И солнце погаснет

***

Ночью спать не хотелось. Ван лежал на жëсткой кровати, смотря на то, как на потолке появлялись участки света от фар проезжавших автомобилей. День был настолько странный, что отключить мысли и заснуть казалось невыполнимой миссией. Что делать с капсулой? Что произошло тогда с самолётом, на котором летел отец? Вопросов очень много, а вот ответов нет совсем.

Немного погодя Ван резко подорвался с кровати, взял пузырëк и отставил его подальше в шкаф. Раз нет подарка от Рины, то нет и всего остального. Однако не помогло. В стараниях убедить себя, что ничего не было, Ямано провëл много времени, ворочась в кровати.

Прошло, казалось, несколько часов, но, взглянув на время, Ван понял, что всего два. Он накрылся подушкой, прижал к себе одеяло и, не выдержав, открыл шкаф. Пузырëк, вопреки ожиданиям, стоял на месте. Чëрт! Ямано занëс руку, чтобы разбить его, но не решился. Сам устрашился своего желания уничтожить то, что доверил ему отец. Как Ван мог вообще отрицать, что он жив? Дурацкая ситуация, вообще ничего не понять! Он почувствовал, как к ушам приливает кровь от злости. Хотелось что-то пнуть, что-то бросить об стену со всей силы. Под руку как раз кстати подвернулся стакан, Ван принëс его в жертву собственной ярости, и это помогло. Звон разбившегося стекла немного отрезвил.

Уже светало. Небо стало приобретать желтоватые оттенки, засверкали зеркальные небоскрёбы, отражая первые ещё робкие лучи. Ложиться спать не было смысла, хотя голова кипела, а от раздумий о новом дне руки опускались. Ван чувствовал себя опустошëнным. Он смирился с ситуацией, но это ему не нравилось. Нужно было действовать.

========== Часть 2. Состав смерти ==========

Аэрон

Аэрон занëс руку над старомодной деревянной дверью в кабинет Кайдо, с трудом сдержавшись чтобы не написать на ней ключом что-нибудь не совсем лестное. Однако не успел он постучать, как раздался голос:

— Войдите, мистер Аэрон.

Широкий кабинет премьера освещался одной-единственной настольной лампой, стоявшей на дубовом столе. У стен, словно не желая попадаться на глаза, безмолвно стояли огромные крепкие шкафы с бумажными книгами. Кайдо было за семьдесят, он ещё помнил те времена, когда люди не слишком доверяли электронным носителям информации. Сам премьер стоял, повернувшись лицом к окну, созерцая сотканную из света паутину, накрывшую Токио целиком.

— У тебя большие неприятности. Я полагаю, ты это знаешь, — голос Киллиана, отдававший сталью, всегда был ровным и не выдавал эмоций владельца. Возможно, Кайдо в принципе никогда ничего не чувствовал.

— Сейчас найти Рину Ричардсон для меня — первостепенная задача, — Аэрон умел сохранять спокойствие в любых ситуациях, пожалуй, кроме разговора тет-а-тет с премьером. Разочаровывать Кайдо было опасно.

— Это хорошо, — наконец Киллиан обернулся. Дэвин мог видеть его профиль, так напоминавший сейчас какую-то хищную птицу. Нос с горбинкой был похож на изогнутый клюв, а глубоко посаженные глаза, казалось, смотрели неотрывно. Кайдо улыбался, но его улыбка была страшнее, чем если бы он хмурился.

— Ещё я хотел поговорить о недавнем нападении на грузовик с… материалом, — премьер сложил руки в замок за спиной.

— Это дело рук всë той же банды Разрушителя. Я опросил водителя, но он ничего не помнит. Пролежал без сознания почти час.

— Ты ведь человек неглупый, вроде бы, и ты понимаешь, что я скажу тебе сейчас.

— Мы постараемся поймать эту банду до запуска беспилотной программы для автомобилей.

Кайдо в ответ только кивнул, и Аэрон, повернувшись, вышел. На ходу он столкнулся со своим коллегой — начальником Красной бригады, который криво улыбнулся вместо приветствия. За глаза этого маленького толстого человека звали Псом Кайдо, настолько он был предан хозяину и жаждал рвать глотки.

