Ты. Я. Кровать. Сейчас же

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Акеа

Ребята вовсю празднуют. Не я.

Все подходят и поздравляют меня с лучшей игрой в моей карьере, но без нее здесь просто пусто.

Я смотрю на открытую дверь, и моя кровь закипает. Она обещала, что будет здесь. Она обещала.

Если бы я знал, что она собирается покинуть меня, я бы никогда не вернулся на поле. Я бы перекинул ее через плечо и привез домой. Не имеет значения, что после этого у меня была лучшая игра в моей жизни. Я бы с радостью променял на нее учебники истории.

— Выпей пива, Акеа! Ты король!

Митчем пытается всунуть мне в руку пиво. Я беру его, но не пью. Я слишком занят, пытаясь найти свою королеву.

Я хватаю его за плечо и притягиваю его ухо поближе к своему рту. Из-за громкой музыки и всего этого празднования трудно что-либо расслышать. — Ты видел нового репортера? Та, что с черными волосами?

Он качает головой и, пританцовывая, уходит, прихлебывая пиво.

Черт возьми.

Я не могу здесь оставаться.

Каждый проводит лучшее время в своей жизни, и я хочу что-нибудь сломать. Я хочу разнести стадион по кусочкам голыми руками. Где она?

Мои челюсти сжаты. Моя грудь сдавлена. Я не могу дышать, не зная.

И пребывание здесь не принесет мне никакого облегчения, поэтому я хватаю свою сумку и выхожу.

Все пытаются привлечь мое внимание. Охранники, оставшиеся фанаты, даже парень, переворачивающий хот-доги, — все они зовут меня по имени, но я не могу. Я, как Терминатор, несусь по коридору к единственному месту, где могу найти адрес Зоуи.

— О, — удивленно произносит пресс-секретарь, когда я врываюсь в его кабинет. — Я не ожидал вас, мистер Салуни. Это было очень впечатляющее выступление…

— Зоуи Эллис, — рявкаю я. — Мне нужен ее адрес.

Он опускает глаза на стол и начинает выглядеть очень смущенным. — О, эм, это не то, что мы обычно, эм, делаем…

— Какой у нее адрес? — Мой голос твердый. Доминирующий. И если он знает, что для него лучше, он полезет в картотечный шкаф и найдет это.

— Видите ли, политика компании такова, что мы не…

Его слова исчезают, когда я делаю шаг вперед и хватаю его. Я заламываю его худую руку за спину и прижимаю его щекой к столу.

— Позвольте мне рассказать вам о моей политике.

Его глаза расширены от паники, и он пытается вывернуться из моих объятий, но это все равно что пытаться выкарабкаться из цемента. Я не сдвинусь с места.

— Моя политика заключается в том, что мне нравится всегда знать, где находится моя девушка. И любого, кто встанет у меня на пути, я раздавлю, как маленькую букашку. Ты маленькая букашка?

— Нет!

— Тогда ты дашь мне ее адрес?

— Да! Да!

— Это то, что я хочу услышать. Скажи это мне. Сейчас же.

— Хорошо, — говорит он срывающимся голосом. — Отпусти мою руку, и я возьму это.

Я сжимаю его чуть крепче. — Используй другую руку.

Он хнычет и пытается вытащить его из ящика, но ему удается найти. Я отпускаю его руку, когда он кладет бумажку на стол передо мной.

Зоуи Эллис. Куин-стрит, 3786, квартира 208, Окленд.

Он потирает руку и морщится, когда я беру бумажку и ухожу.

Теперь я смогу сделать ее своей. Я смогу заявить права на эту молодую киску, которая превращала меня в одержимого маньяка.

— Вот дерьмо, — бормочу я, когда вижу комиссара, выходящего из своего кабинета. На его гребаном лице такая широкая ухмылка, что мне просто хочется дать ему пощечину.

Когда этот парень оставит меня и мою семью в покое?

— Хорошая игра, Акеакамаи, — говорит он с ухмылкой, когда я проношусь мимо него. — Но недостаточно хорошая.

Я хмуро поворачиваюсь к нему и ухожу.

— Твои дни в этой лиге сочтены, — говорит он с атмосферой уверенности, витающей вокруг него.

Я просто качаю головой и продолжаю идти. У меня есть дела поважнее, чем беспокоиться о нем.

Он годами пытался заполучить меня, но на меня нечего было повесить. Ни девушек, ни наркотиков — только регби.

И все же. Это не очень хорошо сидит.

Никаких девушек…

До сих пор.

Что задумал этот парень?