Лимитерия

Раздумьям в сей час места не было.

— А-а-а-а!!!

Крик агонии принадлежал первому бандиту, что поодаль от всех стоял. Он даже выдохнуть не успел, как резко вцепившийся ему в глотку хищными зубами упырь вырвал её с рычанием, своё лицо умывая в крови бедняги.

— А-а-а, чёрт! — подвергся нападению и второй бандит, решивший выручить своего товарища. Напрасно он пытался побороть живого мертвеца: тот ввиду нечеловеческой силы был подобен озверевшему медведю.

Хог, наконец, отошёл от шока. И заорал тотчас:

— Сваливаем!

К великому его счастью, Эс и Юля отмерли. Рванули следом за Лимитом с такой прытью, с которой прежде никогда не бегали. Для упырей это был сигнал к усиленному наступлению. Они бросились в погоню за волонтёрами. Начался натуральный хаос. Валуны, разрушенная техника, кровавые светлячки — всё перед глазами мельтешило, сопровождаясь демоническим рычанием со всех сторон. Упыри появлялись отовсюду: спереди, сбоку, сверху. Озверевшая орда чуть ли не в затылок команде «Серп» дышала, отчего та не просто бежала, а фактически летела в попытках сбежать. Юля отстреливалась вслепую, да и Эс наотмашь бросал огненные шары назад, покуда не было у ребят возможности оглядеться. Хог тем временем бешено вращал глазами, выискивая хоть какое-то укрытие, в котором можно будет спрятаться от орды. Оно, благо, нашлось быстро, и Лимит, схватив Сахарову с Кортом за руки, помчался к месту искомому быстрее звука. Вместе завалились волонтёры в проход, и рыжик размашистыми ударами двух рук обрушил стены, тем самым баррикадируя выход.

Герои тяжело дышали — как от ужаса, так и от долгой пробежки. Сердца каждого колотились беспрестанно и пульс в висках стучал дико, кровь по жилам разгоняя в неумолимом бешенстве. И слышали в этот момент ребята рычания с хрипами за поваленными камнями, и скрежет когтей снаружи, и топот нескольких пар ног.

Команда «Серп» оказалась не просто в руках Нави. Они будто попали в само Пекло, самую страшную часть мира тьмы, где Ниян в Пучай-реке топит негодные ему души и скармливает плоть грешного люда мертвецам в назидание другим. И, быть может, покаялись бы волонтёры, знай только, за что на них упырей напустил суровый Пекленец. Никто из них до такой степени не грешил, чтобы однажды стать кормом для мёртвых кровососов.

Наконец, команда «Серп» отдышалась и переглянулась друг с другом многозначно. Что делать? А чёрт его знает. Выполненное, казалось бы, задание провалилось в Тартарары. На смену тупоголовым мордоворотам пришли менее умные, но страшно сильные и свирепые вурдалаки, не нуждающиеся в помощи стратимов. Их количество растёт и будет расти дальше, покуда ведомы они чем-то или, скорее, кем-то.

Одно ясно: хуже положения уже не придумаешь.

— Я звоню Элли! — железно заявила Юля и потянулась за коммуникатором. Парни не стали останавливать девушку. Все всё прекрасно поняли — что свои идеи они исчерпали и попали в самую настоящую жопу.

***

Есть среди читающих эту историю мамы? На крайний случай отцы? Ладно, это не столь важно. Представим картину отнюдь не самого приятного пробуждения. Итак, на часах — три ночи. Вы спите и видите хороший сон. Вдруг вас будит звенящий телефон, и вы, сонно морщась, берёте его с целью выяснить, какой, блин, дебил решил вас потревожить в столь поздний час. А потом вы оказываетесь в шоке — покуда история, повествуемая устами «дебила», не просто ужасна. Она трагична до такой степени, что ваши волосы в одночасье приобретают седой цвет. Сон рукой сносит напрочь, нервы вмиг наматываются паникой на вращающееся веретено, и мысль: «Какого чёрта?» занимает вашу голову тотчас.

Сейчас я описал ровно то, что почувствовала Элли, стоило ей только принять вызов. Она услышала плач Юли, едва ли не слёзы глотающей и пытающейся дрожащим голосом рассказать девушке о событиях, что пережила команда в отсутствие лидера. Сахарова рассказывала всё — «от» и «до». Нигде не смолчала, ни разу не соврала и обнажала лживую байку о «милом возвращении домой» последовательно.

