Упрямец

Теург тяжело дышал, по лбу стекал пот. Он утер рот, неспешно, покачиваясь встал и первым же делом проверил грудь. К его удивлению, раны не было. Зияющая дыра закрылась, одежда тоже была в порядке.

"Иллюзия?"

Это точно была не иллюзия. Теург пытался вызвать в сознании последние мгновения и сон, который видел. Воспоминания возвращались медленно. Он посмотрел на землю, на глаза попалась записка.

"Барон, нет, весь город в опасности!".

Он ринулся вперед, той же тропой, которой пришел сюда. Он бежал и бежал, времени было мало. Теург добрался до массивного дерева и попытался проскользнуть мимо торчащих корней, когда его отбросило назад.

Нокс кубарем покатился по теплой, прогретой земле. Когда он встал, кости мучительно трещали. Воскресший или нет, теург все еще не отошел от своей смерти. Пытаясь понять, что его остановило, Нокс сделал несколько шагов вперед. Он всмотрелся в густой воздух и увидел легкое мерцание. Неуверенно потянул руку.

— Я бы не стал этого делать, — сказал голос в голове.

— Откуда ты взялся?

— Я никуда и не уходил, — усмехнулся голос, — ты все еще не пришел в себя, потому мне легче прорваться через психические барьеры, которыми так щедро огорожен твой разум. Хорошая новость в том, что ты чудесным образом воскрес.

Теург сморщился в отвращении. От незримого присутствия и нежданного, неудавшегося путешествия в сады Владыки вновь стало плохо. Накатила тошнота.

— И ты последний кого бы я хотел слышать после этого чудесного воскрешения, — сказал Нокс.

— Не перебивай меня, грубиян, — в голосе незримого собеседника проскользнула нотка обиды. — Плохая новость — кажется мы тут застряли. И я бы не советовал касаться этой штуки больше одного раза.

Нокс посмотрел перед собой. Он странным образом ощущал, что слова его вынужденного попутчика несут в себе зерно истины. Тело било тревогу, сбрасывая огромные объемы какой-то странной энергии. Если бы не обереги, случилось бы что-то ужасное.

— Присмотрись хорошенько.

Он хмыкнул в задумчивости. Затем достал клинок и осторожно протянул его вперед. Воздух блеснул искрами и затрещал. Из-за спины раздался гул и рев. Тело обдало порывом воздуха. Нокс резко обернулся. Шум исходил со стороны, откуда он только что пришел.

— Барьер?

— Как я и сказал, мы застряли, — повторил голос.

— Это я и без тебя вижу.

Нокс развернулся и побежал назад. Вынужденное возвращение показалось слишком долгим. На открытой поляне, местами заросшей мелкой травкой, валялись тела. Теург взял камушек и что было сил швырнул его к небу. В полете камень на мгновение замедлился, словно прорываясь через стенку толстого мыльного пузыря, а затем взмыл ввысь. Вновь раздался гул. От шума задрожало в груди. Звук шел от белого шпиля, который стоял поодаль.

Теург уверенным шагом направился к нему.

Посреди разрушенных домов и руин величественных строений стояла башня из белого металла. Конструкт уходил за деревья и в обхвате превосходил даже самые толстые стволы. Странный объект едва заметно светился, искрил и вращался.

Теург подошел ближе. В основании конструкта он нашел выдолбленное отверстие. В искусно сделанной нише располагалось необычное черное зеркало с расположенными чуть ниже манипуляторами. Слева в колбе на небольшой высоте от дна висел радужный камень в форме тетраэдра. Нокс знал, что это такое.

«Духов камень, да еще такой огромный!».

Он протянул руку и коснулся стеклянного вместилища.

Нокс проклинал свой талант к сенсорике. Пусть не такой мощный как у сестры, этот дар все равно был частью его колдовских сил и время от времени проявлялся. Порой в самый неожиданный момент. Так случилось и сейчас.

Ладонь легла на холодную колбу. Лицо Нокса исказила гримаса предельного напряжения. Сознание наполнилось ужасом. Боль, агония, крики смерти, вопли страха перед неминуемым концом. Отчаянные возгласы и мольбы о помощи. Никак не меньше 50 человек. Нокс с горечью прикрыл глаза. Стало понятно, что имел в виду Ластер. Он едва бы потянул активацию такой громадины своими силами.

— Простите меня.

Духовы камни были неразрушимы. Нокс отчаянно хотел помочь, но что он мог сделать?

Теург отошел от шпиля и хорошенько примерился. Собравшись с мыслями, он сотворил мотив и указал на объект. Из пальцев вырвался оранжевый луч. Коснувшись шпиля, пламенная стрела отскочила и словно раскаленный нож срезала огромное дерево. Ствол с грохотом покосился, поднял гору пыли, но остался стоять, поддерживаемый собратьями.

Нокс попытался вновь, ударил мечом. И вновь бесполезно. Шпиль издал пронзительный гул. Ударная волна отбросила теурга. Он едва не упал. В ответ конструкт огласил округу новым пронзительным визгом.

Раздался грохот. Задрожала земля. Теург быстро осмотрелся и увидел, как поодаль, докуда мог добраться взгляд, вспыхнули огромные огни. Деревья, трава и вся растительность сгорали словно в пламени огромного пожара, не оставляя даже пепла. Невидимая стена заискрила, но уже гораздо ближе. Барьер пришел в движение и сжался.

— Кажется у нас большие проблемы, Нокс.

***

Меланхолия барона продолжалась. С тех самых пор, как беспамятство отступило, его не посещало ничего, кроме скорби и тоски. Признаться, он давно не чувствовал себя так погано. С тех самых пор, как пропала Ариадна. Его драгоценная, любимая дочь. Его единственная наследница.

Барон сел на кровати и мрачно уставился в пол.

Ее исчезновение стало тяжелым ударом. И несмотря на то, как рьяно он подбадривал жену, готовую наложить на себя руки, барон был немногим лучше. Лангос и сам подумывал решить все проблемы простым и надежным способом. Да, этот путь был таким заманчивым.

Ластер был ему словно сын. Но, оказалось, тот все это время водил его за нос. По правде, он уже ни на что не рассчитывал. Предательство названого сына стало последней каплей. А спешное бегство того колдуна развеяло и без того призрачную надежду.

В палатах лекарей лежал сломленный человек.

Лангос встал, прошаркал босыми ногами по гладкому, слегка прохладному полу и с безразличным видом подошел к столу, который стоял возле окна. Вино скрашивало невыносимые часы, помогая забыться. Он открыл кувшин. Зеленоватая полупрозрачная жидкость заструилась слабым потоком. Запахло терпкими травами. Лангос взял бокал и подошел к окну. Башня лекарей находилась на высоте почти пятого этажа. Барон посмотрел вниз, на мощеную камнем дорогу. В голову который раз пришла мысль покончить со всем. Успокоить свой дух раз и навсегда.

Он вгляделся в темную гладь земли и тут же сделал несколько шагов назад, отбрасывая позорную мысль. Как же он размяк за эти годы…поступи он как слабак, что бы делали подданные? А что бы стало с его драгоценной супругой?

Лангос все еще стоял в задумчивости. Сзади скрипнула дверь. Тягучий заунывный звук заставил Лангоса подскочить на месте. Он резко обернулся. Рука разжалась сама собой, бокал выскользнул из пальцев. Стекло жалобно звякнуло и рассыпалось гроздью мелких осколков. Сквозь тень в дверном проеме виднелся женский силуэт.

— Папа. Как же я скучала, папа.

— Ада, ты наконец-то вернулась.