Ты. Я. Кровать. Сейчас же

Какой красивый мужчина.

Я сижу там, прямая как доска — если не считать случайной дрожи возбуждения, — наблюдая, как он сжимает свой твердый ствол. Его глаза прикованы к моим, когда он начинает поглаживать их вверх и вниз.

— Теперь ты хочешь ответить на мой вопрос? — спрашивает он, медленно поглаживая. Еще больше капель спермы вытекает и падает на пол. Они шипят и выпускают пар, ударяясь о деревянный пол сауны.

Это так близко. Я могла бы протянуть руку и дотронуться до этого.

Но я этого не делаю. Я все еще сижу, опираясь на свои дрожащие руки.

Моя озорная сторона хочет взять верх, но пока у руля моя ангельская сторона.

— Теперь. Ты хочешь, чтобы я трахнул твою маленькую тугую влажную киску своим большим членом?

Я киваю. Вверх и вниз.

Непослушная сторона открыла дверь и высадила ангела из машины. Она катится по шоссе, когда непослушная сторона хватается за руль и пристегивается.

Это будет адская поездка.

— Хороший ответ, — говорит он, и его сексуальные губы растягиваются в озорной усмешке. Он делает несколько шагов вперед, все еще поглаживая свой огромный пульсирующий член, с которого повсюду капает предварительная сперма. Капля попадает мне на ногу, и я издаю тихий стон.

— Это только начало, — говорит он, когда видит, что я смотрю на мокрое пятно на своих штанах. — Я собираюсь пометить твою розовую девственную киску этим большим членом, и тогда все вокруг узнают, что ты принадлежишь Акеакамаи. Если ты войдешь в комнату, они выскочат вон. Именно так, как я хочу. Они будут знать, что ты моя девушка. Никто больше не прикоснется к тебе, шушукинс. Только не когда я рядом.

Он назвал меня своей. Он назвал меня шушукинс. У него уже есть для меня прозвище. Это происходит на самом деле.

Мои ноги начинают раздвигаться, и моя киска жаждет ее одобрения.

Он нежно берет меня за подбородок и приподнимает его, пока я не смотрю в его карие глаза. Его согнутая рука покачивается, когда он поглаживает свой большой член.

— Тебе лучше сейчас раздеться, шушукинс. Если ты позволишь мне сделать это, они будут разорваны в клочья, и я не хочу, чтобы ты возвращалась туда с обнаженной кожей. Если это произойдет, от них останется много окровавленных игроков и сломанных костей.

Я вытаскиваю руки и начинаю расстегивать блузку дрожащими пальцами. Мои соски болят, они такие твердые. Интересно, что он собирается делать, когда увидит их.

Он издает глубокий стон и начинает поглаживать быстрее с каждой пуговицей, которую я расстегиваю.

Его челюсть сжата, рука согнута, из члена вытекает предварительная сперма, как из протекающего шланга, когда я тянусь к пуговице на груди.

Внезапно раздается оглушительный стук в дверь, и я издаю сдавленный крик. Я слишком сильно взвинчена.

Акеа издает низкое рычание, поворачиваясь к двери. Она трясется, когда человек с другой стороны колотит в нее.

— Занято! — кричит он. Он выглядит так, словно собирается лишить жизни любого, кто настолько глуп, чтобы выломать дверь.

Дерево, наконец, щелкает, и дверь распахивается. Акеа отпускает член и поворачивается к открытой двери. Он не пытается скрыть свою наготу. Его руки сжаты в кулаки по бокам. Его массивная грудь выпячена. Его член выставлен на всеобщее обозрение.

Он настоящий альфа до кончиков мизинцев. Ему похуй, что кто-то думает.

— Извини, Акеа, — говорит крупный мужчина в дверях, опуская глаза в пол. Он почти такой же крупный, как Акеа, но выглядит испуганным. — Он заставил меня.

— Кто?

Здоровяку не обязательно отвечать. Преступник протискивается мимо него и заходит в сауну. Это пожилой мужчина в дорогом костюме. Он тоже альфа. Я могу сказать по тому, как они с Акеа реагируют друг на друга — ни один не хочет отступать. Я представляю, что этот парень доминирует над всеми с помощью денег и власти, в то время как Акеа обладает чистой грубой силой.

— Я слышал, что великий Акеа дает интервью, и не поверил этому, — говорит мужчина постарше. — Я должен был увидеть это своими глазами.

— Ты увидел. А теперь уходи. Пока я тебя не вышвырнул.

Мужчина просто игнорирует его и поворачивается ко мне. Весь жар, который Акеа накопил в моем теле, кажется, выходит через открытую дверь, оставляя вместо себя холодную дрожь.

— Новый репортер? — Он смотрит на мой значок. — БЛЯТЬ. Вот как ты получила эту работу? Спишь с игроками повсюду?

Акеа хватает его за воротник и прижимает к стене. Вся сауна трясется.

И я убегаю.

Я просто бегу. И бегу. И бегу.

Я не останавливаюсь, пока не оказываюсь за пределами стадиона и не ловлю такси.