Гринтерра

Глава 2. Тиабат

Листья били по глазам, мешая разглядеть очередной корень дерева. И, спотыкаясь, Камалия продолжала убегать от чудовища, что гналось за ней, разламывая молодые деревья своим мощным телом. Блики его белой шкуры, просвечивающие сквозь листву, пожирали тропический лес, словно жаркое пламя, по пути к своей жертве. Знойный влажный воздух горячил лёгкие, на что те отзывались гулкой болью. Взор девочки с каждой секундой становился всё более затемнённым. Только страх стать добычей белого чудища не давал остановиться и сдаться на милость судьбе. Стволы поваленных толстых деревьев пролетали над головой, мелкие речушки, что перепрыгивала Камалия, манили своей свежестью. Жажда была беспощадна, но и тот, кто гнал свою дичь, не знал жалости.

Прыжок через овраг и тот оказывается слишком широким. Скатываясь по крутым склонам, девочка постаралась быстро сориентироваться и рванула в сторону уклона. Чудовище за спиной тоже замедлилось, выискивая свою добычу среди тысяч деревьев и судя по его ужасному рыку, это ему удалось. Камалия знала, убежать от монстра ей не удастся, никогда не удавалось, но попытаться она была обязана.

Выбежав из кустов на берег лесного озера, девочка хотела уже рвануть вдоль его берега, но отражение на водной глади, в котором должны были виднеться белоснежные облака и небо, было почему-то чёрным, настолько чёрным, что, казалось, эта тьма поглотит любого, кто осмелиться шагнуть в воду. Страх помог сделать Камалии шаг в эту тьму. Круги водной ряби, что должны были расходиться от девочки, стали двигаться в обратную сторону. Стараясь осмыслить происходящее, Кама взглянула туда, где они заканчивали свой ход. Прямо из поверхности озера, на неё смотрела пятнистая голова гепарда. Девочка должна была бы испугаться его, бежать со всех ног, но тот почему-то казался ей таким родным, привычным. Все движения головы и мимики лица гепард копировал с поразительной точность, как если бы… Камалия нагнулась ниже, приблизился и гепард. Пока они смотрели друг другу в разноцветные глаза грохот приближающегося по лесу монстра становился ближе, а вместе с ним учащалось и сердцебиение Камалии. Вдруг, голова зверя вынырнула из воды и схватив девочку за горло утащило во тьму озера.

— Ааааа!!! — холодный пот заливал лицо, а тёмно-красные волосы были мокрыми насквозь. Камалия закрыла руками своё лицо и попыталась вспомнить конец сна, что произошло после того, как зверь её анимы утащил Каму под воду. Такое продолжение сна девочка увидела впервые, и оно пугало её. Это животное считалось не столь агрессивным, как остальные представители кошачьих, а потому девочка очень обрадовалась, что Духи Природы даровали ей именно этот знак — аниму гепарда.

Анимой люди называли своего внутреннего зверя, своё имя, данное Духами Природы. Каждому человеку в его пятилетие являются Духи и даруют это имя. Но анима коварна, бывали случаи, когда человек сходил с ума и сам становился похож на животное, он не слышал голоса собственного разума и обращался в зверя. Такие случаи были редки, но всё же случались.

Тату анимы на левой лопатке девочки словно пылало огнём и Камалия была готова окунуться в реку с головой, лишь бы её знак хоть немного остыл.

Всего пять лет минуло уже с того момента как Камалия получила своё духовное имя и о подобных снах ей никто не рассказывал. Выйдя из дома, девочка взяла ведро с ледяной водой и вылила его на себя. Приятная волна свежести заставила мгновенно проснуться и вспомнить, где она находится.

