До встречи, до свидания...

Утро началось мирно и обыденно: Рекс проснулся и отправился за утренней порцией булочек к завтраку. Вышел из подъезда, потянулся и лениво потрусил в хлебную лавку. Получил пакет с двумя булками и так же неспешно вернулся к дому. Но, войдя в подъезд, тут же замер, почуяв присутствие постороннего. Чужого и опасного, пахнущего оружием…

Это было так неожиданно и абсурдно, что Рекс застыл на месте, сжимая в зубах пакет и во все глаза глядя на визитера. Тот, не давая собаке опомниться, навел пистолет и выстрелил сонным дротиком. От укола пёс покачнулся, расставил лапы пошире, но через секунду тяжко завалился на бок — наркотик подействовал почти мгновенно.

Не дождавшись Рекса, Ричи позвонил в булочную и забеспокоился, когда ему сказали, что четвероногий покупатель давно уже ушел. В парадном Ричи обнаружил пакет с выпечкой и на работу выехал в крайней тревоге. И конечно же он не был готов к тому, что принес телефонный звонок: злобный мужской голос сообщил ему, что пёс украден, и, если он хочет получить свою собаку живой, пусть выполняет все инструкции.

— Не верю! — зло выплюнул Ричи. — Докажите, что собака у вас!

— На полу в подъезде валяются булочки, этого вам недостаточно? Отпустите Каренина и получите свою собаку обратно!

— Я хочу убедиться в том, что он жив. Позовите его. Если я не услышу его голос — сделка не состоится! Звоните мне на мой номер…

Поспешно надиктовав цифры мобильника, Ричи как ни в чем не бывало развернулся к вошедшим коллегам — Хеллу и Штоки. Те, обсуждая дела, разбрелись по местам. Перебирая папки, Эрнст между делом заметил:

— Что-то Рекса не видно.

— Он дома. Заболел. Простудился, наверное, — вынужденно соврал Мозер.

Не в силах находиться с коллегами в одном помещении, Ричи схватил папку с делом Каренина и выскочил в коридор. Иногда ожидание так утомительно… Но сильнее всего тяготила неизвестность. А ещё страх. Страх за Рекса. В голове Мозера с хаотичностью калейдоскопа мелькали картинки дней, проведенных вместе с Рексом. Чаще и ярче вставали те, от которых он так равнодушно отмахивался, но теперь именно они не давали Ричи покоя. Конечно, он бы и так не отмахнулся от Рекса — умнейший же пёс! Но что, если он не совсем пёс?

«Я Реджи, заколдованный человек, и я прошу у тебя помощи, Ричи. Помоги мне, друг».

Что если к нему действительно обращался заколдованный человек, а вовсе не пёс? Но ведь такого не может быть! Как можно кого-то превратить в собаку? Это же… Слишком невероятно, сказочно…

Это был долгий, очень напряженный день. Ричи отказался от своих показаний против Каренина и того отпустили с извинениями. Увидев же недоумевающие лица Эрнста и Петера, Ричи сдался и признался, что похищен Рекс. И надо отдать должное друзьям-коллегам, Шток и Хелл очень близко к сердцу приняли проблему Рихарда, и посовещавшись, решили действовать сообща и в обход правил втайне от начальства. А именно, вместе найти пропавшего комиссара Рекса. Для чего и разделились: Хёллерер засел на слежку за Карениным и его сообщниками, а Штокингер и Мозер отправились на окраину Вены в район аэропорта — искать собаку. Примерное местонахождение Рекса вычислил Ричи: во время первого разговора по телефону он слышал взлет самолета. Ну а дальше дело техники — засечь время и определить по звонкам во все аэропорты, когда, какой и где…

Этот день был и самым страшным — прозвучали выстрелы в Рекса. Но пёс хоть и был заложником, о себе смог позаботиться: для начала он выбрался из машины, потом виртуозно прятался от похитителя по сараям, коих было много во дворе. Сам двор, увы, был хорошо огорожен высоким забором и сеткой-рабицей. В частности, Рексу помог маленький мальчик, сообщивший полиции, что играл с красивой собакой, похожей на немецкую овчарку. Так или иначе, а день и испытания подошли к концу: Рекс был найден и спасен, Каренин арестован и доставлен в тюрьму, а двое друзей, Шток и Хелл, слегка придушены в благодарных объятиях Мозера.

