Тихие Клятвы

ГЛАВА ПЯТАЯ

Мое сердце билось так же быстро и трепетно, как крылья бабочки.

Коннер смотрел на меня. Изучающе. Выжидающе. Мне нужно было отодвинуть стул и встретить его взгляд, как нормальному, разумному человеку, но мое тело не поддавалось. Я не знала, чего хочет от меня этот человек, и мне было страшно это узнать.

— Ты не должна быть романтиком, если согласилась на это. — Его замечание задело нервы, пробившись сквозь мое туманное состояние шока.

Я взяла блокнот, который оставался нетронутым на протяжении всего ужина, и нацарапала свой ответ. Иногда я пользовалась телефоном, чтобы набирать сообщения, но предпочитала блокнот. То же самое было, когда я читала книги. Мне нравилось чувствовать бумагу под пальцами, а не устройство.

Оттолкнув стул, я протянула свое сообщение и наконец встретилась с ним взглядом.

Мне не говорили о договоренности до твоего приезда.

Его стоическая маска на секунду дрогнула. — Это правда? И все же ты просидела весь ужин без жалоб. — Два бассейна бурной лазури изучали меня с таким вниманием, что я съежилась на своем месте.

Перевернув страницу, я снова принялась писать.

Какой у меня был выбор?

Я не знала, о чем думала, будучи такой честной. Если бы он сказал моему отцу, что я оспариваю помолвку, у меня было бы столько проблем. Мне нужно было быть более осторожной, но он, казалось, притягивал мою дерзкую сторону. Сделал меня безрассудной и эмоциональной.

Коннер пожал плечами, обратив мое внимание на то, как хорошо сидит костюм на его широких плечах. Он был атлетически сложен и высок. Когда он впервые помог мне сесть в кресло, он возвышался надо мной на целый фут. При росте пять футов два дюйма это не было необычным для меня, но каким-то образом его пугающее присутствие еще больше подчеркивало его рост.

— А если бы я сказал, что у тебя есть выбор прямо сейчас? Ты можешь сказать слово, и я все отменю. — Его ответ ошеломил меня. Я не ожидала, что он даст мне выход, но я не была уверена, насколько искренним он был. Его слова говорили об одном, а вспышка гнева в его глазах — о другом. Для человека, который обычно излучал спокойствие, я почувствовала, что он был взбешен.

Почему его предложение отказаться так расстроило его? И почему моей первой реакцией было возразить? Хотела ли я выйти замуж за этого человека? Я не могла знать ответа на этот вопрос. Я не знала его достаточно хорошо, чтобы составить мнение, кроме того, что он преступник. Человек, выкованный в тех же условиях, что и мой отец. Я не хотела этого для себя, но это может быть побег от отца, о котором я молилась.

Я была так чертовски растеряна. Я не знала, что думать, и не думала. Я поверила своему чутью и медленно покачала головой из стороны в сторону.

— Нет? Ты хочешь сказать, что готова пройти через это?

Я кивнула, мой взгляд был непоколебим.

Я не была уверена, знает ли он об этом, но все его тело немного расслабилось. Он был доволен. Мое сердце исполнило забавный танец от осознания этого.

— Тогда я предлагаю вот что. Никто из нас не ожидал, что окажется в таком положении, но нет причин, по которым мы не можем извлечь из этого выгоду. Что—то вроде профессионального соглашения. Наши семьи получат свой союз. У тебя будет статус и безопасность, при этом вмешательство в мою жизнь будет минимальным.

Профессиональное соглашение? Что это вообще значит? Как бы я отнеслась к браку только по названию? Ожидал ли он секса? Детей? Насколько профессиональным будет этот брак?

Должно быть, он увидел настороженность в моих глазах, потому что его собственные потемнели. — Я не собираюсь трахать тебя против твоей воли, Ноэми. Мне не нужно принуждать женщину к сексу, когда многие другие дают его свободно.

Я вздрогнула от его замечания. Он не говорил грубо, но реальность того, что он предложил, была настолько отталкивающей, что я не смогла сдержать свою внутреннюю реакцию. Я ненавидела идею брака без любви. Муж, который спит со всеми, кроме меня. Даст ли мне такую же свободу? Может быть, если бы мы жили отдельно и у меня были бы свои собственные отношения, это было бы не так трудно терпеть.

Я заглянула в его глаза и попыталась угадать его ответ на мой следующий вопрос, прежде чем нерешительно взяла в руки блокнот.

Что, если я хочу завести любовника?

Я знала, как устроена эта мафия, будь то ирландская или итальянская. Они не любили делиться, и уж точно не хотели позволять своим женщинам блудить, но если я собираюсь терпеть позор от изменяющего мужа, я должна хотя бы немного развлечься сама.

