Магия голоса

Глава 6

Она

Однажды весной, уже ближе к окончанию 9-го класса, она хлопотала по дому, а родители, как обычно, выпивали.

— Булка, порежь колбасу! — крикнул из комнаты отец. — Да смотри не сожри её, а то я тебе задам!

— И хлеба принеси! — пьяным голосом подхватила мать.

Для неё уже стало привычным обслуживать их попойки. Она терпела и молчала, главным образом, из-за Сонечки. Та подросла, и незачем ей было наблюдать скандалы и ругань. Лучше молчком всё сделать, не возбуждая предков, и уйти в их с сестрёнкой комнату, плотно закрыв дверь. А ещё лучше вместе с малышкой отправиться на прогулку. Далеко-далеко. До самого вечера. Только взять с собой еду и чай в термосе, а то вдруг Сонечка проголодается.

Внезапно раздался звонок. В прихожей послышались пьяные приветственные выкрики. Похоже, к ним кто-то пришёл. Час от часу не легче! Ладно уж, к отцу с матерью она привыкла, а тут ещё один собутыльник. Неизвестно, что за птица, и как себя поведёт. Надо срочно собирать сестрёнку и уходить!

— Булка, ты где там? — раздражённо прокричал отец. — Встречай гостя, накрывай на стол!

Она осторожно высунулась из кухни. На пороге стоял невзрачного вида мужичок — маленького роста, в потрёпанной куртёнке и видавших виды башмаках. При её появлении он неуклюже пригладил сальные волосы.

— Проходи, Митяй, не стесняйся, — хлопнул его по плечу отец.

— Булка, тащи на стол всё, что есть, — велела мать.

Девочка сразу скрылась на кухне. Уж лучше тут, подальше от всяких сомнительных типов.

— Какая у тебя дочка взрослая… — усмехнулся гость, стягивая ботинки, под которыми обнаружились замызганные дырявые носки.

— Да, девка аппетитная, уже вся лопается, — осклабился отец. — Хотя ещё в школе учится. Но уж больно здорова! Прямо коровища!

— То ли дело наша Сонечка, младшенькая! — подхватила мать. — Как ангелочек…

Гость внушительно крякнул и, одёрнув потёртый свитер, направился в гостиную. За ним потянулись отец с матерью. Все расселись и стали ждать.

— Булка! — снова раздался грозный окрик отца. — Долго ещё?

Она поспешила на зов, прихватив тарелки с закусками. Стала привычно и умело накрывать на стол. Митяй, блестя маслеными глазками, следил за каждым её движением. Ей стало не по себе. А тут ещё отец взял и по-свойски хлопнул её по заднице.

— Утром ударишь, а до вечера трясётся… — смачно прокомментировал он и заржал над собственной шуткой.

Гость перевёл взгляд на её ягодицы, словно желая удостовериться, правда ли то, что сейчас сказал папаша.

Мать хранила невозмутимое молчание. Она, казалось, не слышала разговора. Всё её внимание было приковано к бутылкам, которые выстроились в ряд и ожидали своего часа. Девочка, обслужив компанию, поспешно удалилась.

Она собралась было отправиться с сестрёнкой на прогулку, но тут как назло пошёл мокрый снег с дождём, да ещё и ветер стал завывать. Вроде бы весна уже вступила в свои права, но зима, похоже, не хотела сдаваться и решила о себе напомнить. Если им с Сонечкой сейчас выйти из дома, то они тут же промокнут, и, малышка, не дай бог, заболеет. Придётся остаться дома. Ну, ничего. Тогда они почитают детскую книжку с картинками. Её подарили в школе уже давно, когда она ходила в младшие классы. Был новогодний утренник, и всем детям вручили книги и сладкие подарки. Кажется, мать тогда была ещё вполне вменяемой, даже посещала родительские собрания и сдавала деньги на нужды школы.

За стеной послышались пьяные выкрики. Всё-таки, когда отец с матерью пили вдвоём, то так не шумели. Но пришёл этот Митяй и страсти накалились.