Хог молчал. Эс тоже, с закрытыми глазами выкуривая… уже неясно, какую по счёту сигарету. Некогда бравые, отважные драчуны выглядели сейчас не страшнее муравья, а, быть может, безобиднее даже мухи. Враз пропала вся смелость на пару с тщеславностью. Все нервничали. Каждый лихорадочно тёр ладони, как только волнение комом к горлу подступало, и делал глубокий вдох — единственное средство, способное частично угомонить колотящееся в груди сердце.

— Прости нас, пожалуйста, Элли! Прости нас! — рыдала в голос Юля, когда рассказ её к концу подошёл. Она утирала слёзы, но те продолжали литься дождём из красных глаз, не прекращая. — Ты пошла нам навстречу, разрешив всем отдохнуть с наказом не лезть в проблемы, а мы взяли и предали твоё доверие! Мы… хнык-хнык… Мы не знаем, что нам делать!

Элли молчала, отчего давящая атмосфера становилась ещё более угнетающей. Хотя, спрашивается, чего ждать, если сейчас эрийка сама в холодном ужасе пребывает? У неё были подозрения, которые, правда, перебила злость на Хога — но и помыслить не могла Эрия о том, что сейчас услышала. Это не просто проблема. Это реальная беда, которую неясно, как решать. Всё настолько плохо и плачевно, что в ситуации данной проще пожелать ребятам верёвки да мыла.

Одно отчасти хорошо: волонтёры не видят лица Элли. Страшно даже подумать, как сейчас выглядит Эрия, вырванная из объятий сна и поставленная перед самым страшным для неё, как для лидера команды, фактом.

— Вы… я не знаю… Вы идиоты! Никчёмные тупицы! Натуральные бараны, дебилы, дураки! Вы… гр-р! — Элли, наконец, заговорила, только тон её ожидаемо не был миролюбивым. Коммуникатор хорошо передавал тяжёлое от ярости дыхание девушки, искренне желающей прямо сейчас оказаться здесь, чтобы собственноручно свернуть шею каждому. Хорошо это или плохо — кто знает. С одной стороны, неистовая дочь Горына быстро усмирит кровожадных упырей благодаря драконьей сущности, чем моментально разрешит возникшую проблему. А с другой, весь её гнев разом обрушится на трёх побитых приключениями волонтёров, и выдержать его не сможет даже Избранный.

Элли потребовалось несколько секунд, чтобы остыть. Злость мешала ей рассуждать здраво.

— Как давно появилась орда? — спросила она уже поспокойнее.

— Только что, — дрожа, ответила Юля.

— Это хорошо. Значит, Фонтан Тьмы ещё не набрал полную силу. Следовательно, не все пока успели обратиться.

— О чём ты?

Лидер команды «Серп» вздохнула.

— Кощеева Погибель при разрушении оболочки порождает очаг злой воли, который, в свою очередь, становится сердцем для Фонтана Тьмы. Любой человек, чьё карио является красным и который оказывается в радиусе досягаемости навьей ауры, моментально теряет контроль над дремлющим внутри него демоном и обращается в упыря.

— Выходит, большая часть этой орды — бандюки и люди, оказавшиеся в районе горы? — опешил Эс.

— Да. Ни один обладатель красного карио не ступает туда, где преобладает атмосфера Нави. В этом случае Злая Воля подавляет его человеческую сущность, зато усиливает демоническую. Кощеева Погибель — Начало Конца. Окажись подобная вещь в руках террористов, те незамедлительно разбили бы её, скажем, в центре какого-нибудь густо населённого города, превращая его в плацдарм сражения между людьми и упырями. Подобное однажды случалось на моей памяти… в общем, не важно. Ваша задача — покинуть эпицентр как можно скорее, пока Фонтан Тьмы не набрал полную силу и расширил зону влияния Нави на весь Златогор.

