Изумрудные чернила

— Я буду тебе благодарен, Эвелин, — он обхватил руками мои плечи и чуть сжал пальцы. — А пока пойдем, я познакомлю тебя с ней.

Я кивнула и последовала следом за громовержцем.

Джейн Фостер, уже успевшая облачиться в привычную для нашего взора одежду, стояла на широком балконе, глядя на происходящее вокруг. Заслышав приближающиеся шаги, она повернулась и, заметив нас, улыбнулась.

— Знакомьтесь, — Тор подвел нас ближе друг к другу, — это Эвелин, моя подруга детства, а это Джейн…

— Подруга твоего настоящего, — кивнула я, а затем, встретившись с улыбкой девушки, тоже выдавила из себя что-то наподобие.

— Так что же мы будем делать?.. — обреченно пробормотала Фостер, чуть понурив голову.

Тор приобнял ее, поднимая двумя пальцами ее подбородок.

— Мы найдем способ тебя спасти. Я обещаю.

— Смотрю, вся компания в сборе, — послышался теплый голос Фригги, и я повернулась к ней.

— Добрый день, царица, — она нежно погладила меня по плечу, а затем бог грома познакомил ее с мидгаркой. Джейн пробормотала что-то нечленораздельное, вкупе с приветствием. Какая-то она… обычная. И слишком неуверенная. Что ж ладно, я тоже не сразу смогла адаптироваться у них на Земле. Что приставать к человеку?

Вдруг послышались громкие крики, шум и тяжелые удары. Мы все вчетвером повернули головы в сторону звуков.

— Локи, — прорычал Тор.

— Иди, — спокойно, но твердо кивнула ему Фригга, заводя нас с Фостер за свою спину.

И громовержец, сорвавшись с места, покрепче сжал Мьельнир и полетел в гущу событий. А царица уверенно зашагала вперед, взывая нас последовать за ней. Вдалеке послышались голоса, один из которых принадлежал Одину. Завидев нас, Всеотец остановился, отдав приказ стражникам и воинам, и повернулся к царице.

— Заключенные разбушевались, — попытался отмахнуться он, — не стоит волноваться. Фригга лишь покачала головой, и я заметила, как мимо нас стремительно пронеслась еще небольшая группа воинов во главе с Сиф. Воительница бросила на Джейн презрительный быстрый взгляд и зашагала быстрее дальше. Кажется, не мне одной она не понравилась. Хотя у меня смертная не вызывала вообще никаких эмоций, а вот Сиф… У нее были веские причины невзлюбить Фостер.

— Идем, — Фригга потянула нас за собой. — Эви, у меня к тебе будет серьезное поручение. А ты, Джейн, постарайся сделать так, как потребуется.

Мы синхронно кивнули, прибавляя шаг.

Время тянулось нарочито долго, изматывая нас неведением. Я нервно тарабанила пальцами по золотистой колонне, ожидая самого худшего. Иногда поглядывая на Джейн, я замечала, что у нее на лице читались самые разнообразные чувства — от испуга до какой-то неясной эйфории. И, в принципе, я ее могла понять. Могла. Но в данный момент мне было не до этого. Фригга стояла поблизости, и мы все втроем слышали, как где-то там, совсем рядом, что-то крушится, взрывается. Слышались выстрелы. Я судорожно вздохнула. И вдруг, за массивными дверями послышались приближающиеся шаги. Кто-то шел самоуверенно и быстро, и каждый его шаг гулко отдавался в коридоре. Наконец, двери дрогнули, и я заметила, как царица мне кивнула. Ну, что, Эвелин? Пора пробудить в себе навыки мага.

Заведя Фостер за широкие колонны, я сжала кулаки, вызывая в себе хоть каплю уверенности в том,что все получится. Ну же, давай… Чему тебя учил Локи? Ну же… Наконец, кончики пальцев защекотало, и я едва заметно улыбнулась. Возможно, трикстер будет мной гордиться. Господи, о чем я думаю… Выставив вперед руку, я щелкнула пальцами и облегченно вздохнула. Получилось!

В этот момент двери отворились, и в помещение вошли двое: первый, высокий, подтянутый, облаченный во все черное, с белыми, как снег, волосами и стеклянным ледяным взглядом, следом за ним последовал самый настоящий монстр, рогатый, с шипами на плечах и руках. Словно он был сделан из крепкого дерева.

