Одинокая девушка за рулём в зимнюю ночь

Ростислав Маркин
Одинокая девушка за рулём в зимнюю ночь

Резкий сигнал и яркие огни несущегося навстречу фургона ободрили Эллис. Ей едва удалось вывернуть руль перед надвигающейся угрозой. Колеса потеряли сцепление со скользким асфальтом, из-за чего машину занесло и чуть не выбросило в кювет. Визг тормозящих шин… Справившись с управлением, девушке всё же удалось вернуться на свою полосу. Сон как рукой сняло. Чуть задремала и даже не заметила, как выехала на встречку.

— Всё могло кончиться куда хуже. Скорее бы домой, — пронеслось в её голове.

Она была бы только рада ускориться и уже через час завалиться на кровать, но снег на дороге не давал выжать больше 60 км/ч. Заметённые ветви елей, в который раз, напоминали о недавно прошедших снегопадах. Эллис хоть и не стояла на морозе, но всё равно почувствовала пробегающий по рукам холодок и, вздрогнув, прибавила печь на максимум.

Ещё раз моргнув дольше обычного, Эллис решила включить радио. Может хоть музыка отгонит сон. Однако в уши ударил лишь белый шум. На каждой частоте он, словно стремительный поток водопада, обливал её уставшую голову неким спокойствием. Промотав полный круг, никакой радиостанции не было найдено. Ещё бы, в такую глушь ни один сигнал не дойдёт. Даже у телефона нет связи. Эллис убрала руку с кнопки радио.

Вслушиваясь в эти объемные звуки, девушка различила даже не водопад, а просто журчание воды. Будто ручеёк бежал под её ногами или скорее ливень заливал уставшие веки… Ой, кажись, радиостанция нашлась. Уловив, среди шума дождя неразборчивый человеческий голос, Эллис прибавила громкость. Но её уверенность моментально испарилась, ведь радио оказалось выключенным. Она забыла, что машинально выключила его минуту назад… Усталость как рукой сняло. Белый шум не утихал.

Эллис взволнованно нажимала на кнопку, крутила её в разные стороны, но звук дождя продолжал гудеть в мозгах. Сквозь сотни падающих капель прорывался мужской голос:

— О… а… Мэ… Ва…

Что? Что он говорит? Одной части Эллис хотелось знать это, но другая панически продолжала постукивать заевшую магнитолу. Голос бездушно растягивал буквы:

— О-о-о… На-а-а… Ме-е-е… Тв… Тв… Тва… Тва-а-а…

Эллис не могла унять дрожь в пальцах, да и мурашки по позвоночнику пробежали явно не от холодного сиденья. Как заевшая пластинка, голос твердил:

— Он-н-на… Нам… Нам… Мер…

Широко раскрытые глаза оторвались на дорогу, после чего нога сама опустилась на тормоз. Девушка заметила перебегающего пешехода. Автомобиль остановился настолько резко, что её лицо чуть не впечаталось в руль. Визг тормозящих шин… а затем тишина.

Эллис выбежала из кабины и взглядом стала разыскивать пешехода. Какому идиоту потребовалось идти пешком ночью, когда до ближайшего населенного пункта десятки километров? Похоже, никакому, ведь на проезжей части никто не лежал, да и на обочине было пусто. Одинокая трасса убегала в мрак ночи. Хоть девушка и отчётливо видела через лобовое стекло расплывчатый силуэт, но сейчас стала в этом сомневаться.

Водительница развернулась к легковушке и встала, будто застыв на морозе. Не из-за холода, и даже не из-за страха, а больше из-за непонимания. Вся нижняя часть её автомобиля была перепачкана засохшей грязью, словно внедорожник в болоте. И это при том, что только вчера она заезжала на автомойку. Да откуда такая слякоть в минусовую погоду могла только взяться? Сначала Эллис приложила руки к вискам. Подумала. Затем вдохнула, выдохнула. И ещё раз подумала.