Сахарова сокрушённо за голову схватилась. Теперь ей ясно, по какой причине в книгах не расписывали подробно о Кощеевой Погибели и почему союз «Медведь» запрещает иметь её в наличии кому-либо. Понял и Корт, какая его часть билась в конвульсиях с момента порождения очага Злой Воли. Он не превратился в упыря только потому, что был наполовину красным, свою человеческую сущность спасая наличием синего карио. Не будь Эс частично простым людом — и всё бы для него закончилось печально…

Хог резко вскочил с камня и направился к Юле. Ему нужна была не она.

— Я тебя сейчас правильно понял, кэп? Ты хочешь, чтобы мы валили со Златогора, кинув Орфа?

— Ты меня правильно понял, тупоголовый баран! — Элли резко зарычала, стоило ей услышать его голос. Ведь это он стал зачинщиком авантюры, на которую подписались все. Именно этот человек пренебрёг холодным расчётом и втянул товарищей в беду. Не Юля, глава команды в отсутствие Эрии. Не Эс, неспособный организовать отряд и, что примечательно, даже не Орфей, ради которого герои отважились на такой отчаянный подвиг.

Сахарова вздрогнула. Подобный исход она предчувствовала, когда заводила разговор с Элли, но искренне в него не хотела верить. Однако Эс прав был: из двух зол эрийка выбирала меньшее, делая ставку на них, не на Орфея. И хотя это было логично с точки зрения здравомыслия, сердце Юли вдруг заболело, а глаза невольно защипало: она не хотела бросать Орфея. Да что там, даже Эс сего не желал, несмотря на его изначальную мотивацию. Всем было жалко Якера, по иронии судьбы допустившего грубейшую в своей жизни ошибку — во имя чувств, эмоций, памяти. Он себя на алтарь положил ради Блейз, но в итоге что? Ничего. Лишь дикое разочарование, прежде всего, к самому себе. Орфей всегда считал себя никчёмным, а тут ещё и горя с лихвой навалило, чтобы аквариец окончательно сломался.

Хог напряжённо выдохнул.

— Ты… Ты сейчас серьёзно, да? То есть, человек, который больше всех стелил красивыми изречениями о семейных узах, бла-бла и всём таком, предлагает бросить члена своей семьи? Мда, кэп, ты прям молодец! Вот пипец как возгордился я тобой сейчас. Браво! — саркастически изрёк Лимит.

— Слушай, ты, клоун уродливого цирка, выродок вшивой собаки! — разозлилась Элли. — Ты уже сотворил непоправимое горе, подставив под удар мою команду! Простить тебе твою подлость я вряд ли смогу, но хотя бы на сей раз голову включи свою! Что, по-твоему, хуже всего: потерять одного или сразу всех?

Волонтёр с ответом нашёлся моментально.

— Хуже всего — предать того, кого ты однажды семьей своей назвал. Бросить его на произвол судьбы, наплевать на него, как на никому не нужный мусор, пнуть под зад.

— Как изящно говоришь ты эти слова — и как лицемерно им не соответствуешь. Было бы тебе действительно не насрать — не стал бы играть в молчанку, а сразу созвонился бы со мной. Но ты этого не сделал. Придумал себе оправдание, мол, сам справлюсь, всех приведу к победе — и что в итоге? Где ты сейчас? А я тебе скажу, где, дорогуша! Ты в говне! По самую шею! И будь ты один в нём, я бы начхала на тебя со словами: «Поступай, как хочешь». Но с тобой — моя команда. Моя семья. Мои милые детишки. Ты обрёк их на беды, а сам меня гневить смеешь, паскуда грёбаная! Да ты… гр-р… ты хоть знаешь… хоть понимаешь… Во что я превращу твою жизнь, ежели ты посмеешь меня сейчас ослушаться?

На сей раз Хог не сразу смог разгневанной Элли ответить. Возникшее в груди волнение ударило по отчаянной смелости волонтёра будто молотом по наковальне; по спине пробежал лёгкий холодок. Эрийка умеет психологически давить. Холод в её голосе проливается в уши лимитера ледяной водой, при соприкосновении с которой кожа покрывается инеем и перестаёт быть упругой. Лимит прекрасно осознаёт, во что может вылиться сей конфликт с Эрией, если он реально её ослушается. Парень не сможет избежать встречи с ней после наглой отмашки, потому что у неё находится его лучший друг Пряник.