На его челюсти заиграли мускулы. — Я полагаю, что все должно быть по-честному, но... — Он наклонился вперед так близко, что я почувствовала его запах — дорогого одеколона, вина и мужественности, настолько сильной, что ощутила ее между ног. — А ты не думала о том, что он тебе может и не понадобиться?

Я едва могла дышать, когда он был так близко. И в то же время мне хотелось уткнуться лицом в его грудь и вдыхать, пока голова не поплывет от его запаха.

Чертовы гормоны. Я внутренне встряхнулась и сосредоточилась на том, что он сказал.

Что он имел в виду? Что я могу быть одной из его многочисленных шлюх? Что я могу использовать его, чтобы утолить свой зуд и не чувствовать себя опустошенной, когда он уходит к другим женщинам? Меня оскорбил этот намек. Я хотела быть с мужчиной, который хочет меня, а не просто использует для секса. Но если бы я была замужем за Коннером, разве это было бы возможно? Какой благородный, любящий мужчина будет поддерживать отношения с замужней женщиной? И как я могла с чистой совестью вступать в отношения с мужчиной, помимо физических, когда я знала, что связана с другим?

Вся ситуация казалась невозможной. Разочарование переросло в раздражение.

Я сидела на своем месте и писала.

Сомневаюсь.

Его веки опустились до половины мачты. — В чем ты сомневаешься? В том, что ты хочешь секса или в том, что я могу удовлетворить твои потребности? Потому что я буду рад доказать, что ты ошибаешься в обоих случаях.

Я почувствовала, как его взгляд скользит по моей груди и вниз по телу, словно физическое прикосновение. Это заставило меня почувствовать себя уязвимой. Как будто этот мужчина мог получить от меня все, что захочет, и оставить от меня лишь оболочку женщины. Я должна была быть сильной. Я не могла позволить ему думать, что я слабая и податливая. Мой отец уже контролировал все аспекты моей жизни. Я не хотела создавать такой же прецедент со своим будущим мужем.

Секс с женой? Как я могу отказаться от такого романтического предложения?

Его глаза сверкнули, затем потемнели. — Ты спросила о любовнике. Я полагал, что мы говорим о сексе, Ноэми, а не о любви.

Это слово на его губах, сопровождаемое моим именем, пронеслось по моим венам. Этот мужчина был воплощением греха. Искушение и опасность так переплелись, что их невозможно было разделить. Что бы значило быть связанной с таким мужчиной, как он? Разбитое сердце. Безумие.

А если бы я отказалась? Как отреагирует мой отец?

Страх, не похожий ни на один из тех, что я знала, крепко сжимал мое горло.

Я могла бы закончить жизнь с разбитым сердцем, но, по крайней мере, с Коннером я была бы жива. Насколько я могла судить, лучше всего было бы выйти за него замуж, но держать свое сердце под надежным замком. Тогда я буду свободна от отца и смогу работать над спасением Санте.

Я уняла дрожь в руке и написала.

Я согласна на брак, но больше ничего от меня не требуй.

И снова напряжение в комнате ожило.

— В твоей жизни есть другой мужчина? — спросил Коннер с угрожающим спокойствием.

Я не была уверена, почему он спрашивает. Он ясно дал понять, что мы не должны ожидать верности друг от друга.

Я покачала головой.

Его грудь расширилась, когда он медленно откинулся назад, наконец—то дав мне возможность дышать. — Тогда мы договорились. — Он встал, протягивая свою руку для пожатия моей.

Не желая быть невежливой, когда я только что приняла его предложение, я вложила свою руку в его, сдерживая вздох от электрического разряда, который пронзил мои нервные окончания от руки до живота. Как только я поднялась на ноги, я отпрянула от его прикосновений. Его было слишком много. Слишком поглощающим и дезориентирующим.

Уголком глаза я уловила ухмылку.

Придурок. Он знал, как он влияет на меня и, вероятно, на всех остальных теплокровных женщин на планете. Хуже того, он использовал это, чтобы манипулировать. Чтобы использовать власть над своими незадачливыми жертвами. Но не надо мной. Я отказываюсь. Я не хочу быть в его руках, чтобы со мной играли, а потом игнорировали.

Я рванула вперед, ведя за собой в гостиную, где стояли отец и Санте, разговаривая друг с другом.

— Я полагаю, что все в порядке, — объявил Коннер сзади меня.

— Замечательно, — промурлыкал отец. — Завтра мы сможем приступить к обсуждению деталей.

Коннер протянул руку, и они крепко пожали друг другу, словно заключая сделку по продаже скота. Это было все. Мои надежды и мечты значили не больше, чем способность скота к размножению. Это было ужасно, но когда отец закрыл за Коннером дверь, и я снова оказалась под убийственным взглядом отца, я поняла, что брак — мой единственный выход.