Иди ко мне…

— Мамочка, ты плачешь? — Женька залезала ко мне на кровать, опередив старшую парочку, и сразу «задушив» меня двумя ручками сразу.

— Мамочка! Мамочка! — Две другие подлезли с разных сторон и зацеловали, наперегонки, кто больше любит мамочку.

Видимо, я ещё и подвывала, сама того не заметив, чем и разбудила детей.

— Нет, нет! Всё хорошо. Просто голова немного болела, но уже прошла. А вам что не спится, крошечки мои?

— Будем папу ждать, он обещал почитать про Щелкунчика. Папочка не разрешает смотреть мультик, потому что сначала нужно книжку послушать. Для воображения. А что это такое, мам?

— Это почти то же самое, что и мечта. Вы же представляете себе, что хотите получить? Личное, тайное. Например, от Деда Мороза. Так и в книжке: вы слушаете и представляете себе героев, включаете воображение. Причём, каждый по-своему, как ему видится. А когда просмотрен фильм или мультик, герои становятся общими, как их сыграли актёры или нарисовали мультипликаторы. Давайте, я вам почитаю.

— Нет, мамочка, мы папу подождём.

— Поздно уже, он, наверное, заработался.

Звук открывающейся двери в секунду снёс девчонок, завопивших от радости. А у меня сердце сжалось в комочек, завибрировало, пробуя спрятаться в самом дальнем уголке души.

— Что не спите? Ждёте Щелкунчика? Получите, смотрите, пока папа разденется. Всё в порядке, родная моя? — Как ни в чём не бывало, бросил мой благоверный.

Моему возмущению не было предела. Я растеряла все слова, забыла буквы, на каком языке говорю, запамятовала напрочь. Уставившись на его улыбающуюся физиономию, мне, вдруг, захотелось «пропасть пропадом», испариться, оказаться на необитаемом острове. Вот спрашивается, что тут смешного? То, что вызывает у меня слёзы, у него, уму нерастяжимо, рождает веселье, поднимает настроение! Последняя извилина мудро подсказала молчать. Просто промолчать, что я и сделала.

— Мне не в чем виниться перед тобой, тем более что ты никого не слышишь. Мне стоило немало сил уговорить Алину не писать заявление в полицию. Ты — мать троих детей, а ведёшь себя как взбалмошная девица, которой не дали сладенького. Что с тобой, Лиза? Ты носишься со своими обидами…

— Ты решил перевоспитать меня на ночь глядя? — Нет, молчать, это не про меня. — Я освобождаю тебя от своих взбалмошных обид. Говорят, что женщина — отражение мужчины, который её по-настоящему любит. И наоборот. Тебе не повезло, ты выбрал представительницу королевства Кривых Зеркал. Думал — Лиза, оказалась — Азил. Но есть кем заменить, и там же сплошь венецианские стёкла, покрытые златом-серебром. Ты не должен просить у меня никакого прощения, ты, вообще, мне ничего не должен. Но выбор, сделанный тобой сегодня, опять не в мою пользу. Вывод?

— Послушай, её пригласил Карл. У него было какое-то серьёзное сообщение к нам. А сам застрял, на въезде произошла авария. Его тоже немного задели, а телефон разбился вдребезги. Он звонил тебе с другого, но ты же не отвечаешь на незнакомые номера. И потом, в той дурацкой сценке, которую сама же и устроила, ты не оставила мне выбора. нельзя же бросать человека в такой ситуации.

— Да, нельзя. Можно только меня. Азилка — сильная, она всё выдюжит, и всё простит. Так?

— Папа! Иди уже, мы тебя ждём. И маму бери, папочка, а то она сегодня плакала, её пожалеть надо.

— Не надо. Иди.

