Животные инстинкты

— Не бойся, малыш. Я не обижу. Подожду. У нас теперь много времени, а в человеческом облике секс тоже очень даже не плох.

Рустам, конечно, сожалел, что мальчик не подпустил его в животной форме — воспоминания прошлого утра были слишком ярки и вызывали дикое желание. Но, и в самом деле, он подождёт. А уж когда решат завести детей, так от подобного секса и вовсе омеге не удастся отвертеться. Но всё же он надеялся, что тот уступит раньше.

Сашка же лишь уткнулся носом под ключицу любовнику и сопел, вдыхая обалденный запах своего… кого? Если он омега, то кто тогда Рустам? А, кажется, самых сильных самцов в волчьей стае называли альфами. Ага, первая и последняя буква алфавита… греческого вроде. Тёплые сильные руки приносили успокоение душе, но сильно бодрили тело. Да сколько ж можно трахаться?!

— Рууусь, а то, что я тебя постоянно хочу, это нормально? И про какую такую трансформу и перестройку организма ты говорил?

Мужчина вздрогнул, когда Сашка так протянул его имя, что вызвало очередное недоумение у парня.

— Слушай, а тебя точно так зовут? А то как-то реагируешь странно. Или не нравится?

Рука успокаивающе прошлась по спине.

— Нет, маленький, имя моё. Вот только никто до сих пор не сокращал его таким образом.

Санька фыркнул в ключицу — оторваться от тепла такого притягательного тела сил совершенно не было, как и желания.

— Никакой я не маленький! А даже совершеннолетний давно… Целых полгода уже, вот! А почему не сокращали?

Рустам некоторое время помолчал, слегка подрагивая от беззвучного смеха, потом ответил:

— Ладно, не маленький. Но малышом мне просто нравится тебя называть. Разрешишь? — дождавшись кивка лохматой головы, продолжил: — А не сокращали меня именно так, как ты это делаешь, мягко. Наверное, за здоровье опасались. Только друзья могли Русом назвать. Но тебе, конечно, можно. Мне даже нравится, просто непривычно.

Замолчав на некоторое время, Рус дождался лёгкого тычка в бок.

— Ты с темы-то не съезжай. Так что там про организм мой?

Это да, сколько не увиливай, а поговорить обо всём придётся. Радовало лишь, что в плане сознания трансформа не подвела, и парнишка воспринимал как произошедшее, так и новую информацию вполне адекватно, без признаков истерики. Впрочем, он пока и знает не так много.

— Как я тебе уже говорил, у нас создать семью можно только с полностью подходящим тебе партнёром, парой. Когда её встречаешь, это понимается на уровне инстинктов, что вот оно, твоё, самое дорогое и близкое. Ни один альфа, однажды найдя свою пару, не отпустит её. Парой может стать либо самка, либо самец-омега, даже если он такой непробуждённый, каким был ты. Бетам и омегам проще — они вполне могут жить как друг с другом, так и с самками, и беты спокойно заделывают детей самкам. Омеги нет — у вас сперма стерильна. А у альфы дети могут родиться только от пары, ну или достаточно сильной самки.

Парень, уже пригревшийся у него на груди, встрепенулся.

— Подожди, а как же быть, если пара самец? Тогда всё, детей уже иметь невозможно?

— Почему же? Самец же омега, он и родит.

Сашку такая новость, откровенно говоря, малость пришибла. Да какую там малость?!

— То есть как это — он родит? Мужик? Да в жизни не поверю!

— Посмотрим… что ты скажешь, когда у самого живот расти начнёт.

Рустам ухмыльнулся, а Сашка окончательно вырвался из объятий и ошарашено уставился на оборотня.

— Ты это… Какой ещё живот?! Русь, ну ты же ведь шутишь, правда?

— Нет, малыш, не шучу. Но успокойся, это же не сейчас произойдёт. Для начала понадобиться года два, чтобы твоя матка выросла до нормального состояния. Это один из процессов, запускаемых мутацией. До сих пор она у тебя была в зародышевом состоянии, но сейчас начнёт развиваться. Да и забеременеть можно только во время течки, а она раз в полгода примерно.

Рустам явно пытался говорить успокаивающе, но вот Саньку его ровный тон ни хрена не успокаивал. Какая, к чертям, ещё матка? У мужика?! С другой стороны, он и в существование оборотней не верил, пока Рустам не показал. Но матка… Нет, как он это-то может доказать? Тут что-то щёлкнуло в памяти, и Сашка торжествующе посмотрел на Рустама.

— А вот и не может у меня быть никакой матки! Мне три года назад аппендицит вырезали — не могли врачи чего-то постороннего не заметить, вот!

И парень гордо ткнул в правый бок, где красовался большой и неровный шрам… когда-то. Не нащупав пальцем привычного рубца, перевёл взгляд на живот и замер в ступоре. На гладкой коже не было ни малейшего следа. Рус тотчас же снова обнял Саню и прижал.

— Тише, тише. Не волнуйся. Это последствия мутации. Теперь ты станешь гораздо здоровее, перестанешь болеть, тело будет крепче и выносливее, кожа и кости прочнее. Всё хорошо, малыш, ты привыкнешь и поймёшь, что не так это и страшно.

И к мысли о беременности и родах омега тоже привыкнет — природа и гормоны возьмут своё. Но об этом он пока промолчит, и так для паренька слишком много новостей.

— Насчёт матки я тебе точно сказать не могу, но в Питере есть врач, который наблюдает всех наших омег и самок. Тебе с ним придётся тесно общаться ближайшие два года — он будет следить, чтоб развитие половой системы протекало нормально. Вот у него сможешь спросить, как так получается, а я толком и сам не знаю. Саша, ты только не бойся, я теперь всегда буду рядом, буду заботиться и любить… до потери пульса.

Плоская шутка, как ни странно, несколько разрядила обстановку, и Сашка даже хмыкнул.

— Вот же неутомимый… Всё б тебе только трахаться.

О том, что ему тоже уже минут несколько как нестерпимо хотелось того же, Санька благоразумно промолчал. Только вот его волк и так об этом знал. О, кстати!

— Русь, ты вот тут про мутацию говоришь, про… организм. А в волка я теперь тоже обращаться стану?

— Нет, Саш. Это могут только рождённые оборотни. Все эти сказки об обращении после укуса — сказки и есть. А в остальном ты будешь обычным омегой. И насчёт постоянно трахаться… Посмотрим, как ты запоёшь во время первой своей течки.

— Это что ещё за ерунда? Не, я знаю, что это такое у собак, но вот как у оборотней?

— А давай мы вернёмся к этому вопросу непосредственно перед тем как? Её всё равно не будет, пока твой организм окончательно не созреет.

Хоть в этом успокоили, и Сашка с каким-то даже облегчением согласился:

— Давай.

— Саня, только ты теперь никуда от меня не денешься, пойми это. И жить мы тоже будем вместе, здесь.

Кстати, о птичках.

— А где это — здесь? Я ж ведь так и не знаю, куда ты меня завёз, — и тут в голове словно бомба взорвалась, а Санька испуганно посмотрел на Рустама: — Блииин… Колька! Он же там с ума сойдёт и всех на уши поднимет! Где мой телефон? Надо срочно позвонить, а то он наверно за эти сутки невесть чего уже надумал!

— Двое…

— Что?

— Ты здесь уже почти двое суток, Саш.

Бедный Колька, он точно там рёхнулся от беспокойства. Сил хватило только ошарашено выдохнуть:

— Ну всё, пипец…