Рок-н-рольщик. Маленькая повесть

Чеченская республика. Где-то в окрестностях Аргуна/Гудермеса/Грозного

7 июля 2002 года. Жарко. Душно. Перед ещё неостывшим, пышущим жаром, только что прибывшим с боевого выхода бронетранспортёром БТР-70 с открытыми командирским и водительским люками, в напряжённых позах стоят трое граждан в камуфляжной форме различной расцветки и разной степени изношенности (чистоты впрочем тоже). Трое мужчин, разновеликих по своим габаритам и уверенности в повадках, явно начальственного вида недружно орали, стараясь перекричать рвущуюся из открытых люков броневика рок-музыку с хриплыми сильными голосами ревущих по-английски певцов.

— Зарубин, выключи музыку!

— Зарубин, немедленно выключи музыку!!

— Зарубин, я приказываю выключить музыку!!!

Внутри БТР магнитола с весьма приличными акустическими колонками, жёстко закреплёнными по бортам, выдавала во всю мощь своих децибел английский рок — альбом группы «Nazareth» под названием «Expect no mercy!», а конкретно её одноименную заглавную композицию «Не ждите пощады». Единственным слушателем, кто реально наслаждался мощным звуком композиции, находясь внутри машины, был подполковник Зарубин, командир местного батальона специального назначения, он же командир металлического боевого зверя, он же меломан и DJ в одном лице. А группа неуверенных камуфлированных мужчин, взывавших к совести Зарубина, волею случая являлись его временными прямыми и непосредственными командирами различных степеней. Присланные на войну из разновеликих провинциальных городков по разнарядке, не обладающие командирскими талантами и опытом ведения боевых действий, они в силу своих не очень выдающихся профессиональных и личных качеств, испытывали почти осязаемую неприязнь к людям, прошедшим «горячие точки», людям опытным, знающим, нетрусливым и пользующимся заслуженным авторитетом у «личного состава». Каковым и являлся подполковник Зарубин.

— Выключи, тебе говорят! Под трибунал пойдёшь!

Музыкальная композиция закончилась. Зарубин выключил магнитолу, вылез на броню и захлопнул люки БТР. Спокойно спрыгнул вниз и отряхнул колени.

— Что случилось, товарищи командиры?

— Ты что себе позволяешь? — взвизгнул майор, начальник штаба, человек несуразный, в мятой форме рядового состава и кургузой кепи козырьком набок.

— Я себе позволяю без потерь выполнять поставленную боевую задачу. А что не так?

— Ты зачем сидишь там, не выходишь и музыку слушаешь?!

— Это мой обязательный ритуал — после успешно выполненного боевого выхода послушать любимую композицию внутри броника, пока мотор не остыл.

— Ты что, суеверный?

— Все мы, товарищ майор, на войне суеверными становимся…

— Ну вот возьми меня, я ж не суеверный!

— Так вы, товарищ майор, ещё и на войне-то по-настоящему не были.

— Антон Антонович, ну хоть Вы как начальник повлияйте на этого разгильдяя!

— Товарищ майор, Вы бы за базаром следили, всё-таки подполковник я, а не Вы. Ещё не факт, что до следующего звания доживёте!

— Что вы себе позволяете?! Да я, да за это… Антон Антонович, в конце концов, примите к этому негодяю меры дисциплинарного воздействия!

Антон Антонович — полковник, начальник ВОВД — временного отдела внутренних дел одного крупного, очень непростого и богатого района непокорной Чеченской республики, ещё недавно командовал сельским отделом (правильнее будет сказать «отдельчиком») милиции в тихой провинциальной глуши, тревожимой лишь перезвоном церковных колоколов, вдруг волею случая ставший крупным, но временным начальником и отцом-командиром для нескольких сот милиционеров из разных уголков конкретного российского региона на долгих как минимум 180 суток.

— Павел Николаевич, я Вас подвергаю аресту на трое суток!

— Товарищ полковник, аресту домашнему или с помещением на гауптическую вахту?

— Чего?

— Направление старшего офицера на гауптвахту подразумевает его размещение в отдельном от других арестованных помещении с благоустроенными нарами или кроватью и с обеспечением горячим питанием по нормам положенности. Такого у нас нет.

— Умный, да?

— Всегда им был, товарищ полковник! И глупеть в ближайшее время не планирую.

— Пять суток ареста! Домашнего! Дела передайте вашему заместителю Богдану Богдановичу.

— Есть пять суток отдыха и попутного ветра в спину Богдан Богданычу…