— Убирайся, — отважным громким голосом произнесла Фригга, медленно обходя кругом и крепко сжимая в правой руке меч. Ее глаза, наполненные уверенностью, внушали уверенность и мне. Заметив сигнал царицы, я кивнула в пустоту и, схватив Джейн за руку, тихо, но быстро потащила ее безопасное место. Надо спрятать смертную. Ведь это именно по ее душу явилось это создание. Когда я уже миновала один зал, таща за собой напуганную мидгардку, я догадалась, кто явился только что во дворец. И мои догадки подтвердил его грозный, оглушающий голос.

— Я Малекит. И пришел, чтобы взять то, что мне принадлежит.

Я вздрогнула от этого его голоса. Неестественного, с ужасной хрипотцой. Послышался скрежет метала — Фригга и Темный эльф сошлись в схватке. Мое сердце учащенно забилось, я всеми силами желала, чтобы все сработало. Но то, что я только слышала, но не могла увидеть, буквально сводило меня с ума.

— Все ведь обойдется? — голос Фостер задрожал, и я могла поклясться, что слышала удары ее сердца.

Я ничего не ответила. Да и что я могла сказать? Когда сама изнывала от ужаса. И не выдержав, приказала девушке стоять на том же месте и не высовываться, а затем быстро вытащили из недр одног из глубоких карманов, которые я специально делала на своем платье, квадратную коробочку. Молниеносно начертив на стене клинок, я ощутила в руках его холод. Надеюсь, меня простят за испорченную стену. Я быстрым шагом поспешила к томусамому месту, откуда недавно уводила Фостер.

Большую волну мурашек вызвал грозный рык — Малекит раскусил мою иллюзию. То ли недостаточно хороша она была, то ли не существовало того, чего он не мог разгадать. Я больше склонялась к первому варианту, хотя второй мне тоже покоя не давал. Выскочив из-за колонны, я решительно бросилась на выручку к царице, но тут же была отброшена в сторону. Ха, наивная! Такого и следовало ожидать. А то возомнила себе, что изловчусь и сумею вогнать клинок в Малекита. Падение отозвалось тупой болью в боку. Поморщившись, я потянулась к своему оружию, но Темный эльф одним махом отбросил клинок в сторону и больно пнул носком сапога мне в живот. Я сжалась, а затем увидела, как Фригга поспешила мне на помощь. Но стоило царице сделать только шаг, чудовище, сопровождающее Малекита, с силой схватило ее за горло, потянув к себе, а ее меч в считанные секунды оказался в его лапах. А затем… оно устремило лезвие Фригге сбоку прямо в сердце.

— НЕ-Е-Е-ЕТ! — не знаю, кто в этот момент кричал громче — я или Тор. Громовержец вылетел из проема в тот момент, когда царица упала на пол. Молнии, сверкнувшие из его молота, обожгли часть лица Малекита. А чудовище, ухватив упавшего повелителя, поспешило ретироваться. И в то мгновение, когда он подбежал к к балкону, мьельнир Тора нагнал их, скидывая их с огромной силой. Отчаянно пытаясь отомстить противникам, Тор в ярости швырнул молот еще раз, а затем издал обессиленный рык.

А я, скорчившись на полу, медленно подползла к Фригге и судорожно провела холодной рукой по ее щеке.

— Царица, — едва слышно прошептала я. — нет…

Послышались шаги. Один отстранил меня одним движением, а затем положил голову Фригги себе на колени. И в этот момент из тени вышла Джейн. Она, облокотившись о колонну, с испугом в глазах посмотрела на нас. Тор помог мне подняться, и я почувствовала колючий комок в горле. И когда Одинсон прижал меня к своей груди, я почувствовала, как слезы поражают мои глаза.

