Todo negro (сборник)

К Руслану. Который уже не кричал.

Тимур распахнул дверь, даже не задумываясь о том, что опасность за ней могла быть ещё больше. Он вообще не испытывал страха как такового: испуг оказался настолько силён, что мозг перестал работать обычным образом. О стенки черепа билась одна мысль — надо пытаться спасти друзей, надо объединиться с ними, иначе из этого дерьма не выбраться. Тем более что чёрный гигант всё равно преграждал путь к входной двери, а одному через него пробиться шансов мало.

Но Руслан уже не мог помочь Тимуру. Да и помогать самому Руслану, пожалуй, оказалось поздно.

— Блядь…

Нет, он ещё не умер. Можно было бы даже сказать, что он посмотрел на ввалившегося в комнату друга, если бы глазницы Руслана не оказались пусты: из них только лилась кровь. Она покрывала и руки — с них успели содрать большую часть кожи.

Руслан стоял на коленях. Обнажённая мулатка прижимала его голову к окровавленному полу и сосредоточенно, явно привычными движениями, соскабливала кривым ножом скальп. Ей явно было бы сподручнее, не брейся Руслан налысо, но девушка вполне справлялась.

Не сетовал на неудобства и накачанный негр — такой же, какого Тимур встретил в коридоре. Он пристроился к цыгану сзади, ухватил могучими ручищами и теперь резкими рывками насаживал на член. Нельзя было понять, насколько это доставляло ему удовольствие: лицо чернокожего не выражало абсолютно ничего.

— Блядь. — повторил Тимур.

На оценку ситуации у него ушла секунда, не больше — а после этого ноги сами понесли обратно в коридор. И проверять, как дела у Данко, уже не хотелось.

Тимур даже не понял, каким образом сумел увернуться от негра, перекрывавшего коридор. Он куда-то воткнул гиганту нож, это точно: оружие так и осталось в теле противника. Быть может, это и позволило проскользнуть к входной двери. Та, к счастью, запиралась не на ключ — несмотря на трясущиеся руки, Тимур справился с замком прежде, чем его настигли.

Третий этаж. Дверь подъезда совсем близко, а за ней уже можно надеяться на спасение. В коридорах и на лестничной клетке ловить против таких гигантов нечего, это ясно — но Тимур думал, что наверняка бегает быстрее. Даже босиком и голым по торсу, на морозе-то… но это уже мелочи.

Он буквально летел по ступенькам, перепрыгивал пролёты. Второй этаж… первый… что?..

Никакой двери на улицу перед Тимуром не оказалось. Хотя он всё это время бежал по лестнице вниз — но опять оказался у дверей проклятого салона на третьем этаже. Как будто лестница была закольцованной.

Там его уже поджидали, разумеется. Двое чернокожих садистов подхватили цыгана, хорошенько приложили головой об стену и поволокли обратно в квартиру.

***

Тимур пришёл в себя уже на полу. Кажется, болела только голова, штаны с него пока не стащили — и то хорошо. Хотя особых поводов для оптимизма не наблюдалось.

— Похоть ведёт к Папе! Нашему Папе нужна жертва!

Это говорила одна из проституток, судя по всему. Что за Папа, зачем ему жертвы и при чём тут похоть — Тимур не имел понятия, но едва ли речь шла о «крыше» шалмана. Похоже, цыгане угодили в лапы к каким-то отмороженным культистам, нехитрым образом заманивающим сюда мужчин. И что самое паршивое — в реальности сил, которым культисты поклонялись, сомнений быть не могло.

Однако сдаваться Тимур не собирался, и дело состояло не только в перспективе быть страшно изувеченным, изнасилованным и, без сомнения, убитым в итоге всего этого. Сдаваться вообще было не в его характере. Однажды Тимур ездил за город в багажнике, но он до сих пор был жив. А вот люди, что тогда сидели в салоне авто — давно уже нет.