— Ты что это руки протягиваешь к моей бабе?! — вдруг раздался возмущённый возглас отца. — Не твоё, не лапай!

Митяй, похоже, стал оправдываться. Но его голос звучал глухо, и слов было не разобрать.

— Нет, я видел! — снова закричал отец. — Щас ты у меня получишь!

Теперь подключился испуганный голос матери, которая, видимо, хотела урезонить мужиков.

О, господи, ещё пьяной драки не хватало! Она замерла, раздумывая, стоит ли звонить в полицию. Но за стеной шум понемногу стал стихать. Видимо, водка всех примирила. Надо постараться отвлечься. И дверь закрыть получше.

— Сонечка, иди почитаем, — позвала она сестру. — Смотри, какая книжка красивая…

Малышка послушно подбежала и стала с интересом рассматривать красочные изображения.

— Это кто? — спросила она, показывая пальчиком на девочку с корзинкой в руках.

— Это Красная Шапочка, — последовало объяснение. — Она несёт пирожки своей бабушке. Ну, слушай, как было дело…

Они дочитали сказку до конца, и малышка, утомившись, стала тереть глаза.

— Пора спать, — озабоченно проговорила старшая сестра. — Сейчас выпьешь молока с печеньем, умоешься и — в постель.

За стеной пьяные голоса стихли. Теперь лишь раздавался мощный храп.

«Слава богу, — подумала она. — До утра проспят, а потом этот мужик, может, уберётся».

Но тут вдруг дверь в их с Сонечкой комнату заходила ходуном. Задвижка была хлипкой и от такого напора быстро сломалась. Дверь с шумом распахнулась. На пороге стоял Митяй. Он пошатывался и держался за косяк.

— Привет, красотка… — проговорил заплетающимся языком. — Ты такая сладкая… Иди ко мне.

Она растерялась. Никогда прежде ей не приходилось попадать в такие ситуации. С компаниями дружбу не водила — да её и не приглашал никто, с парнями не встречалась — не нашлось таких, кто позарился бы на толстую невзрачную девицу, так что всё больше сидела дома и занималась младшей сестрой. А тут вдруг взрослый мужик, ровесник отца! Что делать? Как себя вести?

— Идите домой… пожалуйста… — жалобно попросила она.

— Домой, говоришь… — осклабился тот. — А мне здесь больше нравится!

С проворностью, неожиданной для пьяного человека, он подскочил к ней и стиснул в объятиях.

— Ну давай, — прошептал он, дыша перегаром ей в лицо, — ты же сама этого хочешь…

Мерзкий запах вывел её из ступора.

— Папа! Мама! — громко закричала она, пытаясь высвободиться из железных тисков.

Он здорово набрался, но силы не растерял, чего никак нельзя было предположить, глядя на этого тщедушного с виду невзрачного мужичонку.

— Кричи-не кричи, а они не услышат, — издевательски заметил он, больно ощупывая её грудь. — Дрыхнут без задних ног!

— Здесь маленький ребёнок! — попыталась она его сдержать.

— Пусть привыкает, дело-то житейское… — прохрипел он, расстёгивая брюки.

Она отчаянно боролась, но быстро сдалась, поняв, что ей не вырваться.

— Сонечка, беги отсюда! — только и успела выкрикнуть. — Сиди на кухне!

Малышка, привыкшая слушаться старшую сестру, убежала из комнаты.

— Сопротивляйся, сопротивляйся, — продолжал хрипеть насильник. — Меня это здорово заводит…

В последней попытке спасти свою честь она стала озираться, ища какой-нибудь тяжёлый предмет, но тщетно. Митяй сорвал с неё трусы и навалился отвратительным потным телом. Она вдруг почувствовала резкую боль и закричала, а он, преодолев преграду, двигался в ней всё быстрее и быстрее. В голове у неё помутилось от ужаса и боли.

— Не надо… отпустите меня… пожалуйста… — шептала она.

Наконец, Митяй несколько раз судорожно дёрнулся, издал какое-то нечленораздельное мычание и затих, придавив её к кровати.

— Вот и умница… — тяжело дыша, проговорил он и стал слюнявить ей губы. — Тебе же было хорошо?