***

Ван

Ван пришëл в тот день на работу уставшим. Голова болела от перегрузки информацией и требовала немедленного отключения, но отдыхать пока было рано. Всю ночь Ямано думал о том, что произошло вчера и теперь казался сам себе полностью опустошëнным. От воспоминаний о встрече с Риной мутило. Просто надоело, хотелось забыть и жить с теми же убеждениями, в которые Ван верил ещё позавчера. Теперь всë разделилось на до и после, и между Ямано сейчас и Ямано из недавнего прошлого появилась пропасть.

У входа стоял Кацу. Выдохнув облако сладковато пахнущего дыма, он помахал Вану рукой.

— Выглядишь хреново, — заметил Уокер, нахмурившись. — Давно тебя таким не видел.

Ван развëл руками. Вывалить всë на друга хотелось, но не разрешалось. Никому нельзя было говорить о встрече с Риной.

— Устал немного, но я привыкну.

Казалось, Кацу поверил. Он похлопал Ямано по плечу и вновь затянулся.

Едва Ван вошёл, он увидел целый ряд компьютеров, за которыми, смотря в голографические экраны, работали полицейские. Их в убойном отделе было немного, большинство уволились. Ямано прошëл мимо и направился к неприметной автоматической двери.

— А, мистер Ямано, поздравляю с назначением. Простите, что не смог раньше, работы сейчас много, — лаборант в белом халате повернулся и тепло приветствовал Вана. — Чем обязан кстати?

Ван осмотрелся. Окон в лаборатории не было, солнечный свет заменял какой-то навороченный прибор да и то в тех случаях, когда это необходимо для хранения веществ, всë большое пространство занимали холодильник и стол с круглой металлической коробкой, подключенной к компьютеру.

— Спасибо. Мне нужен анализ вот этого, — Ямано протянул одну из таблеток. Лаборант загрузил еë в коробку и включил компьютер, принявшись что-то быстро печатать.

— Это новая дурь? Слишком сложный состав.

Ван наблюдал за тем, как на экране составлялась какая-то решётка. Вскоре компьютер выдал результат. Лаборант просмотрел состав таблетки:

— Не буду вдаваться в подробности, но эта фигня притупляет боль и возбуждает ярость.

— Ну что-то вроде дури, я полагаю, — Ван забрал таблетку и ушёл с ней в свой кабинет. Он не был экспертом в химии как отец, но хотя бы стало понятно, что делает эта «гибель человечества».

В кабинете уже ждали Кацу и ещё одна коллега — Ами Коэн, которая, несмотря на внешнюю хрупкость и доброту, показывала отличные результаты в рукопашном бою. Сейчас же эта машина для убийств с беспокойством матери смотрела на Вана.

— Не заболел? — Ами приложила маленькую ладошку ко лбу Ямано, затем к своему, подумала с минуту и выдала:

— Я так понимаю, кто-то не спал всю ночь. Ну так же нельзя, Ван! Ты хочешь работать, да, но подумай о здоровье, — спорить с Ами себе дороже, поэтому Ван молча кивнул. Кацу усмехнулся:

— Да ему нужно просто расслабиться. Может сходим сегодня вечером куда-нибудь? — Уокер незаметно подмигнул, но Ами всë равно увидела. Однако вместо лекции выдала только:

— Я с вами.

Отказаться Ван и не пытался. Отвлечься было неплохой идеей, хотя и пришлось пересиливать себя, так что, договорившись с Кацу и Ами встретиться после работы у входа, Ямано вернулся к отчёту. Ту таблетку он, особенно не задумываясь, спрятал в Ахиллеса.

***

Вечером Ван перекинул отчёт Аэрону и, взяв пиджак, поднялся по лестнице в главный холл — большое сияющее помещение с несколькими шкафами со стеклянными дверцами, где стояли совсем уж старые вещи. Затем прошëл через рамку. На улице уже ждали друзья. Кацу курил, а Ами, зажимая нос, ругала его, но выглядела при этом настолько комично, что Уокер смеялся.

