Месть Райли

Глава 4

— Какого хрена…

Я не мог поверить своим чертовым глазам. Мы вошли в аэропорт, и там, в сотне футов прямо перед нами, была Эшли… в объятиях мужчины, который должен был быть ее бывшим. Я сидел там в полном недоумении, наблюдая, как она уходит, прижавшись к его телу, обнимая его одной из своих рук.

— Райли, что случилось? — Габриэлла щелкнула пальцами у меня перед лицом.

Покачав головой, я сжал ручку своей сумки и посмотрел на нее сверху вниз.

— С меня хватит. Это конец. — Я направился к двери, Габриэлла бежала рядом со мной.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Куда ты идешь? Остановись. — Она попыталась потянуть меня за руку, но я проигнорировал ее и продолжил свой путь. — Райли, остановись! Наш рейс вылетает через час.

— Мы никуда не летим, — прорычал я. — Я только что видел, как Эшли и ее гребаный мальчик-игрушка ушли вместе.

— Кто… Колин? Они даже больше не вместе, Райли.

К тому времени, как мы добрались до моей машины, я бросил свою сумку на заднее сиденье и туда же бросила сумку Габби.

— Да, ну, у счастливой пары, похоже, не было никаких проблем с объятиями друг друга. Садись, я отвезу тебя обратно к твоей машине.

Мы оставили ее машину около зала, что было идеально, потому что мне нужно было ударить что-нибудь и сильно. Поскольку было поздно, мой тренер должен был уже уехать, и мне не нужно беспокоиться о том, что он будет ворчать на меня. Хотя, честно говоря, меня это не волновало, потому что я чертовски уверен, что не собирался слушать. Вцепившись в руль изо всех сил, я почувствовал, как язвы на костяшках пальцев снова начинают открываться.

Габриэлла повернулась ко мне всем телом и фыркнула, скрестив руки на груди.

— Райли, ты должен мне верить. Они не вместе, просто между ними все не так, они друзья. Ты ведешь себя как идиот.

Я помчался по шоссе.

— Довольно сложно доверять тебе, когда ты даже не рассказала мне о них в первую очередь. Если ничего не происходит, почему она не позвонила тебе, чтобы сказать, что возвращается?

— Мы действительно собираемся спорить об этом? Я уже говорила тебе, почему я изначально не сказала тебе, придурок. А что касается того, что она мне не звонит… — огрызнулась она, вытаскивая телефон, — это, наверное, потому, что мой чертов телефон разрядился. У меня не было возможности зарядить его с тех пор, как ты похитил меня. И к твоему сведению, кроме меня и Колина, ей больше некому позвонить.

Заехав на парковку спортзала, я выскочил из машины, а Габриэлла следовала за мной по пятам.

— Послушай, это не имеет значения. Поездка в Аспен в любом случае была ошибкой.

— Ты ошибаешься, — прорычала она, хлопнув рукой по двери спортзала, чтобы преградить мне путь. — Это было первое разумное решение, которое ты принял после расставания. Хочешь ты признать это или нет, ты любишь ее, и я знаю, что она любит тебя. Так что перестань быть таким мудаком.

Повернув голову, я взглянул через стеклянную дверь на людей внутри.

— Ты хочешь сказать, что я люблю ее, Габби? Посмотри туда — сказал я, указывая на блондинку с огромными сиськами. Мне удалось получить от нее минет на днях и всю неделю до, и я знаю, что она позволит мне трахать ее, когда я захочу. — Это то, что я люблю. Девушек, которым от меня ничего не нужно, кроме хорошего времяпрепровождения. У меня нет терпения ни на что другое. Тебе нужно перестать навязывать мне свои идеалы. Я не хочу гребаную Джун Кливер, — выплюнул я, поворачиваясь, чтобы яростно указать на блондинку, — я хочу большие сиськи ”Спасателей Малибу“.

Рыча от отвращения, Габби развернулась на каблуках и направилась к своей машине.

— Как скажешь, Райли. Мы с тобой оба знаем, что это не то, чего ты хочешь. Но если ты хочешь трахать большие сиськи, я чертовски уверена, что не собираюсь тебя останавливать. Очевидно, потребуется чудо, чтобы вытащить твою огромную голову из твоей тугой задницы.

Как только Габриэлла ушла, я ворвался внутрь и, игнорируя всех, направился к тому, чего я хотел, к тому, что могло отвлечь меня от всего. Сорвав с себя рубашку, я бросил ее на пол, мое сердце бешено колотилось в груди.

— Сегодня только ты и я. Пришло время причинить боль.

Я сильно замахнулся, нанеся жесткий правый хук. Кровь размазалась по кожаной боксерской груше, но я продолжал бить, пока все, что я мог видеть, было красным.

К тому времени, как я добрался домой, был час ночи, и мои руки горели как в огне. Они выглядели как сырое мясо, и это было чертовски потрясающе.

— Ты просто садистский сукин сын, — заметил мой брат, глядя на мою широкую улыбку, а затем на мои руки. Он сидел на диване, склонив голову набок, чтобы видеть меня.

Когда я повернул за угол в гостиную, я не ожидал увидеть женщину на коленях, пускающую слюни на его член. Она была обнажена и потирала свой клитор, отсасывая ему.

— Разве у тебя нет спальни для этого дерьма? — Проворчал я, бросая свою сумку на пол. Отвернувшись от них, я прошел на кухню и налил стакан виски.

— Да, — крикнул Камден, — но у меня там еще двое гостей, которые разогреваются для меня. Почему бы тебе не пойти поздороваться? Я уверен, что они хотели бы… ослабить твое напряжение.

Проходя мимо него к лестнице, я даже не взглянул на него еще раз.

— Я точно не в настроении для этого дерьма, братан.

— Что у тебя в последнее время в заднице? — Закричал он.

— Я дам тебе одно предположение. И ты как никто другой, из всех людей должен понимать, как это может попасть тебе в задницу.

Все стихло, и, если мой брат и понял это, он, конечно, ничего об этом не сказал. Мне не следовало отпускать эту колкость, но я был зол и хотел, чтобы он и все остальные оставили меня в покое. Я все еще живо помнил ту ночь, когда Эшли позвонила и сказала мне ехать в Малибу, чтобы забрать своего брата, она привязала его к кровати и оставила. Он был с ней полным придурком, и она отплатила ему тем, что заставила его кончить на себя, дроча его задницу. Камден заслужил это.

Мы с братом передавали женщин друг другу направо и налево. Это была игра, в которую мне нравилось играть, пока не появилась Эшли. Даже после того, как она ушла, я все еще не мог играть в эту игру. Но я довольно хорошо научился создавать иллюзию, что вернулся к своим старым трюкам. Я не мог позволить Эшли узнать, как сильно она повлияла на меня.