Золото Лакро

- Но ты и не из бедняков, ведь так? - продолжал допрос Хомяк. В уверенности, с которой вопрос был задан, прозвучало столько издевки, что Сандро вновь внутренне содрогнулся и ему понадобилась вся его выдержка, чтобы сохранить на лице выражение безмятежности.

- Нет, я не из бедняков, - ответил он, намеренно позабыв прибавить слово "сэр". - Я окончил колледж, и мои родители из тех, кто управляет, хотя лично у меня под началом нет ни одного человека.

Проговорив это, Сандро еще больше расправил плечи и приготовился к самому худшему. Он прекрасно понимал, что сейчас подставил себя под удар. Люди, собравшиеся вокруг него, только что совершенно ясно дали ему понять, что ненавидят субъектов из чистого общества, тем более из высших его слоев. У каждого из банды наверняка накопился солидный груз жизненных обид - пленнику, попавшему в их руки, предстояло стать объектом для вымещения на нем этих самых обид. И Сандро был весьма удивлен, когда оказалось, что ответ его склонил чашу весов не в какую-нибудь, а в полезную для него сторону.

- Я же сказал тебе, Хомяк: этот пойдет до конца! - снова произнес смуглолицый. - Неужели неясно?

- А если его хозяйка не захочет платить?

- Тогда и посмотрим, что с ним сделать. Голосуем. Братва, дадим ему пожить?

- Дадим! Что там! Пусть живет! Он лэг стоящий! - раздались выкрики.

Затем один из бандитов постарше встал... Сандро вспомнил его: это был тот, кто возвратил ему цепочку.

- Куда нам торопиться? - произнес вставший. - Через недельку хозяйка спохватится своего слугу. Еще недельку она прождет да еще одну - будет лететь сюда. Итого у нас в запасе 21 день. Три недели - уйма времени на размышление. И у нашего пленника тоже будет возможность не спеша подумать, как себя повести, если его мадам откажется заплатить за него столько, сколько мы с нее запросим.

- Она не откажется, - возразил Сандро. - Она заплатит.

- Любую сумму? - глаза бандита опасно блеснули.

Сандро прикусил губу. Он вспомнил предупреждение матери.

- Не любую, конечно, - произнес он, запинаясь. - Она заплатит, если сумма будет в пределах разумного.

Хомяк хохотнул.

- Как хочешь, Радош, - буркнул он недовольно. - Будешь возиться с ним сам.

- Буду так буду, повозимся. Пошли, дружок, в покой, приготовленный для вашего высокородия. Обстановка там - высший шик, но тебе не привыкать, верно?

Он ткнул Сандро дулом бластера в спину, показывая тем самым, в которую сторону двигаться, и скоро они оказались в другом помещении: маленьком, темном и холодном. В помещении ничего не было, кроме железной кровати с грязным кожаным матрасом и подушкой, а также стола и стула, вцементированных в пол. Сандро встал посередине, не решаясь даже присесть на пятнистую, покрытую кровью и блевотиной поверхность. Пол тоже был ужасен.

Бандит заметил его отвращение и засмеялся:

- Ничего, привыкнешь. Хотя... Если тебе принесут воды, порядок здесь наведешь?

- Ясно, наведу, - повел плечом Сандро. - Только руки мне освободите, пожалуйста, иначе непривычно как-то.

Бандит засмеялся и, вынув из кармана ключ, снял с Сандро наручники. И ушел, но потом вернулся с ведром, тряпкой и мылом.

- Не хватит, - сказал Сандро, оценив объем грязи в конуре.

- Сменим.

Воду пришлось менять трижды. Прежде всего Сандро дважды вымыл стол, стул, матрац, подушку и саму кровать, затем стены, а когда очередь дошла до пола, то грязь на нем была значительно размягчена потоками, устремившимися с иных поверхностей. Трудиться пришлось часы четыре, если не дольше, зато теперь Сандро мог дышать относительно свободно, не боясь к чему-нибудь ненароком прислониться или не на то встать. Парень по имени Рам принес ему наволочку, 2 простыни и одеяло.