— Лиза…

— Иди, Исаев. Тебе надо отдохнуть, заботливое сопровождение волшебницы, хорошей девочки, отнимает и время, и силы. Хотя, этого добра у тебя полно. Для неё. Иди, дети ждут. — Последние слова говорила уже не я…

Вспомнилась давняя история… Бабули уже не было. Её уход был для меня первым серьёзным потрясением, заставил впервые задуматься о жизни и смерти. О том, что и я когда-нибудь покину этот мир. Куда? Куда деваются люди после этого? Умирает тело, а то, что делает это тело живым, оно испаряется, переходит в другие, неподвластные людям, субстанции? Очень меня это мучило. Разговоры о душе, о царствии божьем мне, девчонке-подростку, ничего не объясняли. Я очень скучала, забросила учёбу, пропал аппетит и желание «приносить пользу», о которой всегда говорила бабушка.

— Лизок, ты никогда не должна забывать, что живёшь не одна. Делая что-то для себя, всегда старайся принести пользу и другим, даже если и не дождёшься благодарности. Главное, что ты поделилась добром, своим умением, да просто хорошим настроением или приятным словом. Но может случиться и так, что тебе не удастся достучаться до кого-нибудь. Тогда отпусти ситуацию, не бейся головой о стену.

Мудрость этих слов стала доходить до меня только с годами, ценой собственных ошибок в процессе приобретения жизненного опыта, набивания своих, «любимых», шишек. Неужели передо мной такая стена? Стена имени Исаева… А может быть, это я для него монумент? Стела имени Азилетты…

Боже, дай мне разум и душевный покой

Принять то, что я не в силах изменить.

Дай мне мужество изменить то, что могу.

И дай мне мудрость отличить одно от другого. Аминь!

Бабушка строго смотрела на меня и качала головой. Я делала что-то не так? А мой любимый обнимал Сергееву так нежно, как хрупкую фарфоровую куколку, целовал мокрые глазки, прижимая и приподнимая её над землёй. Они видели меня, но это их нисколько не смущало, не останавливало. Мишка смотрел на женщину сияющими глазами, всё его мужское «я» готово было взять её прямо сейчас, и он уже полез к ней под юбку. А она обнажила свою грудь, изогнулась, подставляя под его губы свои грушевидные, висящие чуть вбок кусочки плоти, этак размер на второй от силы. Мужчина никак не мог поймать их, они выскальзывали, не в состоянии принять торчковое положение. Да, ребята, неудобно стоя, кровь вместе с мозгами приливает не к тем местам… Да и при всём честном народе… А где ба? И парочка испарилась, видать бегут к первым кустам или лавочке. А вот и Карл, сморщенный и виновато улыбающийся… А! Караул!

— Лиза! Лиза, проснись! Что с тобой? Тебе приснился нехороший сон? — Мишка тряс меня, оставив нежность и ласку для своей венецианской особы.

— Ты поломаешь меня, медведь. Хотя, первый раз, что ли. — Я уже поняла, что дурацкий сон вызвал во мне такую реакцию. — Всё нормально, иди спать.

— Куда? Я сплю здесь. И никуда не пойду. Только за водой.

Смятая постель подтверждала это, я просто не слышала, как он ложился. На своё законное место. Тогда… Я взяла подушку и одеяло и перебазировалась на диван в гостиной.

— Ни в какие рамки! — Он сграбастал меня вместе с постельными принадлежностями. — Моя жена спит со мной. Что неясного?

Мишка усадил меня на кровать, а сам уселся напротив прямо на пол.

— Мы давно договорились с тобой ничего не скрывать друг от друга.

— И ты собирался сразу рассказать мне о необыкновенной целительнице твоего тела и духа, волшебнице Алине. Что толку от принятых конвенций, если они не ратифицируются. Так недалеко и до военных действий, тем более ты начал первым.

— Какой волшебнице? Она вписала себя в мой телефон, я и не видел когда. Тебе не надоело ковыряться и во мне, и в себе? — Глаза напротив, уставшие и тоскливые, излучали мольбу. — Я люблю тебя! Очень-очень!

— И поэтому поплёлся за нелюбимой госпожой Сергеевой. Ну да, ваш пресловутый кодекс чести боксёра не позволяет бросить человека в кофейной гуще. Да?

— Нужно всегда оставаться человеком и помогать слабым. В данном конкретном случае, слабее оказалась именно она. И всё, Лиза! Только это. Не забивай себе голову, родная моя.