Ну а вечером, дома, после всех передряг, Ричи сам взял коробку и высыпал на пол деревянные кубики с буквами. Рассортировал их и приглашающе глянул на пса.

— Ну давай, Рекс, попробуем пообщаться. И постарайся сказать мне что-то такое, чего ни один человек не знает. Усёк? Учти, только тогда я тебе поверю!

Рекс обрадованно сверкнул глазами, прошелся среди кучек кубиков, отобрал нужные и сложил два слова: «я анимаг».

— Что это такое? — удивился Ричи.

— «Волшебник, обладающий способностью превращаться в животное», — старательно выложил Рекс из деревянных брусочков с буковками.

Глядя на этот несомненный ответ, Ричи потряс головой, силясь стряхнуть наваждение. Ведь такого быть не должно, чтобы собака действительно отвечала…

— Превращаться? Волшебники? Слушай, ну быть такого не может, это же всё из сказок… В смысле, про колдовство…

Рекс потряс головой и кинулся собирать новые кубики. Торопясь и путаясь, сложил следующую фразу.

— «оПмоги ппоасть в Зальцбург. Я докажу, что мир магии существует».

Первые два слова Ричи поправил сам и задумался, рассматривая пса и конструкцию на полу. Ошибки, сделанные в спешке, почему-то больше всего доказывали, что Рекс отвечает ему по-настоящему. Ведь как гласит правило — нарочно не ошибешься, не придумаешь…

— Значит, в Зальцбург? — протянул Ричи и удивленно замолчал, так как Рекс отчаянно и быстро закивал головой, безмолвно говоря «да». Всё, сомнений не осталось никаких, ведь пёс, кивающий в ответ на твои предположения — зрелище более чем очевидное. Для очистки совести Ричи напоследок извинился: — Прости меня, Рекс, не верил я тебе. Не мог я поверить, понимаешь?.. Слишком уж запредельно всё для такого простого человека, как я…

Рекс в ответ мягко полизал его в щеку, как ранее днём за своё спасение. Потом отвернулся к кубикам и, отобрав, выложил новые слова:

— «Мне нужно послать дочери весточку о том, что я жив».

— У тебя есть дочь? — сердце Рихарда бешено заколотилось от осознания невозможного — перед ним не просто заколдованный человек, а человек семейный, разлученный со своими родными. Есть от чего заволноваться честному полицейскому. Отныне для него это не просто долг, теперь перед ним встало благородное дело: помочь гражданскому лицу, вернуть домой, в семью. Рекс тем временем написал:

— «Да, у меня есть дочь, Шелли Равенхорст. Мы очень долго были в разлуке».

Кубиков не хватило, и Рексу пришлось разбить старые, уже прочитанные фразы. Ричи, видя это, поспешно схватил блокнот и переписал их, пока не забыл. Включая и ту, с ошибками. Дописал и спросил:

— Как ты свяжешься с дочерью?

— «Купи мне сову», — последовал незамедлительный ответ от Рекса. Рихарду пришлось перечитать несколько раз, пока слово «сова» не улеглось и не закрепилось в мозгу. Разумеется, всё это только пуще подстегнуло любопытство Рихарда, и он насилу удержался от того, чтобы не рвануть на вокзал прямо сейчас. Пришлось придержать свое рвение, ведь нельзя срываться куда-то ни с того ни с сего, начальству и коллегам его внезапное исчезновение вряд ли понравится…

* * *

Бал закончился. Зал к тому времени утратил первозданные прелесть и красоту: потекли со стен морозные узоры, погасли звезды на потолке и уныло обвисли растянувшиеся гирлянды, а из студентов словно выкачали воздух — так печально и тихо они поплелись к выходу. Но не все: пронеслась мимо всех красная Гермиона, разругавшаяся в пух и прах с Роном — рыжий идиот на пустом месте приревновал её к Краму. Да скользили в медленном вальсе Хагрид и мадам Максим, двигаясь под аккомпанемент музыки, слышимой только им.