— Отпустите меня! — она с омерзением попыталась его оттолкнуть.

— Ах ты тварь! — он с размаху ударил её по лицу.

Из носа тонкой струйкой потекла кровь. Она заплакала.

— Вот так-то, — назидательно проговорил насильник, неловко слезая с неё и натягивая брюки. — В другой раз будешь послушной!

Униженная, раздавленная она лежала на постели и боялась пошевелиться. Казалась себе отвратительной и грязной. Хлопнула входная дверь. «Этот гад, видно, побоялся у нас заночевать и сбежал», — равнодушно подумала она. Хотя какая теперь разница? Всё равно её жизнь кончена. Вот бы сейчас раскрыть окно и прыгнуть вниз! Это было бы избавлением. Но тут она вспомнила о младшей сестрёнке. Как же она? Что с ней будет? Хорошо, что малышка убежала и не видела весь этот кошмар. Надо встать, умыться, привести в порядок комнату и уложить Сонечку спать. А потом долго-долго стоять под горячим душем и смывать с себя эту гадость. Только вот как быть с памятью? Её ведь не очистишь по щелчку.

Родителям она ничего не рассказала. Какой в этом смысл? Не поверят, ещё и обругают. Надо постараться забыть и жить дальше.

Но просто перелистнуть эту ужасную страницу не получилось. Через некоторое время по утрам её стало тошнить. Сначала она подумала, что отравилась. Но дни шли, а приступы тошноты повторялись с завидной регулярностью.

— Ты что такая бледная? — спросила однажды «классная». — Болеешь, что ли?

— Наверное, отравилась… — равнодушно пожала плечами девочка.

В последнее время она постоянно находилась в состоянии апатии. Жила как-то машинально, по инерции и всё время хотела спать.

— Надо лучше питаться, — назидательно проговорила учительница. — Знаю я вас, молодёжь. Едите всякие чипсы да гамбургеры — вот и желудки у всех больные!

Она молча слушала, только и думая о том, как бы поскорее улизнуть. Что толку в этих разговорах? У них в доме сроду не бывало нормального обеда. Ну, может, когда-то очень давно — так давно, что уже никто не помнил. А теперь всё больше хлеб, колбаса да булки. Иногда мать варила кашу — это случалось в редкие дни, когда она не пила и вдруг вспоминала о детях. Для Сонечки любимым блюдом была отварная картошка, которую ей иногда варила старшая сестра, толком не умевшая готовить. А где этому учиться? И у кого?

Её постоянно тошнило и клонило в сон, так что она даже привыкла к такому состоянию. Сонной ухаживала за сестрёнкой, сонной ходила на занятия и обслуживала попойки родителей. Митяй в их доме больше не появлялся, но она о нём почти забыла. Просто приказала себе не вспоминать о том случае, и вроде бы ей это удавалось.

Через пару месяцев её самочувствие улучшилось — исчезли приступы дурноты, и энергии как будто прибавилось. А тут и экзамены подошли. Она их сдавала плохо, но учителя, чтобы выдать ей аттестат и отправить с богом на все четыре стороны, натягивали тройки. Интеллектуальный балласт был никому не нужен. Наконец, школа осталась позади. Вот только в последнее время девочка стала подозрительно быстро набирать вес.

— Булка, ты скоро в дверь не пролезешь, — презрительно кривил губы отец, когда она подавала на стол. — И в кого ты такая толстая?

Мать тоже заметила сильно округлившиеся формы старшей дочери и стала к ней присматриваться. Однажды заглянула в её комнату, когда та переодевалась, и застыла на месте. У Булки отчётливо выпячивался живот, сильно увеличилась грудь и потемнели соски.

— Ах ты шалава! — с криком набросилась на неё мать. — Где пригуляла? С кем?

От неожиданности девочка застыла на месте, инстинктивно прикрыв живот рукой.

— Что ты, мам? — испуганно спросила она.

— Это я-то что? — истерично кричала мать. — Лучше ты мне расскажи, сучка, как залетела?

— Залетела? — удивлённо спросила старшая дочь.