Деревня Орешника стояла на одинокой горе с плоской вершиной, что возвышалась над тропическим лесом подобно каменному замку. После сезона дождей в здешних озёрах, будто в водохранилищах скапливалось много пресной воды, использовавшейся местными жителями для ведения сельского хозяйства. Урожай здесь могли собирать до четырёх раз за год, потому многое уходило на продажу в ближайшие города и другие деревни. Также гора Тиабат делилась с жителями своей железной рудой, что славилась среди кузнецов своим отменным качеством.

Будучи дочерью бывшего анхеля, одного из шести главных воевод царства Гринтерры, она хотела быть похожей на своего отца и отдавала всю себя тренировкам и обучению грамоте.

Каждое утро Камалия поднимала воду из реки Тиа, что огибала Тиабат с юга и приносила её домой. Тренировки Камы начались, как только Духи подарили ей аниму гепарда. Один бочонок вешался на лямках за спину, а второй приходилось держать в руках. С возрастом бочонки менялись на те, что побольше, а тело Камалии наливалось силой.

— Он бы мне ещё на голову бочонок поставил, — приговаривала огневолосая. — А ведь принесу, а потом тренировки и только после этого завтрак…

Круговой подъём на гору преодолевался девочкой в среднем за час и в конце подъёма, у самого входа в деревню, её встречали два дерева орешника, что сплелись своими кронами, образовав высокую арку. Символ деревни встречал путников из долгих странствий и провожал их в путешествия. Камалия поклонилась им, словно те были гордыми старцами, стражами её дома, и скорым шагом направилась домой.

Стоявший на окраине деревни, огромный, сложенный из толстых брёвен дом мог принадлежать лишь старосте деревни, коим её отец стал после возвращения из Видэона, столицы царства. За домом находилась тренировочная площадка, где он уже три года учил её воинскому искусству, что создал, используя сильные стороны каждого боевого стиля, но джура не была похожа ни на один из них. Главное отличие джуры было в равновесии, равновесии с самим собой и с окружающим тебя миром. Простота, скорость и сила техники боя джуры позволяла максимально быстро одерживать победу над противником. Вылив воду в огромную бочку, стоявшую у входа, Камалия, наконец, смогла зайти внутрь и насладиться сладким ароматом мяса тушёного с фруктами.

Имя природы, анима, влияла на человека: на его мироощущение, характер, философию мыслей, а также и на то, чем он привык питаться. Люди с хищником на тату анимы предпочитали есть мясо, нежели овощи или фрукты, а тату с травоядным животным, наоборот, заставляло человека употреблять растительную пищу. В семье Камалии все были с хищными знаками, а потому мясо входило в их каждодневный рацион, но и без него они могли обойтись — некоторое время.

— Мама, вода у входа, я принесла!

— Ты так стараешься, сразу видно, что ты его дочка, — с любовью в голосе произнесла Адеола Бадд, мама и по совместительству самый строгий педагог по культуре поведения во всей деревне. Наверное, не было женщины прекрасней и мудрее. У неё были чёрные вьющиеся волосы, заплетённые в широкую косу. Большие изумрудного цвета глаза, словно испускали тепло и любовь ко всему вокруг. Красивая осанка говорила о её аристократическом происхождении, а кошачья грация в каждом движении позволяла быстро догадаться о кошачьем тату анимы — пантера. Она всегда одевалась в лёгкие летние платья, что отличало её от нарядов других женщин деревни, одевавшихся в более грубую и плотную ткань. Адеола была на шестом месяце беременности и не скрывала своего счастья по этому поводу, часто поглаживая животик рукой.

— А разве ты не тренировалась подобным образом?

— Нет дорогая, мне была уготована совсем другая судьба и мой отец не позволял мне даже брать в руки оружие, хоть тогда и было не простое время.

— Но ведь у тебя хищный знак анимы, почему тебя не готовили к службе в армии?

— У моего отца были на меня другие планы, он хотел выгодно выдать меня замуж, но явно не рассчитывал на выходку твоего отца.

Наверное, поэтому Камалия не видела дедушку, он просто не считает её своей внучкой, продолжательницей его рода, но спасибо и на том, что просто не пришёл к нам с царской армией забирать свою дочь обратно.