— Показалось, — убедила она себя и постаралась забыть призрачного пешехода и сломавшееся радио. Машина двинулась по дороге без начала и конца навстречу неизвестности.

Сколько она уже в пути? Час? Два? Двадцать? Внутренние часы давно разрядились, как и телефон, ставший бесполезнее брелочка на ключах. Такой же никчёмной побрякушкой, завалявшейся на просторах чащоб, ощущала себя и Эллис. Все суставы затекли, а слабеющие руки еле удерживали руль на одной полосе. Адская усталость в глазах разбавлялась лишь страхом и желанием добраться до первого попавшегося города.

Девушка уже давно должна была приехать. Она свернула не туда? Невозможно. Ей просто нужно было ехать по главной дороге, никуда не сворачивая. Впрочем, никаких поворотов на трассе так и не встретилось. Исчезли и дорожные знаки, и ограждения, но что самое жуткое — исчезли автомобили. Не с кем пересечься взглядами, не у кого попросить помощи. Лишь монотонное мельтешение чёрного пути, окружённого непроглядным лесом. Одинокая и уставшая она была обречена на бессмысленные скитания.

Жёлтая полоса лунного света плавно растекалась по серым туманным облакам. Чёрный горизонт внизу и такая же кромешная чернота вверху. Ни одна встречная машина до сих пор не ослепила водительницу своими фарами, ни один лучик фонаря не упал на заснеженный асфальт. Бесконечная тьма разинула пасть и навсегда поглотила этот мир. Последним огоньком надежды стало лишь её авто.

Теперь уж не мерещилось — впереди шли какие-то люди. Эллис испытала смешанные чувства. Радость увидеть живые души быстро сменялась страхом, так как те уверенно двигались ей навстречу. Мужчина стремительно ринулся под колёса, тормозя первый попавшийся им транспорт. Водительница рефлекторно вдавила педаль тормоза в пол и боязливо приоткрыла форточку.

— Пожалуйста, не бросайте, — в глазах краснощёкого мужчины стоял настоящий ужас. Он поправил грязный, рваный балахон и добавил, — Заберите нас отсюда. Увезите подальше.

Хотя Эллис и обуревали тучи сомнений, но всё же она согласилась. На её ответ повлияла только женщина, укачивающая закутанного младенца на руках. Эти трое разгуливали в своих тряпках уже явно не один час, так что не удивительно, что сев на заднее сидение, они стали наслаждаться тёплыми потоками обогревателя.

— Куда вы идёте? — решила незатейливо выведать Эллис.

— Туда же, куда и ты, — загадочно ответила женщина. Водительница непонимающе посмотрела в зеркало заднего вида, пытаясь понять, шутит та или нет.

— Мы уже очень долго бродим по этому шоссе, — пояснил за супругу муж. — Оно ведёт всего в один конец… И мы безумно благодарны, что вы согласились подбросить нас.

Мужчина смолк, так и не сказав главного. Эллис не выдержала:

— Куда… куда ведёт эта дорога?

— Она ещё не знает, — шепнула женщина, а громко же ответила, — в никуда.

Некоторое время прошло в напряжённой тишине. Эллис молчала. Пассажиры тоже. Она и не знала, что сказать попутчикам, которые явно не желали разговаривать. Ей просто безумно хотелось домой. В постель. В тепло.

— Мальчик или девочка? — полюбопытствовала девушка, вновь увидев пелёнки в зеркале заднего вида.

— Девочка.

— Да, у меня родилась замечательная дочь, — расплылся в улыбке счастливый отец. — До сих пор помню день выписки. На своей новенькой машине я решил прокатить их на Красную гору. С неё, знаете ли, такой красивый вид открывается. Бывали там?

— Нет, не бывала. То есть эта дорога ведёт на Красную гору? — Эллис слышала такое название в новостях. Но что там было? Там точно что-то произошло.

— Она ведёт туда, куда тебе надо, — послышался очередной загадочный ответ. Девушка обречённо закатила глаза и промолчала.

