Скульптор твоего тела

Ну, ничего не могу с собой поделать, радость от ощущения собственной крутости так и прёт из меня. Я недавно убил семь человек, потом одного оживил? Подумаешь, какая мелочь, я столько раз убивал на ринге! Конечно, их потом всех оживляли, а эти скоро начнут вонять, но я, хотя и оставался тем же с виду, уже давно не был тем молодым человеком, которого пять с лишним лет назад отец привел к леди Вилоре. Что-то во мне изменилось и, похоже, кардинально. В общем, я совсем не переживал, и даже не думал о совершенных всего несколько минут назад убийствах. Ну, они же первые начали! Хотели меня между сиденьями УАЗика везти, между прочим, а кому такое понравится? К тому же, они ведь просто люди… что? Это я сейчас подумал? Что за хрень лезет мне в голову? Ладно, со всеми этими моральными нарративами разберемся потом, похоже, они у меня несколько поменялись.

— Серега, — отсмеявшись, сказал я, — не пудри себе и мне мозги. Ты прекрасно знаешь, что я сломал тебе руку. На самом деле сломал, по-настоящему. Потом, правда, ты начал орать, и мне пришлось вырубить тебя. Не люблю громкие крики в тихом вечернем лесу, без них тут так хорошо! А пока ты отдыхал, я тебе руку починил, кость срастил. И если ты мне расскажешь всё, что знаешь, я и позвоночник тебе сделаю. Будет лучше старого, крепче, будешь опять ходить, скакать, бегать и прыгать. Ну, как тебе такое предложение?

В его глазах засветилась надежда, но он прошипел:

— Ты врешь!

Ох, трудно с этими вояками! Ладно, зайдем сбоку.

— Как ты думаешь, Сергей, зачем я понадобился тем, кто тебя нанял или, не знаю, кто, может, отдал тебе приказ доставить меня, покрошив при этом целое отделение спецназа Конторы?

— Какой Конторы? — он вытаращил глаза.

— А, так вас вообще вслепую использовали? Хм, — задумался я. — Ну так я открою тебе глаза. Я врач, но далеко не простой врач. Я такой врач, который может сломать и починить. Я вообще очень многое умею, о чем только в сказках пишут. И для того, чтобы заполучить такого сказочного меня, тебе приказали перестрелять спецназ Конторы, меня охранявший, прикинь? И теперь ты преступник, которого будут ловить все спецслужбы страны. А ты и не знал, да? И что-то мне подсказывает, что твое начальство не станет тебя прятать и выгораживать, проще от тебя избавиться. Слишком многое стоит на кону. Что тебе сказали?

— Что это продажные менты, работающие на бандитов…, — прошептал он.

— Значит, — сделал вывод я, — тебя точно пустят в расход, чтобы скрыть концы. Более того, так и предполагалось изначально. Так что, Серега, ты тоже не жилец. Кто вы, армейцы, армейский спецназ?

Он опустил голову и я понял, что не ошибся или, по крайней мере, близок к правде. Какая-то силовая структура точно.

— Что тебе приказали?

Он еще раз посмотрел на своих неподвижных бойцов и вздохнул.

— А смысл мне тебе что-то рассказывать? Если не ты меня убьёшь, так свои приговорят. Да, дали приказ зачистить охрану и доставить тебя, живого и здорового куда надо. А теперь что? Даже если сдамся, то за убийство кучи конторцев…

— Кто ты, Серега? — еще раз спросил я. — Смысла молчать и скрывать тех, кто послал тебя на убой, тоже нет. Или я не прав?

Он скривился, а потом, махнув рукой, выдал:

— Гвардии капитан Свечин, спецназ ВДВ. Нас выдернули с передовой… Дали приказ. Сказали, что это работающие под конторцев диверсанты. Их надо зачистить, но доктора доставить целым.

— Ага, версия, значит, изменилась, — я нахмурился. — Уже не продажные менты, а вражеские диверсанты. Интересно, какая будет следующая, если я, скажем, опять тебе руку сломаю? Или лучше две?