— Идëм к Наварро? — спросил Кацу, и его друзья вместо ответа кивнули. Бар «У Наварро» был любимым для всех полицейских, а хозяева — милая семейная пара — всегда встречали с радушием, интересуясь, не загоняло ли снова начальство.

Бар «У Наварро» располагался в спокойной части Токио, до которой нужно было ехать с двумя пересадками в метро. Тихие, едва освещëнные улочки, были почти пусты. Должно быть, никому из тех, кто работал в центре, не хотелось тратить время чтобы добраться сюда. Между двумя обыкновенными, ничем не примечательными домами располагалось одноэтажное здание с электронной вывеской, с которой махал рукой улыбчивый русоволосый хозяин с широким открытым лицом. Кацу первым открыл дверь и вошёл в чëрно-белый огромный зал с рядами столиков и барной стойкой на противоположной стороне. Хозяин стоял в фартуке, с переброшенной через плечо тряпкой, рядом примостилась на высоком стуле его жена Сэнди.

— Какие люди! — Кен Наварро спохватился и тут же положил тряпку на место. — Что пить будете? Слышал, вы, мистер Ямано, начальником стали, поздравляю. Надеюсь, не сильно гоняете подчинëнных?

— Да он вообще зверь, — шутливо ответил Кацу, а Ами пихнула его в бок и, перебивая, воскликнула:

— Ван — отличный начальник.

Кацу заказал ром, Ами — текилу санрайз, а Ван обошëлся безалкогольным мохито. Пить сейчас не хотелось да и было довольно опасно. Друзья заняли столик у окна, благо пока посетителей не наблюдалось. Кен включил маленький проектор, и рядом с гостями возник новостной канал. В центре кто-то вновь бастовал против Кайдо, перекрыв движение. Сейчас ничего, кроме лëгкого раздражения, у других жителей это не вызывало. Ван только улыбался. Всë же некоторые ещё не сдавались, и это было хорошо.

— Кто-то ещё надеется изменить ситуацию пикетом? — не удержалась от риторического вопроса Сэнди. Кацу пожал плечами:

— Я вообще не вижу смысла хуярить против Кайдо, нужна революция, но вряд-ли у кого-то хватит сил и смелости еë организовать.

— Не нам еë организовывать, — Кен развëл руками и вернулся к протиранию стаканов. — Кто мы, чтобы нас слушали?

Никто не стал спорить, кроме Вана.

— В революции важен вклад каждого. Если каждый будет думать, что он ничего не сможет, Кайдо так и продолжит тиранию. Те, кто сидят на высоких постах, его люди, на них не стоит надеяться.

— Люди боятся, Ван, — вставила слово Ами. — Я не буду рассуждать, могу ли я начать это дело, но ты должен понять других. Им столько раз в новостях показывали, что случится с бастующими, что они не выйдут на улицу с плакатами «Мы против Кайдо». Кайдо своего добился, он запугал народ.

— И вы все боитесь? — Ван оглядел друзей, хозяев.

— Никого я не боюсь! — воскликнула Сэнди, гордо подняв голову и стукнув кулаком по стойке. — Если кто-то начнёт, я помогу. Сама я слишком экспрессивна для лидера, но могу стать правой рукой.

Кен обнял жену.

— Успокойся, Сэнди. Подумай, это слишком опасно, если ничего не выйдет.

Кацу же согласился, что он слишком боится, а Ами сказала лишь:

— Сейчас Кайдо в сильной позиции. Прежде нужно его ослабить.

Разговор прервал стук в стекло. Единичный, но громкий. Друзья резко и дружно обернулись, но по ту сторону никого не оказалось. Ами вернулась к своей текиле, а Кацу перемолвился словечком с Сэнди, когда стук раздался ещё раз. Тогда Ван и увидел Рину. На этот раз в свете фонарей. Ричардсон изменилась, но не настолько, чтобы Ямано не мог еë узнать. У Рины раньше были длинные синие волосы, сейчас ставшие короткими, круглое лицо, которое теперь похудело и осунулось, на нëм появились первые морщины. Наверное, жизнь Ричардсон помотала хорошо.