— Какое удобное решение всех проблем! А главное то, что любимая жена стоит в одной очереди со всеми другими, слабыми и вызывающими жалость, или даже просто наглыми и хитрыми. А ещё очень удобно иметь сильную женщину рядом! Ты понимаешь, что я не чувствую твоего крепкого плеча? Что я не понимаю, что не так? Почему я стала тебе не очень нужна? Почему ты нашёл мне замену? По-че-му? Ты должен был честно рассказать об этом, Миша! Ведь надо как-то существовать дальше. А если я чего-то недопонимаю, у меня ломается жизненный стержень. Тебе ли не знать!?

И опять растерянность в глазах, запрятанная на самом дне его души, разбудила во мне подлую змеюку сомнения. Ну, не могу я так! Нет веры! Зато появилась странное, какое-то дежурное сострадание, к большому, сильному человеку, замучившему самого себя, и от этого ставшего неубедительным, что ли. А то, что он изводился, по тому же поводу, что и я, совершенно точно подсказывала моя душа.

— Миша, я настолько устала, что даже не буду тебя останавливать. Зачем нам терзаться, теряться в догадках и очевидностях? Я тебя отпускаю. И знаешь, остатки кофе в умелых руках действуют как скраб, очень хорошо и экологично очищая лицо и тело. Так что моими усилиями ты получишь ещё и пречистую деву Алину.

Исаев окаменел, руки, державшие мои, сначала горячие и нежные, стали холодными и крепкими, больно сжав запястья.

— Ты выгоняешь меня?

— Как я могу, это же и твой дом тоже. И наших детей.

— Тогда что, предлагаешь пожить шведской семьёй? Привести Сергееву сюда, и отжать спальню, например?

— А ты сможешь?

— А ты?

Мы, как два инопланетянина из разных Галактик, встретившихся на планете Земля и уже впитавших в себя её красоту и величие, неожиданно открыли великую истину: этой планетой правит любовь. И когда люди забывают об этом, происходят катаклизмы, недостойные человечества: войны, межнациональные конфликты, криминальные разборки и т. д. Но у нас же любовь! Что мы делаем?

Я не знаю, какой шарик за ролик, шурупчик или гаечка перевернулись в моём организме-механизме? Какой великий комбинатор был на дежурстве в небесной канцелярии? Или на горе Олимп? Или просто в приёмной между раем и адом? Но нас приняли в райские кущи. Причём мы потянулись друг к другу одновременно, слившись в одно целое. «Дорогой мой человек, мне без тебя не жить…» — говорили наши души.

— Лиза, дурочка моя любимая, выкинь всё из своей умной головушки, освободи место для жизни, счастливой и радостной. Я уже понял…

— Чего ты понял? Ничего ты не понял. Я не потерплю около тебя в радиусе ста километров никаких слабых женщин! И вообще, ты хочешь рядом иметь беззащитную, беспомощную спутницу жизни? Ты её получишь. И не трогай меня левой рукой, на ней висела твоя волшебница! Хотя, чего теперь уже…

Мои несущие чушь губенции попали в плен. Такой сладостный, такой желанный, такой неземной…

— В общем, так, дорогой! — Я еле отлепилась от липкой вкуснятины. — Если я ещё хоть раз увижу мадам, перебирающую мужьями, около тебя, тебе придётся поменять фамилию на Сергеев. Потому что девчонок я тебе не отдам, и сама не буду менять фамилию. В конце концов, я выходила замуж за самого классного мужика на свете, чемпиона и надёжного друга, Михаила Исаева, и буду век ему верна. Надеюсь, что я для него тоже два в одном: и жена и друг, как он и хотел.

— Боюсь, я не смогу исполнить первое требование, три девочки валяются в непосредственной близости. В соседней комнате. А остальные тоже недалече. Вот хоть твоя мама.

— Будьте любезны, список контактов на стол. На подпись. А что касается мамы, то она со мной не разговаривает. Первый раз в жизни. Я так понимаю, что вы вместе дружите против меня. Вот объясни, как я должна была отреагировать на тесные посиделки с бывшей женой твоего друга на осенней, романтичной такой, веранде? Плечо к плечу, прям ангелочки, противно вспоминать!