Он посмотрел на меня, и столько в его глазах было тоски, что я даже немного пожалел его. Я понял, что он сказал правду и, неожиданно для самого себя, предложил:

— Могу вытащить тебя, Серега, отмазать. От всех могу отмазать. Но будешь работать на меня. Не на государство, не на армию, не на Контору, а лично на меня. Как тебе такое предложение? Учти, я очень богатый человек.

Серега усмехнулся и демонстративно похлопал себя руками по бедрам.

— Не проблема, — отмахнулся я, — все сделаю, как обещал. Уйдешь отсюда на своих двоих. Только, давай быстрее соображай, Контора, думаю, уже в пути. Итак, что скажешь?

— А они точно были настоящие? Ну, в смысле, не диверсанты?

Я развел руками, типа, ну, как я тебе сейчас докажу? Ты уж верь или нет.

— Давай, Серега, выбирай. Скоро красная кавалерия будет здесь. Я ничего не теряю. А ты все равно все расскажешь, куда ты денешься? Инвалид в застенках «кровавой гебни», ха-ха-ха… Позвоночник тебе вряд ли чинить будут. Да и как они его починят, если там одно крошево из костей и рваных сосудов? Нет у них таких специалистов. Да и нигде нет, я единственный. Но зачем мне тебе помогать?

— Да как ты сможешь меня защитить? Кто ты вообще такой? — выкрикнул он.

— Я твоя надежда на полноценную жизнь. Впрочем, что я тебя уговариваю, как девочку? Давай быстрее: да, нет? Мне уже идти пора.

— А почему это ты не хочешь дождаться своих? — подозрительно прищурился он.

— У меня нет своих, — процедил я сквозь зубы. — Ну, ты родишь или нет?

— И зачем я тебе? — уже все решив, все же спросил он

Хороший вопрос, но я уже знал на него ответ:

— Думаю, пора мне обзаводиться собственной гвардией. Хватит зависеть от милости разных контор, которым от меня всегда что-то нужно.

Вдалеке послышался шум моторов. Ага, вот и кавалерия! Я смотрел ему в глаза и видел, как в нем борется чувство долга и желание жить.

— Какого черта! — наконец, проскрипел он. — Они меня предали, так с какого хера я должен хранить им верность? Я согласен.

Я кивнул.

— Тогда, валим! Починю тебя, когда оторвемся.

И я, вскочив, подхватил гвардии инвалида, закинул его на заднее сиденье УАЗа, а сам прыгнул за руль.

Нас не догонят!

***

И вот уже я снова в «Авторском салоне красоты» Светланы Котельниковой. По одному счету — через пять долгих лет, с хвостиком. По другому счету — через пару часов после отъезда отсюда. Въехав в город, я позвонил хозяйке салона, и она примчалась лично. Сразу накинулась с вопросами, и я пообещал все рассказать, но сначала мне нужно выполнить обещание человеку, которого я привез.

— Света, попроси, пожалуйста, своего водителя. Там, у входа, стоит УАЗ «Патриот», салон открыт, ключи в замке зажигания. Пусть отгонит его куда-нибудь подальше. Желательно, на другой конец города. Пожалуйста, это важно, поверь!

Она кивнула, чмокнула меня в щеку и убежала отдавать распоряжения.

— И, пожалуйста, не мешай мне, пока я не закончу с этим парнем! — крикнул я вдогонку ей. Кажется, услышала.

Сам же легко, словно ребенка, поднял жилистого, хоть и невысокого ростом капитана и уложил его на операционный стол лицом вниз — прямо как был, в одежде. Ничего, потом здесь все заменят, если испачкаем. Он пытался что-то говорить, спрашивать, хотя, кажется, пока ехали, успели о многом с ним переговорить. Тогда я, коснувшись его руки, потянул из Сереги энергию до тех пор, пока он не уснул крепким сном.

Потом, не став даже раздевать его полностью (время!), просто оголил ему область позвоночника, спустив штаны снизу и задрав камуфляжную куртку сверху. Ну, что ж, будем пробовать!