Так что идите нахуй, пидорасы! Ничего ещё не решено. Эту мысль, пожалуй, стоило озвучить: уж очень к месту.

— Идите нахуй, пидорасы!..

Тут Тимур понял, что чёрным «сенобитам» и работницам салона не до него. Причиной тому был Данко: вопреки глубоким порезам по всему телу и изодранной в клочья щеке, обнажившей зубы, он всё ещё отчаянно отбивался. Лихо скакал по гостиной, уворачиваясь от могучих, но довольно неповоротливых противников. Данко размахивал каким-то продолговатым предметом, тыкал им в лица проворным мулаткам, которые тоже пытались его поймать.

Тимуру нужно было подняться с пола. Он ещё не решил, что станет делать: попытается помочь товарищу или воспользуется всеобщим замешательством, чтобы свалить. Как из этой квартиры бежать, он после приключения на лестнице представлял слабо. Что можно вдвоём и без оружия противопоставить по меньше мере трём гигантам, которых он видел, и это не считая баб…

…тоже не очень понятно. Но сначала надо решить первоочередную задачу: встать.

К тому моменту, когда это удалось сделать, Данко уже загнали в угол и заломали. Он яростно выкручивался, матерился и кусался, но это всё без толку: силы совсем не равны. Значит, надо бежать самому? Или?.. Тимур не успел принять это решение: внимание всех в гостиной, в том числе и его самого, переключилось на кое-что другое.

Большое окно не закрыли занавеской: только лёгким совковым тюлем. А потому было прекрасно видно лицо человека на улице. Человека, которому хватало роста, чтобы так запросто заглянуть на третий этаж — по всей видимости, это и был загадочный Папа.

Его лицо выглядело не вполне человеческим. В нормальных африканских чертах виделось что-то звериное: то ли от кабана, то ли от козла, не разобрать. Безусловно, он был очень страшным, но более не из-за жуткой рожи, а благодаря взгляду. Глаза древнего, мудрого и очень опасного существа.

Папа внимательно осмотрел обстановку в комнате, сохраняя молчание. Негры и мулатки замерли в явном благоговении перед ним. Наконец, после мучительно долгой паузы, великан изрёк:

— Дурная жертва… Ненавижу цыган.

Эти слова привели чёрных в абсолютное замешательство, и Данко едва не удалось выскользнуть. К сожалению, именно «едва» — а вот Тимур своего шанса не упустил.

Он помнил: это наверняка две квартиры на одной стороне лестничной клетки, объединённые в одну. А значит, окна есть и с другой стороны дома. И это единственный путь к спасению, который вообще можно придумать. Пусть лестница закольцована, но как насчёт окна?..

И Папа не сможет достать Тимура там быстро. А может, даже не захочет, раз он тоже ненавидит цыган и не желает такой жертвы? Решено.

Силы взялись буквально ниоткуда. Одним рывком Тимур выскочил из гостиной, пересёк коридор, вынес ещё одну межкомнатную дверь. Морозное окно, за которым по-прежнему спокойно падал снег, было совсем близко. И пусть негр-садист буквально висел на плечах — Тимур чувствовал, что успевает.

К счастью, тут нет стеклопакетов. Последний шаг. Прыжок. Сгруппироваться, закрыть глаза.

Стекло зазвенело, осколки глубоко расцарапали голую спину. Тимура обдало холодным воздухом, будто из русской бани выскочил. Третий этаж — высоко, но внизу наверняка сугроб. Или кусты. Или то и другое.

Удар.

Насколько плохо всё прошло с приземлением, Тимур не понял. Едва осознав, что лежит на земле, он тут же вскочил и побежал, куда несли ноги. А они, кажется, несли — хотя левая слушалась плохо. Зимняя стужа обжигала горло и лёгкие, но кожей цыган мороза не ощущал. Да и плевать на мороз. Бежать, только бежать!