Гарри не хотелось покидать Шелли, и он до последнего держался рядом с ней, не в силах расстаться со своей принцессой. Черт, да он даже не знает, на каком она факультете!.. А что, если она вообще иностранка?! Вот будет караул…

— Не будет, я из Пуффендуя, — сонно сообщила Шелли, как-то прочтя потаенные страхи Поттера.

— У меня что, всё на лице написано? — смутился Гарри.

— Не, это я просто неплохой физиогномист, — нехотя пояснила Шелли. — Научилась за годы общения с немногословной тётушкой, — помолчав, спросила: — Когда ты начнешь отказ от турнира?

— А когда надо? — Гарри от неожиданности смешался.

— Желательно как можно раньше, — улыбнулась Шелли.

— Тогда завтра. Прямо после утренней трапезы, — решил Гарри.

— Отлично! — кивнула Шелли. — Не забудь прихватить с собой золотое яйцо.

— А его зачем? — застопорился парнишка, никак не ожидавший этого.

— Чтобы подчеркнуть отказ, яйцо надо отдать распорядителю турнира или опекуну.

— Понял, — кивнул Гарри и неуверенно остановился — они с Шелли подошли к дверям Большого зала. Пришло время. А как не хочется расходиться… Шелли с сочувствием вздохнула.

— До встречи, Гарри.

— До свидания, Шелли…

Завтрак прошел мирно. Невыспавшиеся студенты и гости из иностранных школ постепенно очухались, просыпаясь за тарелками пресной овсянки, которая чем больше остывает, тем гаже становится. Холодная и склизкая, она уже не лезла в глотку, и будила не хуже крепчайшего кофе. А там и странности в конце завтрака начались…

Со звоном отложив ложку, поднялся Поттер, вынул из-за пазухи золотое яйцо, прошел к профессорскому столу, положил турнирный трофей перед Дамблдором и твердо заявил:

— Я отказываюсь от дальнейшего участия в турнире!

МакГонагалл поперхнулась и закашлялась, подавившись селедочной хребтинкой. Снейп, как водой окаченный, резко выпрямился и с крайним изумлением уставился на смутьяна. Дамблдор икнул, подался к Поттеру через стол и прошептал:

— Мальчик мой, что это тебе такое в голову взбрело? На каком основании ты вдруг решил отказаться от участия в турнире? Это же такая честь…

— На том основании, что меня, извините, подставили! — громко и яростно отчеканил Гарри. — Я не бросал своё имя в кубок, я об этом говорил, но вы меня не послушали и заставили принять участие против моей воли!

Пока он говорил, к нему от стола Пуффендуя незаметно подошла Шелли, дождалась конца тирады и вставила свои пять кнатов:

— Яйцо четвертого дракона в таком случае считается недействительным. Пожалуйста, заберите его и подтвердите отказ Гарри.

Дамблдор, побурев от злости, демонстративно отодвинулся подальше от стола и скрестил руки на груди, сверля глазами так не вовремя взбунтовавшегося строптивца. Минерва, сдавленно кашляя, переводила взгляд с яйца на директора и обратно. Кусая губы, зловеще сощурился Грюм. Остальные робко запереглядывались над столом. Казалось, помощи неоткуда ждать… Но тут со своего места стремительно и легко поднялся Снейп. Обойдя стол, он протянул руки и взял яйцо, одобряя и подтверждая отказ Поттера. И спокойно отрубил, предвосхищая протест Дамблдора:

— Полноте, профессор. В кои-то веки Поттер научился думать и принимать верные решения! Я всё видел и верю, что он говорил правду: мистер Поттер действительно не подходил к кубку и не бросал в него своего имени. Вы же сами это подтвердили, Минерва, — Снейп остро глянул на МакГонагалл, и та наконец-то прочистила горло.

— О да, Северус, я это утверждала, но Крауч и Бэгмен настояли и, видимо, как-то сбили меня с толку…