Я приложил ладони к его спине и прикрыл глаза, разглядывая открывшуюся перед моим внутренним взором картину. Ну, что: нарушена анатомическая целостность позвоночного столба (сломано несколько позвонков) и спинного мозга, а так же — магистральных сосудов и корешков спинномозговых нервов. Вот это я стукнул, блин! С силушкой своей надо быть как-то осторожнее теперь. Это же просто люди, а не тренированные бойцы-адамы.

Ладно, начнем, помолясь! И я действительно прошептал молитву кому-то там, не очень понимая кому. А потом, все так же закрыв глаза и имея перед собой четкую внутреннюю картинку Серегиных внутренностей, стал осторожно шевелить пальцами, чувствуя, как от напряжения пот стекает по моему лицу. Следуя движению моих пальцев позвонки, словно в прокручиваемом задом наперед видео вновь собирались из тех осколков, на которые были раздроблены. Как там, в старом советском новогоднем фильме? «— Руку сломаешь! — Сам сломаю, сам и починю!», я улыбнулся и слизнул каплю пота с губы. Соленая.

Собранные из настоящего крошева позвонки вставали на свое место, сосуды и корешки сосудов срастались. Так, теперь спинной мозг. Я подцепил невидимыми энергетическими пальцами этот бледный шнурок, длиной около сорока см, и заканчивающийся пучком нервов, за что в медицине это его окончание и получило название «Конский хвост». Так, сейчас очень осторожно все эти нервы соединяем с корешками нервов спинного мозга. Еще раз все внимательно осматриваем. Так, нормально. Теперь заращиваем все раны и повреждения тканей тела вокруг, убираем воспаление и… И, в общем всё. Ух ты, класс! Я — Лекарь, поняли?!

Разогнув спину, я открыл глаза и увидел стоявшую рядом и во все глаза смотревшую на меня Светлану Ивановну. Я улыбнулся ей и подмигнул. А она протянула мне салфетку и задумчиво протянула:

— Нам с тобой надо будет серьезно поговорить…

Вытирая лицо, я ответил, что, конечно, поговорим, но только не прямо сейчас. Потом отбросил салфетку в сторону и перевернул его на спину. Немного задумался о том, как его быстро разбудить и услышал голос Светланы Ивановны за спиной:

— Хотя бы хозяйство ему прикрой.

С удивлением я опустил глаза вниз и только сейчас сообразил, что со спущенными штанами Серега хоть и выглядит брутально, но все же непорядок: гвардии капитан, герой-десантник и со спущенными штанами, что люди скажут! Тем более что люди в лице Котельниковой, уже высказались. В общем, штаны я ему натянул. После чего взял Свету за руку, прошептав, что больно не будет, другой рукой взял руку капитана. Качнув из Светланы энергии жизни, перелил ее в гвардейца, сразу же отпустив обе руки. Серега открыл глаза и, увидев меня, сразу поинтересовался:

— Ну что?

— Все, Серега, все! — успокоил я его. — Вставай, хватит валяться.

Тот недоверчиво скосив глаза на свои ноги, попробовал ими пошевелить и у него получилось.

— Чё, правда, что ли? — все еще не верил он.

— Да давай уже, вставай быстрее! Времени в обрез, — прикрикнул я на него. — Чего копаешься, как бабка старая, здоровый же мужик!

И он, вдруг поверив, резко соскочил со стола. Я видел, что он приготовился терпеть боль и удивился, когда ничего не почувствовал. Ну, кроме обычных ощущений, конечно. Тогда он притопнул ногами, присел, подпрыгнул и счастливо засмеялся.

— Это что такое было? — спросила прислонившаяся к стене Светлана (она вдруг почувствовала небольшую усталость).

— Исцеление расслабленного, — ответил я. — Библию, что ли, не читала?

— А что у него было? — удивилась она.

— Ты не поверишь, — я подмигнул Сереге, — геморрой замучил человека. А он ведь офицер, причем, боевой, как ему с геморроем?

— И что ты сделал? — недоверчиво покосилась на капитана Котельникова.

— Используя своей метод, я просто рассосал геморроидальные шишки, — я хлопнул Серегу по плечу. — Примерно так, как убирал разные уродства на лице человека. Только вот теперь не на лице, как ты понимаешь, а ровно наоборот.