Твои письма не лгут

— Погоди, тут ещё коробка! — произносит он и тут же хватает её.

Я смотрю на коробку и осознаю, что напрочь забыла о ней. Там письма от Германа. Сама не знаю зачем взяла их, закинула буквально в последний момент. Большинство из них почти не помню, какие-то до сих пор не распечатаны. Мне становится стыдно перед ним за это, и я виновато опускаю взгляд. Постараюсь прочесть, когда будет время. Так будет правильно.

Дома прямо на пороге на нас налетает Леди, игривая овчарка. Родители завели её пару лет назад. Вероятно, от скуки. Я видела её лишь на фото, но она почему-то сразу доверяет мне и позволяет потрепать себя за ухом. А потом забавно скулит и заваливается на спину, подставляя живот.

— Леди, погоди ты, дай хоть дух перевести с дороги! — ворчит отец, но в его голосе не чувствуется раздражения.

С кухни доносится соблазнительный аромат жареной курицы, моей любимой, по маминому рецепту. Слышу звон тарелок и столовых приборов. Вещи оставляем на полу, затем я медленно снимаю верхнюю одежду. Мягко глажу напоследок Леди и шествую за папой на кухню. Она тут же вскакивает и несётся за нами, игриво высовывая язык. Запрыгивает на диван к Алисе и радостно трётся о её руку.

Наконец-то я вижу на лице дочери настоящую радость с начала поездки. Она давно упрашивает меня завести собаку, но я всё не решаюсь. И сейчас, видя как она весело смеётся, невольно подумываю согласиться. Пусть учится заботиться о ком-то. Плюс появится надёжный друг, способный поднять настроение и подбодрить.

— Лера, останешься на обед или сразу поедешь к Мартыновым? — интересуется мама, когда чайник на плите почти закипает.

Кухня тут же блекнет в моих глазах. С печалью вспоминаю зачем приехала. Мы неосознанно избегаем этой темы, но постоянно бегать не получится. В голове прокручивается телефонный разговор два дня назад, когда мама сообщила о трагедии. Она не смогла ответить на мои вопросы, да и откуда ей знать. Родители не вхожи в дом семьи Германа.

И всё же мне не хочется спешить туда. Хочу побыть немного здесь, в кругу семьи. Забыть ненадолго о трагедии. Почувствовать забытое тепло и комфорт нашей старенькой кухни. Насладиться маминой стряпнёй.

— Ты правда думаешь, что я откажусь от своей любимой курицы? — усмехаюсь я, отбрасывая мрачные мысли. — Успею ещё съездить, всё равно не планирую задерживаться.

Мама понимающе кивает. Мы садимся за стол. Я налетаю на нежное пюре и сочную курицу с хрустящей корочкой, но почти не чувствую вкуса. В основном говорит Алиса, чем невольно избавляет меня от необходимости поддерживать атмосферу разряжённой. Я ощущаю домашний уют, но всё кажется каким-то неестественным. Хочу остаться, но при этом кусок в горло не лезет. Шучу и отвечаю на вопросы, но мыслями где-то далеко.

В итоге понимаю, что нет смысла откладывать. Благодарю за вкусный обед и понемногу собираюсь. Захожу в ванную, бегло умываюсь прохладной водой. Это помогает немного успокоиться. Рассматривая в зеркале бледное лицо, замечаю на пороге маму. Она сильно беспокоится.

— Ты в порядке? — спрашивает она немного приглушённым голосом.

Не хочет беспокоить Алису. Краем уха слышу как она показывает деду какое-то видео на телефоне.

— Не знаю. — честно признаюсь я. — До сих пор не могу поверить…

— Я тоже! — кивает мама. — Он всегда был таким необычным юношей, но я даже подумать не могла…

Она замолкает, не решаясь закончить. Я невесело усмехаюсь.

— Он давно уже не был юношей, как и я уже не девчонка! — твёрдо подмечаю, словно убеждаю саму себя. — Пора с этим покончить!

Поеду к нему домой, выражу соболезнования и при первой возможности вернусь домой. Даю себе указание не зацикливаться на Германе, а использовать это время с пользой для себя и Алисы. Мы давно не проводили время с семьёй, будет полезно. А потом вернёмся в Таганрог, и всё станет по-прежнему.

— Ну, с Богом! — благословляет мама.

Я заглядываю на кухню и предупреждаю Алису, что скоро вернусь. Она не сильно расстраивается. Бабушка и дедушка явно придумают интересное занятие. Быстро обуваюсь и вылетаю на улицу, пока не стала искать очередной повод задержаться. Меня провожает только Леди. Но я не выпускаю её во двор, мало ли напроказничает.

Смахиваю с капота опавшие цветки сирени и открываю ворота. Выезжая на дорогу, замечаю на обочине соседку с полными пакетами. Предложить помощь, конечно, благое дело, но я лишь киваю в знак приветствия и мчусь прочь на скорости около двадцати километров в час. Её недовольное лицо остаётся позади, но я даже невольно усмехаюсь. Уж больно не люблю этих сварливых соседок с их вечным ворчанием!

Но скоро мне уже не до смеха. Пальцы нервно дрожат, сжимая руль. Неторопливо еду на другой конец города и понимаю, что будет очень тяжело.