Через пару сотен метров левая нога всё-таки подкосилась. Однако и преследователей пока не было видно: они или вовсе не бросились в погоню, или отстали. Ничего: можно как-то ковылять дальше… где-то спрятаться, постараться поймать тачку. Есть варианты. Теперь уже есть.

— Нихуя! Гляньте!

Голос, прозвучавший сбоку, точно не принадлежал неграм. Никакого акцента: русский.

— Это откуда цунареф такой красивый?

Тимур обернулся. Перед ним стояли трое, и пусть это были не негры из Ада — зрелищу радоваться не стоило. Бритые головы, подкатанные джинсы, тяжёлые ботинки, свисающие подтяжки. Образ, что узнаётся моментально, особенно цыганами.

— Да вы, блядь, издеваетесь!..

Возглас Тимура был адресован, конечно, не троице скинхедов: небесам. Неужели и там настолько ненавидят цыган?..

Стальной «стакан» ботинка врезался под дых, следом полетели удары в голову. Тимур пытался отбиваться, но ничего не получалось: били его умело. Наверняка один на один Тимур завалил бы любого из этих мудаков, но мочить жертву группой лысые умели превосходно. Он упал на снег, сжался, закрыл голову руками и зажмурился. Пожалуй, это всё-таки конец. Ну… уж лучше так, чем как Руслан.

Однако избиение неожиданно прекратилось.

Открыв глаза, Тимур увидел, что один из скинов распластался на снегу. Он лежал «по струнке», с протянутыми вдоль туловища руками: так люди падают после отличного удара в челюсть, когда мгновенно теряют сознание. Цыган не раз видел такое и на ринге, и на улице.

Двое других уже были в лапах негров-сенобитов: каждый уверенно держал по одному бритоголовому. Третий чернокожий взвалил на плечо нокаутированного. А из-за спин садистов показалась женщина — тоже чёрная и не из проституток, но её Тимур сразу узнал.

Теперь он понял, что лицо «мамки» отнюдь не было вусмерть пропитым. Просто, когда она ещё выглядела белой, негроидные черты всё равно угадывались. Пухлые губы, широкий нос, вот это всё… Хозяйка салона оказалась абсолютно голой, как и её подручные — и так же плевать хотела на холод. Тимур отметил, что фигура у неё великолепная: стройные ноги, широкие бёдра, огромная натуральная грудь.

Негритянка бросила на Тимура лишь короткий взгляд, а вот матерящихся скинхедов осмотрела внимательно.

— Эти подходят. Тащите в дом.

Тимура оставили посреди заснеженного двора: до него никому уже не было дела. Трое чёрных гигантов волокли брыкающихся скинов и их отключившегося товарища к хрущёвке. Негритянка, манерно виляя задом, без спешки следовала за ними.

Какое-то время Тимур пролежал, не веря своему счастью, а потом с трудом поднялся. И только теперь заметил рядом круглый предмет, брошенный одним из преследователей.

Это была голова Данко, разумеется. С его же, по всей видимости, членом, вставленным в рот. Но такая картина уже не могла вызвать у Тимура какие-либо чувства. Чувства кончились.

Теперь, в одних джинсах и без ботинок, уже стало смертельно холодно. Тело стремительно коченело, ступней цыган больше не ощущал. Но это, блядь, ещё не конец! Он всё ещё был жив и собирался бороться за жизнь дальше.

Подволакивая левую ногу, Тимур побрёл в сторону видневшейся между домов дороги. Дверь ему ночью в таком месте никто не откроет, это как пить дать. И с круглосуточными магазинами здесь не очень. А вот сердобольный водитель — на такое, по крайней мере, можно немного надеяться. Всё-таки опасным Тимур нынче не выглядел… В идеале — менты! Никогда в своей жизни Тимур не был бы так счастлив увидеть ментов.

А Данко, Руслан… разберёмся. Нужно выбраться отсюда, и после уж разберёмся. Как говорилось в том самом переводе фильма Гая Ричи?..

«На каждое действие найдётся противодействие. А противодействие цыгана — вещь охуительная»