- Радош прислал, - кратко объяснил он. И ушел, забрав ведро.

А через неделю...

- Приведите мальчишку, пусть привыкает, - скомандовал Хомяк.

Напротив атамана банды стоял еще один пленник, и на лице его был написан ужас. Когда Сандро привели, он уже дрожал мелкой дрожью, кидая взгляды на орудия пыток, разложенные перед ним.

- Ты утаил от нас кое-что, - начал допрос атаман. - Где кредитки, которые ты вез?

- Я отдал все! - колеблющимся от страха голосом проговорил пленник, полноватый мужчина, похожий на клерка.

- Побереги эту побасенку для своей бабушки. Ну! Мы ждем!

- Я отдал все! Клянусь!

- Ага! Ну что ж, значит, тебе не повезло, толстяк! Видишь вот эту коллекцию? Каждый инструмент носит свое название, а служат они для освежения памяти забывчивой клиентуры. Их можно использовать по порядку, можно все сразу. Одно обещаем: если тебе нечего вспомнить, дело твое плохо. Мы не поверим, пока не проверим, а проверять будем по конца.

- Проверяйте, - хрипло промямлил пленник.

- До твоего конца, - проговорил атаман со смешком. - Ну как, согласен?

- Нет! - простонал "клерк". - Я ничего не знаю!

- Тогда приступим.

Спустя полтора часа на полу зала уже стоял ящик, доверху набитый принесенными откуда-то кредитками.

- Вот видишь, - ласково говорил атаман пленнику, - а ты уверял, будто ничего не знаешь! Нехорошо!

Сандро стоял, прислонившись к стене. Его мутило. Ноги его едва держали, и в голове было лишь одно: "Сохраняй спокойствием. Тебя это не касается. Сохраняй спокойствие."

Пленник, чья внешность значительно пострадала после применения к нему системы убеждений, предложенной Хомяком, уже не стоял, а корчился на полу, скуля от боли.

- Вот что, - сказал Хомяк, с ухмылочкой наслаждения вслушиваясь в стоны своей жертвы. - Ты заставил нас потрудиться, выжимая из тебя эту жалкую пачку банковских билетов. Я мог бы тебя покарать, но я человек снисходительный. Я прощу тебя, если ты от этом очень сильно попросишь.

Пленник поднял голову и недоуменно воззрился на своего мучителя.

- Прощения проси! - пнул его в бок один из бандитов.

- Я прошу прощения! - протянул пленник.

Через пятнадцать минут он уже ползал по полу, целуя ботинки всех компании.

Сандро стоял, не поднимая глаз. Его руки были скованы сзади, и он чувствовал себя совершенно беспомощным. Сердце у него стучало, как деталь поломанной машины, и внутри поднимался бессильный гнев. Это было как сон - как дурной кошмарный сон!

- Подведите сюда мальчишку! - донеслось до него. - Пусть он тоже его пнет.

Сандро поднял глаза. Хомяк смотрел на него, издевательски щурясь, а рот его, сжатый в жуткой гримасе, кривился в сатанинской усмешке. Волна ненависти захлестнула Сандро.

"Я его убью! - застучало в висках. - Пусть только подведут - я его убью!"

- Подойди к нему, парнишечка, - повторил между тем Хомяк. - Покажи, что ты мужчина!

Сандро вспыхнул и не шевельнулся.

- Ну же! - подтолкнул его Радош, непонятным образом очутившийся рядом. - Атаман не любит ждать!

- Освободи мне руки, - процедил сквозь зубы Сандро, с трудом сохраняя на лице бесстрастие.

- Мальчик сейчас в штаны наложит от страха, - засмеялся Радош, обернувшись к Хомяку. - Я думаю, его лучше отсюда увести.

- Уведи, - лениво бросил атаман банды. - А то и в самом деле откачивать придется младенца.

Радош взял Сандро за локоть и повел назад в его камеру. Сандро шел, еле переставляя ноги: они были словно ватные и плохо его слушались.