Я сжимала в ледяных ладонях светящийся белый шар, отдающий синевой. Слезы застыли в глазах, и я старалась не моргать, чтобы они не потекли по моим щекам. А лодку, в которой лежала Фригга, стремительно уносило по течению. Рядом со мной, держа свои эмоции за каким-то барьером, стояла Сиф. Мы встретились с ней взглядами, и обе увидели предательские слезы друг друга. Воительница отвернулась и снова посмотрела туда, куда уносило остальные тела погибших сегодня воинов. Невыносимый день, принесший столько боли. Огненные стрелы точно попали в цели, и спустя секунду лодки вспыхнули ярким оранжевым пламенем. Один стукнул гунгниром, и души, подобно светящейся маленькими огоньками пыльце, полетели ввысь. А затем, освещая бездонное черное небо, в воздух взлетели шары, которые мы до этого сжимали в руках. И именно в этот момент я почувствовала, как слезы побежали по щекам,а в душе образовалась зыбучая пустота.

========== Глава 5. В неизвестность ==========

Когда в душе с немыслимой скоростью нарастает опустошение и боль, бытие кажется изнуряющим, бессмысленным и жалким. Как никогда мне стали понятны чувства Локи.

Я сидела в своих покоях, бездумно перелистывая страницы книги, которую я нашла у своего отца. Рядом лежала еще пара стопок различных фолиантов. В глазах стояли слезы, а дрожащая пелена не давала вникнуть в смысл содержимого. Буквы плясали, пропадали и двоились. Поняв, что я сейчас не выдержу и сорвусь, я шумно захлопнула книгу и упала головой на согнутые в локтях руки. В душе бушевали самые разнообразные чувства — сердце твердило, что мидгардка виновата в смерти Фригги, это из-за ее любопытства и неосторожности царице пришлось расплатиться с врагами жизнью. Не суй свой нос куда не надо, эта Джейн сейчас бы сидела в своем Мидгарде и что-нибудь вычисляла в своей науке. Но разум твердил, что никто не мог этого предвидеть. И что нужно срочно что-нибудь придумать, чтобы спасти эту смертную. Ведь не могла же быть напрасной гибель царицы. Я знала и твердила себе, что за нее нужно отомстить.

Саму Фостер держали в отдельной комнате, почти что взаперти. Тор бушевал и гневался, что она теперь пленница. Однако Один уверил его, что это лишь для ее личной безопасности, что так будет лучше. Конечно, у Всеотца всегда все к лучшему.

Тем не менее, все сохраняли невозмутимый вид. Тор был настолько погружен в план спасения своей возлюбленной, что почти даже не возвращался ни мыслями, ни разговорами к той трагедии, что произшлас его матерью. А Один… Не знаю, я его практически не видела с того дня, когда мы проводили в последний путь Фриггу. Да и не хотелось мне его видеть, если честно. Он был готов встретить Малекита еще раз, только теперь с десятью тысячами асгардских мечей. И его не волновало, сколько при этом погибнет. По словам громовержца, Всеотец твердил одно — столько, сколько понадобится! Что мы будем биться до последнего вздоха.

И в чем же отличие тогда Одина от Малекита, спросила я, но ответом мне был нервный смешок и самоуверенное: «В том, что мы одержим победу!». И я понимала, он просто ослеплен. Ослеплен ненавистью и болью. Как и я. Как и Тор. Как и весь Асгард.

Но так просто сдаваться никто из нас тоже не желал. Смириться с решением Всеотца — тем более. У Тора был план. Нечеткий, утопичный, но все же план. И его можно было счесть за измену родине. Изгнание — лишь малость, что могла служить наказанием за то, что он хотел провернуть. Но я была бы не я, если бы отказала ему в помощи. Как и его друзья. Огун, Фандрал, Вольштагг, Сиф, Тор и я сидели в тайной комнате, о которой знали лишь мы. Когда-то в детстве здесь были наши секретные собрания. Вспомнила — вздрогнула…

Главным было то, что нужно было вывести Джейн из Асгарда. Никто не сомневался, что Малекит нагрянет еще раз. Но Радужный Мост был закрыт, Тессеракт заперт в хранилище. Все знали, что существуют иные пути, как можно было бы скрыться из Асгарда, и в этом нас заверил Хеймдалль. Мы понимали, что тех, кто знает эти пути — ничтожно мало. Но один знал точно. И когда я назвала его имя, Вольштагг покачал головой, протянув лишь: «Это безумие», Огун промычал что-то нечленораздельное, а Фандрал с ходу заявил: «Он нас предаст.» И Тор был готов, ведь другого пути уже не было.