— Красная гора… красная, — думала про себя она. — Это было недавно. Что же там случил…

Внезапно Эллис осенило. Широко раскрытые глаза смотрели по-новому на своих попутчиков. От этих двоих словно повеяло зловещей аурой. Коленки у Эллис невольно затряслись, но та старалась не подать виду. Машину подбросило на кочке.

— Почему ребёнок не плачет?

Никто не ответил ей.

— Почему ваша дочь молчит? — девушка попыталась сказать это серьёзнее, но ей не удалось скрыть испуганные нотки.

Ответа не последовало. В голове пронёсся ужасный голос из радио: О… на… мер… тва… Она мертва! Вот что он хотел сообщить ей! На Красной горе произошла авария. Погибла семья с младенцем.

— Наша остановка, — произнесла женщина, посмотрев в окно.

Эллис проследила за её взглядом и мгновенно пожалела об этом. Три сугроба вдоль трассы. Три заснеженных креста. У дорог часто встречаются подобные мрачные напоминания всем водителям, но ещё никогда они не вызывали столько ужаса.

— Кто… вы? — её вопрос растворился в воздухе. На задних сиденьях уже никого не было.

Порой в стрессовых ситуациях отключается всё то, что отличает нас от животных. Эллис вдавила педаль газа и понеслась, словно испуганная собака. Всё, хватит! Быстрее! Подальше отсюда! Однако это был крысиный лабиринт без выхода. На смену одним деревьям, стремительно возникали другие, точно такие же. Включив древнейшие инстинкты, девушка отключила понятие «осторожность» и покатилась, как кошка на льду. Руль не слушался хозяина. Визг тормозящих шин. Яркий свет ослепил Эллис…

Порой надежда на спасение приходит неожиданно. Вдалеке показались огоньки из ниоткуда взявшегося города. Первого за весь этот долгий и бессмысленный путь!

Вместе с тем, надежда также быстро растворяется. Девушка почувствовала медленное торможение. Голодное авто продвинулось ещё на пару сотен метров, пока окончательно не заглохло. Счётчик бензина упал до нуля. Эллис хлопнула дверью и двинулась навстречу свету. Уж лучше пешком! Девушка ещё сильнее закуталась в куртку, но это не помешало холоду продолжать замораживать тёплую жертву.

Огоньки приближались, вместе с тем, видимо, появлялись и люди. Эллис остановилась, безуспешно вглядываясь во тьму. Всё верно, гудит мотор. Неужели, хоть кто-то в этой пустыне!

Звук приближался, но никакого света от фар не возникало. Представления о том, как её машину дотягивают до заправки, унесло холодным ветром. В зловещих колебаниях темноты девушка различила еле перебирающую колёсами легковушку. Вся в глубоких вмятинах и неестественных деформациях. Как чёрный призрак, железное месиво рассекало ледяное пространство. Тёмный силуэт за рулём даже не взглянул на попавшую в беду девушку. Хотя та лишь молча посылала вслед пустой, утративший какие-либо чувства, взгляд.

Когда кончаются силы передвигать ноги, их сравнивают с ватой. Сейчас Эллис сравнила бы их с кусками льда. Холод затушил жгучую боль, из-за чего ноги перестали чувствовать что-либо. Тяжёлые и опухшие они всё же донесли хозяйку до мрачных бетонных домов. Город светился огоньками, но только фонарей. Ни в одной многоэтажке не горело даже маленькой спички. Немой город был таким же пустым и заброшенным, как и дорога к нему.

Такой тихой и опустошённой картины вы не увидите даже на окраине родного города ни в одну зимнюю ночь. Сотни тёмных и выбитых окон преследовали и словно пожирали замерзающую девушку на любой улице. Хочется сесть на троллейбус, а они не ходят. Хочется зайти в трамвай, а рельсы скрылись под сугробами. Ни следов от шин, ни отпечатков обуви — лишь чистый, девственно белый снег. Умирающая надежда мелькнула своим последним лучиком в виде рабочего таксофона. Никому не нужный пережиток прошлого решал судьбу бедной девушки.