Вспышка повторилась. На сей раз без сознаний упал один из солдат.

— Что за хрень⁈

— Оно там!

— Что это⁈

Авир утопал в собственном хрипе и гомоне отряда, но даже сквозь этот шум он услышал знакомый писк и трескотню. Это был Скрайн, иначе говоря — Пушистик, собственной персоной. Он, рассекая воздух, носился между солдатами, которые начали беспорядочно махать мечами.

Но вскоре случилось ещё более неожиданное. Полотно, которым была покрыта телега, возле которой умирал Кайден, слетело, и все вокруг озарил яркий свет, который не исходит даже от самого жаркого огня. Все вокруг поглотил этот свет, люди закричали. Кайден увидел, что по воздуху летает уже не только Пушистик, но и настоящие языки пламени. Поляна загорелась, люди загорелись. Он сам загорелся.

Громыхнуло, прутья клетки разлетелись в разные стороны с такой скоростью, что убили нескольких солдат из отряда, отбросив их. Русоволосый, стоявший перед Кайденом, орал как безумный, пытаясь согнать с себя огонь. Но вскоре он упал, его роскошные волосы сгорели, кожа обуглилась, части одежды прилипли к телу.

Но Кайден боли не ощущал, наоборот. Ему стало легче дышать, он снова почувствовал прилив сил, это было похоже на блаженство. Спокойное и безмятежное.

Потом вновь прогремело, авира обдало струей теплого воздуха, в то время как обугленные трупы отряда разлетелись в разные стороны. Трава тоже сгорела, земля плавилась, от лошадей ничего не осталось. Кайден повернулся и увидел Дейти, в ореоле слепящего света, ее волосы горели, глаза изливали нестерпимо яркий свет.

— От плоти Пламя, — сказала она своим голосом, но в то же время, звучал какой-то иной, красивый и жуткий голос, невероятно громкий. — От Пламени плоть. Сыны Пламени, Я есть свет. И через плоть прольется свет, последней каплей на вечную тьму! Я шлю вам свет, ираим, и шлю вам Пламя, единой искрой!

Когда девочка закончила говорить (Кайден все это время с открытым ртом смотрел на нее), прогремел новый взрыв, осветивший все вокруг. Казалось вновь наступил день, даже небо стало светлым, на пару секунд.

Но вскоре асе померкло, вернулось к тишине и ночной темноте. В глазах Кайдена все ещё светилось, он ничего не видел. Нужно было время, чтобы привыкнуть к темноте.

На ощупь он поднялся, пытаясь схватиться за повозку. Но повозки уже не было, на ее месте была куча пепла, как и повсюду. Все вокруг было выжжено, от людей и лошадей ничего не осталось, а земля ещё дымилась. Авир пополз, его глаза уже немного привыкли, и он увидел лежащую на груде пепла Дейти, без сознания. Она была не тронута пламенем, цела и невредима. Кайден подполз к ней, протянул дрожащую руку, боясь коснуться ее. Она дышала спокойно, будто просто спала.

Наконец он осмелился. Подложив одну руку под голову, он приподнял девочку, заглянул в ее лицо. И тут у него едва не вырвались слезы. Он провёл пальцем по ее лицу, убрал лишние волосы.

— Прости меня, — выдавил он, прильнув к ее лбу своим. Слезы вырвались из глаз.

— Кайден… — хрипло выдавила Дейти, приоткрыв глаза. — Ка… К…

— Дейти! — дрожащим голосом позвал он, приложив руку к ее лицу. — Прошу, прости меня, я идиот! Прости, прости, прости!

Она не ответила. Ее глаза снова закрылись и голова повисла на руках авира.

— Нужно тебя отсюда вытащить, — сказал он.

Краем глаза он заметил легкое свечение, и повернулся. Рядом, среди пепла и дымящейся земли, сидел пушистик, а рядом лежала шляпа Кайдена, нетронутая и целая. Авир улыбнулся, потянулся за шляпой и в этот момент Пушистик сорвался с места и влетел ему прямо в лоб. Кайден сначала потерялся, едва не свалился на землю.

— Ау, — схватился он за лоб. — Больно!

Пушистик недовольно затрещал. Кайден усмехнулся.

— Я заслужил, по делом мне. И ты меня извини, дружище.

Несмотря на боль, несмотря на страх от того, что он только что видел, несмотря на неопределенность, он чувствовал себя как никогда счастливым.

Больше в этой жизни ему ничего не нужно было.