- Ты ведь собирался его ударить, - засмеялся Радош, снова сняв с него наручники, чуть они оба очутились за закрытой дверью крошечного помещения, исполнявшего роль камеры для Сандро.

- Я не бью безоружных, - возразил Сандро безучастно, еще с трудом веря, что наваждение окончилось, и он жив.

- Я о Хомяке, - продолжал Радош. - Ты ведь умеешь драться, не так ли?

- Немножко, - согласился Сандро, вновь вовремя вспомнив рекомендацию "не высовываться".

- Я так и понял, что ты из обученных. У тебя стойка бойца, и держишься ты слишком спокойно для простого торговца.

- Какая разница? - равнодушно возразил Сандро.

- А никакой. Просто любопытно, к какой школе ты принадлежишь.

- Не знаю. Я никогда не интересовался, как это называется.

- Значит, самоучка. Становись, я хочу посмотреть, как ты бьешься. Ну, налетай!

- Зачем?

- Ты ведь очень хотел побить кого-нибудь из нас. Вот и давай, - в голосе Радоша звучала насмешка.

- Я не могу побить человека, который мне ничего плохого не сделал, - вновь возразил Сандро.

- А если я тебя ударю?

- Я пленник. Я в вашей власти.

- Значит, ты трус, - сделал вывод бандит.

- Думайте, что хотите.

Радош внимательно взглянул ему в глаза и вновь засмеялся:

- Жалеешь, что я не дал тебе помереть смертью героя? Не стоит, тебе еще представится такая возможность. Ладно, живи пока. Твоя мадам точно будет тебя откупать?

- Да, она мной очень дорожит, - Сандро вдруг почувствовал страшную усталость и опустился на кровать.

- Если ты доживешь до ее появления. Наш атаман очень не любит, когда ему говорят "нет"!

- Я так и понял, - теперь, когда последний миг от Сандро благополучно отодвинулся, он вновь приобрел способность здраво воспринимать обращенные к нему вопросы и контролировать свои ответы. Этот Радош нравился ему. Как для пирата, в нем сохранилось что-то человеческое. Он сочувствовал пленнику - не тому, который остался в комнате пыток, а ему, Сандро. С Радошем Сандро чувствовал себя свободно, и при скуке многодневного ожидания перекинуться с ним парой словечек было не только полезно, но и занимательно. Он был умен и опытен в делах, о которых Сандро не имел раньше ни малейшего представления.

- Значит, ты собирался сказать: "Прощайте, мадам, больше вам уже никогда не увидеть своего..." Кстати, если не секрет, на какой ты у нее должности?

- Летчик, - отвечал Сандро, подумав.

- Летчик - это хорошо. А то я уже было решил, что ты у нее для особых поручений.

Сандро покраснел и отвернулся.

- Ну-ну, извини. Значит, летчик... И хороший летчик?

- Нормальный, - буркнул Сандро.

- А я думал, ты скажешь: "Так себе, немножко."

- Нет, я хороший пилот, - возразил Сандро, уловив намек.

- Вот даже как? Хороший? А откуда ты знаешь, что хороший?

Сандро растерялся.

- Мадам довольнаЈ - нашелся он, наконец.

- Ну что ж, это хорошо, что мадам довольна, - снова засмеялся Радош. - Я тоже пилот, а тоже неплохой. Расскажи о своей мадам. Что она за птичка-штучка?

Сандро снова растерялся.

- Мадам? - переспросил он. - Она... она очень хорошая. - Он вспомнил слова матери и запнулся. - Она очень богата.

Тут ему на память пришло знаменитое семейное предание, и он закончил:

- Из тех, что не умеют считать свои деньги.

- Не умеет считать свои деньги? - изумился Радош.

- Да. - (Прости меня, мама, но ты сама этого хотела). - Мне кажется, она сама не знает, чего хочет.

- Не знает, чего хочет... А ты знаешь?

- Я у нее служу. Радош, - сказал он, когда тот, уходя, уже совсем собирался было закрывать за собой дверь. - Я никогда не забуду, что ты меня оттуда увел!