— Да, — протянула Кама. — Папа, как всегда, сам себе на уме.

— Не говори так, он герой этого царства. Кто знает, чем бы закончилась война, если бы он не победил в дуэли кронпринца империи Эйдос.

— Ну да, папа силён. До сих пор попа побаливает от его тренировок, — погладила “любимая дочь своего отца” свою пятую точку. — Мама! А как вы назовёте малыша? Это мальчик или девочка?

— Я надеюсь, что мальчик. Хватит этого домашнего матриархата, — в кухню вошёл высокий рыжий мужчина с сединой, начинающей одолевать огненные космы его головы. Он был одет в жилет и белую рубаху с закатанными рукавами; на ногах, как и всегда, он носил тёмные тканевые штаны без обуви. Левая рука была покрыта тату изображающей разъярённого тигра, а на правой пересекалось множество шрамов с надетым серебряным браслетом на плече, изображающим цветок с четырьмя лепестками из драгоценных камней. Ганджи Бадд был среднего роста, имел мускулистое, даже мощное телосложение, не сковывающее его в бою. Алые глаза смотрели на людей как на добычу, но при этом староста Деревни Орешника имел очень мягкий характер.

— Ты готова? Или ещё поговорим о твоём братике?

— Папа! Почему ты так уверен в том, что это мальчик?

— Как тебе ответить доченька? Чувство у меня такое оптимистичное. Ну так идём?

— Да, пойдём.

Выйдя на задний двор, отец с дочкой сели на два больших камня скрестив под собой ноги, руки вытянули вперёд и направили головы в сторону восходящего солнца, туда, куда уходила, извиваясь и прячась среди листвы река Тиа. Этот ритуал позволял наполнить тело солнечной энергией живы, а в совокупности со специальными техниками дыхания, наполняло тело неизмеримой силой. Эта техника называлась «Солнечный вздох» и не пользовалась по словам Ганджи Бадда особой популярностью среди мастеров боевых искусств, но, по его словам, значение этой техники было недооценено. Небесный костёр неспроста почитали все племена с самых древних пор. Отец с дочкой встали с горячих камней и зашли в круг тренировочной арены. Он был около двадцати шагов в диаметре и имел песчаный настил, что начал нагреваться под ярким светом утреннего солнца.

— Начинаем, — прозвучал грозный голос тренера.

Стойка в джуре использовалась стандартная для боевых искусств: левая нога впереди, руки подняты на уровень плеч и чуть расслаблены. Все удары или комбинации ударов направлены на поражение таких болевых точек как глаза, горло и пах. Остальные болевые точки Камалия осваивала по ходу и по словам её отца их насчитывалось около ста восьми. Джура скорее была ударным стилем и не имела большого количества бросков в своём арсенале, зато возможностей для развития собственного боевого стиля было предостаточно.

— Камалия, твои движения должны обтекать твоего противника как огонь облизывает своими языками поленья в пламени костра.

Кама не брезговала пользоваться преимуществом своего тату гепарда. Резкий рывок в сторону отца и облако пыли за её спиной будто взорвалось, вылетая из-под стоп. Девочка целилась в горло и пыталась использовать своё преимущество низкого роста: как только Камалия приблизилась к сопернику, она подсела под его блок и сделала апперкот в сторону шеи. Мастер еле успевал следить за ростом способностей своей дочки, ему казалось, он научил её всему, что ей надо знать, но каждую тренировку она доказывала, что ей ещё есть чему научиться. Отец отвёл верхнюю часть туловища назад, пропуская перед собой опрометчивый прыжок дочери, но Кама не остановилась. В прыжке она нанесла удар ногой в грудь своему сопернику, что не осталось без его внимания: ногу моментально схватила крепкая отцовская ладонь и повернула стопу девочки вокруг её оси. Юную воительницу развернуло в воздухе, и она упала лицом в горячий песок.