Раненое сердце

- О, это такой пустынный сыр – курт называется, - Альби мило улыбнулся. - Я с этой акклиматизацией совсем без аппетита. А он солененький, жирный и очень вкусный.

- А ты часом не беременный? - насторожился Энди.

- Беременный, - не стал упираться друг, - пришлось даже поплакать, чтобы уговорить мужа наконец вырваться с Сабаха. У него все дела и заботы, то в городе что-то произойдет, то воры попробуют в сады пролезть, то соседу в голову дурная мысль придет оттяпать у нас кусок пустыни. Ну и что, что там брошенный эмират, но шахты в любом случае наши. Хоть и пустые. Вот и мотаются альфы, гремя оружием, то туда, то сюда, а я устал. Хочу тишины, хотя бы пару дней не переживать, что что-то может произойти. Да и время, знаешь ли, идет. Хочу встретиться кое с кем, пока они еще живы. С отцом Василием поговорить о разном. Он, конечно, придет в ужас от моей исповеди, но я не сильно переживаю о сохранности души. Я делал то, что считал правильным, подлостей не совершал, но все равно…

- Ты совсем не похож на прежнего Тома, - Энди прищурился, - только на первый взгляд кажется, что ты такой же, как раньше, но теперь ты даже двигаешься иначе. Как обожаемая, уверенная в себе домашняя кошка. Разговариваешь как человек, твердо знающий, что к его мнению все будут прислушиваться, открыв рот. А еще, смотрю, Тигран в костюмчике, как все, а ты в таком дорогом платье, увешанный драгоценностями, как для званой вечеринки.

- Я уже привык и к платьям, и к драгоценностям, - Альби рассмеялся и поправил браслеты, - мне, конечно, сшили пару костюмов, но я их надел и сразу снял. Ужас как неудобно! Такие узкие и сжимают всего! Нет, в платье удобнее, да и привычней. Я уже совершенно стал омегой Сабаха.

- Омежья тусовка мечтает увидеть тебя лично и поговорить, в надежде влезть без очереди в ваше волшебное заведение. А еще, вы славно придумали этот хитрый ход, когда принимают супружеские пары, причем альфы и омеги две недели живут отдельно друг от друга, а когда видятся после такой разлуки, то узнать благоверных не могут! Видал я альф, которые возвращались с Сабаха, слышал их хвастливые рассказы об экстремальном отдыхе. Но чего не отнять, так это тот факт, что все альфы приезжают поджарыми, как молодые львы, сильными и с такой безуминкой в глазах, что омеги из тусовки при взгляде на них сразу текут, как сучки .

- Вот ты вроде отучился в универе и даже получил диплом с отличием, - Альби покачал головой, - а говоришь, как прежде.

- Это мой фирменный стиль! - Энди дернул углом рта, - не манерное сюсюканье, а правда, какой бы неприглядной она ни была. Задницу можно назвать как угодно, но петь как соловей она все равно не начнет. А вот ты мне можешь сказать без утайки, что там такое делают с альфами, что они замирают и улыбаются от воспоминаний?

- Да ничего особенного, - пожал плечами Альби и закинул в рот еще катышек курта, - это омеги у нас как принцы, на шелках и с песнями, а альф сразу переодевают в местную одежду, тряпичные сапоги на босу ногу, а потом селят в казарму рядом с подростками. С утра подъем до восхода и с ведрами за водой, наполняют поилки, потом тренировка вместе с теми же детьми. И не каждый может выдержать темп, а когда с тебя пот ручьем и дыхание, как у умирающего осла, а рядом дети даже не вспотели, то это сильно давит на альфье самолюбие, и они, стиснув зубы, будут выжимать себя сами. А потом их обязательно учат ездить верхом, и когда они перестают валиться с лошади при переходе с шага на рысь, их сразу берут в ночное. Вывозят как бы по делу к ближайшему оазису, а там костер и ночевка под звездами. Ночной холод и восход солнца в пустыне. Это всех горожан пробирает просто до счастливых соплей. И после этого они сами хватаются за любую работу на конюшне, просят научить стрелять из лука и рукопашному бою. Такой себе лагерь скаутов для взрослых мальчиков, и плюс к этому простая еда и никакого алкоголя. Даже пива, даже за большие деньги, а все нычки закрыты вместе с одеждой и сумками вне зоны досягаемости. На нашей жаре любой жирдяй похудеет, а командиры за две недели сделают его похожим на воина. Они потом, когда переодеваются в свою одежду, сами удивляются, как изменились. Когда мышцы налились силой, а вместо дряблого тела поджарый рельеф и кубики на животе.

