По зову рода

— Я хочу помочь… Но не знаю, как! Помоги и ты мне! — вновь прошипел ведун, поглядывая по сторонам на стоящих плотным кольцом вогуличей.

— Что я должна делать, и как ты сможешь помочь?

— С людьми что-то не так… Я не узнаю тех, кого знал другими… Они все изменились за пару дней… Что произошло во время боя? Этот кровавый дождь с небес… вы его призвали?

Было видно, что Альве льстит обладание знанием, о котором ведун пребывал в неведении и которого тот страшился, но обстоятельства оказались против неё. Нехотя она заговорила, вкрадчиво подбирая слова.

— Кровавый дождь призван не нами. Это знамение прихода великого змея, что спит под горой. Когда небо укроется чёрными тучами, дожди из алой крови зальют мёртвые пашни, — она выразительно глянула на ведуна, — мы не выращиваем зерно, но я слышала, что этим летом неурожаи прокатились по всему западному краю… — помолчав она продолжила. — Леса до срока оденутся инеем и воспылают, травы сжигая! — Альва огляделась и широко раскрыв глаза зашептала дальше. — Это лето стало короче всех, что я застала! Уже давно холодает, но отчего-то леса то и дело горят! В пророчестве говорится, что, когда придёт он, изо трёх ртов землю пожирая, настанет конец всему роду земному.

— Как это остановить? Змей живёт в этих горах? — Казимир указал девушке за спину.

Она кивнула, но в глазах шаманки не было ничего кроме скорби.

— Змея невозможно убить, его приход можно только отсрочить. Теперь, когда пророчество сбывается, ничего не повернуть вспять.

— Ладно… — протянул ведун, лихорадочно соображая. — Допустим… Просто допустим… что ещё не всё потеряно. Каким образом можно отсрочить приход этого змея?

Альва горько усмехнулась.

— Чтить предков и жить в мире. Уже ничего не поделаешь, Казимир! Кровь, что пролита на нашей земле, напитала его стократ сильнее, чем за сотни лет до этого. Он восстаёт из вечного сна… Потому-то ваши люди и меняются… Все меняются… становясь злее. Так он созывает своих рабов! Скоро это случится и с тобой… и со мной, — она снова невесело улыбнулась. — На шаманов его чары действуют хуже, чем на простых людей, но чем прочнее его власть, тем слабее будет становиться мы… и тоже поддадимся.

Она смолкла и замерла. Её прекрасные глаза были холодны и пусты, словно даже тень былой жизни и счастья, покинули их навсегда. Альва только сказав вслух то, о чем думала, приняла неизбежное.

— Знаешь… Я выйду за вашего кнеса! Всё равно, нам не спастись… а так… Ну, вдруг?

— Я поговорю с ним, обещаю, — горячо заверил девушку Казимир. — Я сделаю всё, чтобы ни одна жизнь больше не оборвалась.

Ведун бросился к выходу из загона с твёрдой уверенностью всё повернуть вспять, но стоило ему оказаться снаружи, как он встретил холодный как сталь взгляд Велерада. Кнес ждал в сопровождении Мечислава и боровичков.

— Ну, что, поймал беглянку, я так разумею? — осведомился Велерад.

— Кнес… — начал было Казимир, но тот его перебил.

— Изменника в яму! — отрывисто гаркнул Велерад.