- Может, мне туда Тьерри засунуть? - задумался Энди. - Хотя нет, не стоит. Он в первый же день сломает ноготь, а потом натрет на нежной ножке мозоль. И будет ныть, страдать, что его никто не любит. Ни к чему испытывать психическое здоровье ваших альф, они могут такого и не пережить.

- Я уже писал тебе, что ты всегда можешь приехать в гости, сам или с мужем, мы будем вам рады, - Альби наклонил голову к плечу и посмотрел, как Энди разрывает от желания согласиться, но потом тот со вздохом качает головой.

- Нет, не могу, не в этом году и даже не в следующем. У меня сейчас начнется цикл передач о переселенцах. Ты же знаешь, что у нас уже года три идет добровольно-принудительное переселение жителей мегаполиса в колонии на Дальних рубежах? Сейчас двенадцатый и тринадцатый уровни реально складские помещения! Я, когда делал репортаж в прошлом году, специально повез своих снимать не в центре, а на окраине, так и там везде белые стены, гаражные ворота с замками и камеры на каждом углу. Все серьезно! И седьмой уровень сильно проредили, ты его не узнаешь! Сейчас установили планку в учебе и профпригодности, и если ты ее не вытягиваешь, то пакуй вещички для переселения в колонии! Все серьезно! А приютов на седьмом и шестом просто нет. Сделали большую социальную программу усыновления, и приюты остались только на пятом, и то там, как правило, брошенных детей и сирот разбирают по семьям, остаются только инвалиды. Им потом подбирают колонии с комфортным проживанием.

- Да-да, - Альби кивнул головой, - нам присылают детей именно оттуда. Если раньше были, как правило, взрослые, то несколько раз присылали совсем грудничков. Мы за последние пять лет приняли у себя несколько тысяч сирот, и альфочек, и бет, и омежек, но не все остались у нас. Часть раздали по нашим родственникам, но вылечили и дали шанс на нормальную жизнь многим.

- Да, я читал документы и даже помогал Мадлену с оформлением, - Энди шутливо погрозил Альби пальцем. - Вот начну цикл передач о переселенцах, ждите! Приеду со своей командой поразнюхать, как там живут наши бывшие горожане. В планах уже все составлено и намечено. Послали по колониям журналистов из своих, чтобы те подготовили материалы и подобрали хорошие планы для съемки. Всем интересно, что стало с теми, кто улетел на Дальние рубежи. Это ваш Сабах едва ли не в центре транспортной развязки, так что вас оставим на сладкое.

- Будем ждать, - Альби усмехнулся, - а что, наша общага стоит еще?

- Нет, на ее месте теперь стадион, - Энди подлил себе кофе. - Я же говорил тебе, ты сейчас не узнаешь седьмой. Дома отстроили новые, население сократили почти наполовину. На мусорном заводе зарплаты вчетверо выше против прежних, и линии тоже все новые, везде автоматика. Кстати, помнишь ту суку, ну Шурку, с кружевными труселями? Ну, вспоминай, я его еще познакомил с начальником линии. Так вот, этот сучонок подсидел начальника и влез вначале на его место, а потом выучился и пролез в администрацию мусорного завода. Стал топ-менеджером, потом выступил с инициативой собирать целые вещи и после чистки отправлять их в социальные службы и гуманитарные миссии. Под эту инициативу даже сделали рекламный ролик. На двух уровнях устроили специальные приемники для вещей в помощь неимущим. Я туда даже показательно отправил свое боди и погремушки моего ребенка. Связал в пакет, чтобы мелкие вещи не застряли, где не должны, и сунул в приемник. Потом смотрел статистику отправки после моего пояснения и картинки, как я кидаю туда пакет, так таких упакованных пакетов был просто завал, на заводе едва линия не сломалась от перегрузки. Многие потом покупали на распродажах детские вещи и отправляли в такую мусорку, потому что помочь сироткам – это святое. А Шурку руководство только что на руках не носило. Такой пиар, и социальные работники от радости чуть не порвались в лоскутки. Они раньше акции всякие устраивали, а теперь все стало на порядок проще. Главное, люк приема не перепутать!

Омеги помолчали, думая каждый о своем. С общагой у них были связаны не самые лучшие воспоминания, но все же…

- А как там Намир? - не выдержал тишины Энди.

- У него все хорошо, - Альби сделал жест, и Заки налил ему остывшего чаю. Он уже стал прикидывать, как здесь найти кухню, чтобы принести горячий чай, но Альби его остановил движением пальцев. - Намир нашел своего истинного омегу, и теперь они ждут первенца. У омеги мерцал запах, пришлось поднимать его на орбиту, чтобы обследовать на аппаратах. Оказалось, что все в порядке, будет альфочка, просто сам папочка не мог поверить, что он беременный.

- Я рад за него, за них, - добавил Энди. - Намир замечательный альфа и будет прекрасным отцом.

Альби молча кивнул и сделал глоточек. Да, Намир действительно замечательный альфа, после разрыва с Энди он отказывался даже знакомиться с приезжими омегами. Сколько раз Ран предлагал ему посмотреть и пообщаться, но Намир с улыбкой отклонял приглашения и подсовывал вместо себя других альф. Но судьба настигла его там, где он не ожидал. Однажды Намир пробирался в библиотеку рано утром, чтобы никого не видеть, и случайно столкнулся нос к носу с омегой, который точно так же прятался от людей. Намир унюхал свою пару и пропал для реальной жизни. Он, как сталкер, ходил по пятам за омегой, но тот ни с кем не разговаривал, только с медиками во время процедур.

Омега был инвалидом с детства. Одна нога с рождения была немного короче другой, а на руках, сведённых вечной судорогой, пальцы остались деформированными даже после выздоровления, по привычке загибаясь внутрь и в сторону. Омеге было сорок лет, и он давно работал бухгалтером, содержа себя и престарелого папу. Папа недавно умер от старости и болезней. Когда омега узнал, что его болезнь можно лечить, то продал почти все и отправился на Сабах в надежде, что искалеченное тело хотя бы перестанет болеть. Он считал себя старым уродцем, который не может быть хоть кому-то интересным, и как мог, старался не отсвечивать перед другими, красивыми людьми.

Ухаживание красивого альфы он вначале воспринял как насмешку, а потом уверил сам себя, что альфа явный извращенец, у которого стоит на инвалида. Ему даже в голову не приходило, что в глазах влюбленного альфы он был самым красивым, неровная походка была сродни танцу, кривенькие пальцы делали его особенным и неповторимым. Омега не слушал слуг и отмахивался от навязчивых врачей, он не верил, что его могут полюбить. Когда до отлета домой оставались всего сутки, Намир едва не сошел с ума, поняв, что вскоре потеряет свое дыхание. Он бросился к Тиграну, чтобы тот помог ему улететь на Землю, а Ран обратился за помощью к супругу, и в итоге Альби пришлось вмешаться. Ему в самом начале не понравился этот омега. Он посчитал его высокомерным снобом и только потом понял, что это была попытка спрятаться от жалости за маской заносчивости.

У них был долгий и тяжелый разговор, но конечный результат того стоил. Омега согласился остаться в гостях еще на неделю и поговорить с альфой. Просто поговорить… В первый раз они встретились у сухого фонтана и долго молчали, не зная, как начать разговор. А потом у омеги от переживаний свело судорогой пальцы на руке, все же, память тела никто не отменял, а Намир, упав на колени перед ним, стал бережно растирать скрюченные пальцы, наплевав на прохожих и случайных зевак. А потом он поцеловал кривенький мизинчик и попросил прощения за дерзость. И, о чудо, они разговорились.